Вечные вопросы - Игорь Аскерович Чесебиев Страница 34

в совместно используемое общиной имущество, взамен получая акции общины, на которые получал дивиденды. Собственно социалистической общину Фурье можно было бы назвать с большой натяжкой только лишь за то, что производство велось в ней централизованно и планомерно и распределение благ подразумевало обеспечение всем жизненно необходимого минимума, то есть права на жизнь.

Теории Оуэна и Фурье возникли в самом начале XIX века, еще до начала промышленной революции, появления по-настоящему крупного машинного производства, появления железных дорог и прочей инфраструктуры, создание и поддержание которой в условиях общества, основанного на мелких независимых общинах, невозможно. Таким образом всего лишь через несколько десятков лет коммунальный социализм уже не мог бы выдержать конкуренции с крупным капиталистическим производством, а тем паче не мог поддерживать инфраструктуру, которую может поддерживать только государство. Кроме того, вряд ли общины могли бы защитить себя от вооруженных посягательств извне.

Посему коммунальный социализм может быть принят лишь в качестве добавки к другой форме социализма, а именно государственному.

Анархический коммунизм и социализм

Государственный, синдикальный или коммунальный социализм требуют подчинения личности обществу, а меньшинства — большинству. Анархисты не приемлют никакого подчинения, а основой любого социально взаимодействия видят добровольные договорные отношения между отдельными людьми. Государство как таковое, являясь органом насилия и принуждения, должно быть ликвидировано.

Первым анархистом, оказавшим существенное влияние на современников, был Прудон. Способом, которым он предлагал преобразование общества, была организация беспроцентного кредита и менового обращения без посредства денег. Для этого предлагалось создать меновой банк, в который все производители (каждый из которых производил то, что пожелает сам) привозили бы продукты своего труда, получали бы за них билеты банка, на которые могли бы приобретать здесь же то, что им нужно. Очевидна практическая неосуществимость этой идеи из-за несогласованности потребностей и производства и из-за плохой логистики (весь обмен сосредоточен в одном месте).

К крупнейшим представителям анархизма ТБ относит и Льва Толстого, который “будучи несомненным анархистом по своим общественным идеалам, не может считаться теоретиком анархизма”. Другим видным анархистом был Кропоткин, впрочем не добавивший к построениям Прудона ничего конструктивного.

Итог: идея анархизма об обществе, в котором не будет подчинения хотя бы отдельной личности и меньшинства большинству (или в худшем варианте любой другой организующей силе) неосуществима на практике.

Социалистический строй будущего

Из всех существующих форм социализма анархизм оказывается полностью нежизнеспособен, синдикальный и коммунальный социализм — жизнеспособны отчасти на нижнем уровне (видимо, профсоюзы и что-то вроде колхозов, кооперативов или кибуцев). Посему основой социализма будущего должен являться государственный социализм. Впрочем, государств не является максимальной по объему общественной единицей, в будущем должны существовать наднациональные социалистические образования (возможно, что-то вроде Интернационалов или Совета Экономической Взаимопомощи), а сами государственные границы должны устанавливаться с точки зрения мировой социалистической экономической целесообразности. Те границы, что есть сейчас, по определению Тугана-Барановского есть продукт не рациональной разумной деятельности людей, а во многом стихийных процессов.

По мнению ТБ, социализм исключит причины для военных конфликтов между государствами, поскольку будет устранена их причина: если целью общества становится благополучие его граждан, а не получение прибыли, оно не станет нападать на другое государство. Также постепенно исчезнет и преступность, так как исчезнут экономические (бедность) и социальные (неравенство) предпосылки для нее. Это вполне соответствует “материалистическому” тезису “бытие определяет сознание” и посему верно лишь наполовину, так как сознание тоже определяет бытие. Люди, получившие возможность не думать о выживании могут совершать преступления из стремления к власти или признанию. Как мы знаем, преступность в Советском Союзе была несколько ниже, чем в царской России, но она не исчезла полностью. Также различные социалистические государства могут конфликтовать друг с другом и по экономическим причинам и по причинам стремления к доминированию (то есть власти и признанию). Китай в 60–70 годы XX века имел напряженные отношения с СССР, доходящие даже до вооруженных столкновений. Для того, чтобы общество пришло к тому идеалу, который описывает Туган-Барановский, оно должно пройти много итераций, и переход к социализму является только первой из них. На каждой итерации должны совершенствоваться и социально-экономическая структура общества и происходить целенаправленные изменения в психологии и мировоззрении людей. И необходимым условием для этого является то, что уровень управления и людей его осуществляющих должен расти и, во всяком случае, не должен деградировать.

Более интересными представляются воззрения автора на экономическое обустройство будущего социалистического общества. Во-первых, оно безусловно должно быть плановым, поскольку такое хозяйство наиболее эффективно. Но оно должно сохранить определенные рыночные элементы. Центральным в системе автора становится понятие полезности продукции. Оно соответствует тому, что Маркс называл “потребительской стоимостью” и, как и в случае рынка, определяется как объективной необходимостью продукта для человека, так и его субъективными предпочтениями, а также тем, каков спрос и предложение на этот продукт. Цена продукта есть денежное выражение его полезности. В то время как другие социалистические системы в основном предлагали определять стоимость продукции как сумму трудовых затрат на его производство, Туган-Барановский предлагает использовать цену, которая определяется как затратами труда, так и соотношением спроса и предложения. Это позволит не производить ненужный товар, тратя впустую общественный труд и подрывая к нему уважение, в то же время повысить цену на дефицитный товар (например, модную одежду), тем самым, по мнению ТБ, добиться более справедливого распределения (дефицит получит не тот, кто первым успел, а тот, кому он нужнее).

Пропорциональность стоимости товара затраченному труду должен достигаться правильным распределением труда. А именно: товара нужно производить столько, чтобы его полезность (потребительская стоимость) была бы пропорциональна трудозатратам на его производства. То есть, если при некотором количестве производства товаров А и Б, полезность товаров для населения будет, например, соотноситься как 1 к 2, то количество труда, направленного на их производство будет, например, соответственно 2 и 4 условных единицы. Такое плановое распределение трудовых ресурсов позволит добится того, что рыночные цены товаров будут пропорциональны трудовым затратам. Но это означает и то, что цена на дефицитные по факту товары должна повышаться, а на непопулярные — снижаться, но не с целью получения максимальной прибыли, как это происходит при капитализме, а с целью максимального удовлетворения потребностей населения.

Тут следует напомнить о законе убывающей предельной полезности: по мере роста производства какого-то товара (при условии фиксации количества других товаров) полезность каждого следующего товара будет все ниже, пока, наконец, не станет равна нулю, когда спрос будет полностью удовлетворен. У разных товаров кривые снижения выглядят немного по-разному, поэтому всегда или почти всегда можно