Укрощение строптивой - Олег Ростов Страница 34

— Не понял?

— Стёп. — Кристя смотрела на меня серьёзными глазами. — Ты дал мне клятву.

— Дал. А что у тебя появились сомнения в моей верности?

— Нет. Но я удивлена. Ты не импотент.

— Слава богу нет. А что?

— Я хочу остаться спать у тебя.

— Крис…

— Я ничего не хочу слушать. Или тебе противно со мной?

— Нет.

— Тогда в чём проблема? Я не хочу тебя с кем-то делить. Пожалуйста, Стёпа.

Чёрт, я и в самом деле уже почти полгода не был с женщиной.

— Уверена, что хочешь?

— Уверена. Ты меня достал уже, моралист хренов. Давай, хватай меня, стаскивай с меня тряпьё, как ты говоришь и исполняй супружеский долг!

Примерно минуту смотрел на неё. Заметил, что под ночнушкой у неё ничего нет. Хотя, когда уходил памперс был одет. Сам лично одевал. Почувствовал возбуждение. Кристина сидела в своей коляске и улыбалась. Вот зараза!

— Ты хоть понимаешь, что делаешь?

— Конечно, понимаю. Ты меня вообще за полную дурочку держишь? Я хочу сегодня спать с тобой.

— Что значит спать?

— А то и значит. Ты мне муж или кто?

— Кристин…

— Задолбал уже! Я хочу спать в одной постели с мужиком. Что непонятного?

— Ладно. Сама напросилась.

Уложил её на кровать. Я усмехнулся.

— Я вижу ты подготовилась?

— Конечно. Тебе осталось только ноги мне раздвинуть. Извини Стёп, но сама я пока не могу. Хочу, чтобы ты их раздвинул.

Когда она оказалась на постели совсем без одежды, я выпрямился и посмотрел на неё. Кристина вцепилась в простыню, скомкав её своими кулачками.

— Нравлюсь? — Она уже набрала свой первоначальный вес и совсем округлилась.

— Нравишься.

— Тогда что тормозишь? — Перевела взгляд на мои трусы, усмехнулась. — Вижу, что нравлюсь.

Сдерживаться было уже не нужно. Правда и поза была только одна, лицом к лицу. Но в данном случае и этого было уже достаточно.

— Давай, снимай свои трусы. Я дано тебя голого не видела.

Снял. Смотрела на моё возбуждённое хозяйство, улыбалась и даже губы облизала. Села на постели.

— Стёпа, опусти мои ноги вниз с кровати.

— Зачем?

— Надо. Пожалуйста не задавай вопросов.

Развернул её и опустил ноги на пол. Голая и аппетитная, как в былые времена.

— Подойди ко мне.

— Крис, я тебя не понимаю, ты что задумала?

— Какая разница, что я задумала. Стёпа, встань передо мной. Ну пожалуйста!

Ладно встал. Она сразу ухватилась руками за мое возбуждённое достоинство.

— Как я давно это сокровище не держала в руках!

— Кристина!

— Что, дорогой? Имею право!

— Ты что, решила всё же отсосать? — Вспомнил их с Ирмой разговор.

— Конечно! Ты же сам говорил, что жена обязана отсасывать у мужа! Не отходи от меня! — Одной рукой вцепилась мне в ягодицы. — Стёпа, ты мне как-то говорил, что будешь даже по голове меня гладить во время процесса.

— Запомнила что ли? — Я засмеялся.

— Запомнила, дорогой. Так что давай начинай гладить.

Почувствовал её губы, которыми она обхватила меня. Потом язык. Твою мать. Положил ладони ей на голову, стал гладить по волосам. Они отросли у неё уже ниже плеч. Почти до пояса. Красивые слов нет. Довела меня до разрядки быстро. Да я и сам был готов уже давно. Выплеснул в неё даже не знаю сколько. Она сама не отпускала меня, пока я не закончил. Всё ещё держа меня во рту, подняла глаза вверх и посмотрела. Моя грудь ходила, вдох-выдох, вдох-выдох. Сердце бешено колотилось.

— Не захлебнулась? Вкусно?

Она наконец выпустила меня. Посмотрела с интересом, держа моё естество в руке. Облизала на последок, даже причмокнула.

— Нет, не захлебнулась. Очень вкусно. Апельсином пахнешь и вкус такой же. Я сегодня своего мужа на вкус попробовала. Понравилось. Спасибо, Стёпа, накормил.

Я засмеялся.

— Так это ты мне специально сегодня апельсины скармливала?

— Конечно! Накормила бы чесноком, чесноком бы пах. Накормила бы рыбой, вкус рыбы был бы. А я люблю апельсины!

Поцеловала меня в живот, потом взяв опять в руку моё хозяйство поцеловала и его.

— Какой хороший мальчик! Только что кончил, а он у тебя все, как дрын, наряжён. Пора дорогой. Девочка соскучилась по своему мальчику. — Погладила. Посмотрела на меня снизу вверх. — Что, Стёпушка, улыбаешься? Понравилось?

— Спрашиваешь. Я с первого дня твоего замужества хотел, чтобы ты это сделала. Но ты же вредная коза была.

— Вредная, любимый. Но теперь вредной не буду. Теперь я тебя постоянно, прежде чем отсосать, апельсинами и яблоками кормить буду. Я сладкое люблю. Так, помоги мне лечь правильно. Тебе сейчас меня разрабатывать придётся.

— В смысле?

— Стёп, ты что песенку такую не знаешь? — Кристина смотрела на меня веселыми глазами, в которых прыгали бесы.

— Какую песенку?

— А такую: «Я три недели не еб…ь в пи…е плесень завелась. Не приедешь ты к утру, отдамся кучеру Петру»!

Я вытаращил на неё глаза.

— Крис, ты в своём репертуаре! Я оглох! Это же пошлятина!

— Что естественно, то не безобразно! Хватит тут мне вату катать. Делом займись. Ты мужик или кто?

Ладно. Разложил её. Она смотрела на меня улыбаясь.

— Стёпа, подожди. Достань там из кресла в кармашке.

— Что достать?

— Достань. Увидишь.

Слез с кровати. В кармане кресла лежал интимный смазывающий гель. Посмотрел на жену.

— Дай сюда. — Требовательно протянула руку. Отдал. Она смазала себе. — Иди сюда. — Смазала мне. Потом протянула руки. — Иди ко мне мой сладенький. — Я засмеялся.

— Кристина! Ну ты даёшь!

Протягивая ко мне руки, пошевелила пальчиками.

— Мне долго ждать?

Опять вспомнил её разговор с Ирмой. Нависая над ней, спросил:

— Не раздавлю?

— Когда это тебя заботило, Стёпа? Ты же не спрашивал меня, тяжело мне или нет. Просто складывал меня вдвое и имел в своё удовольствие.

— И всё-таки, Крис?

— Не раздавишь. — Обняла меня за шею. — Я хочу этого. Хочу почувствовать твой вес. Хочу вновь стать женщиной! Неужели ты этого не понимаешь, родной мой?

Навалился. Просунул руки ей под спину и схватил за плечи. Стал целовать шею, лицо, губы. Она откинула голову назад, закрыла глаза и чуть приоткрыла рот. Накрыл своими губами её. Она отвечала. Через некоторое время отстранилась. Посмотрела на меня недоумённо.

— Ты что все трёшься об меня?

— А что? Марафон!

— В зад твой марафон. Давай вставляй своего мальчика. Ладно, давай я сделаю. Чуть приподнимись. — Приподнялся. Её рука