Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №05 за 2008 год Страница 35

Иерусалим — миф…

Миф сокровенный.

Соседи

В нашем подъезде меняют трубы. Фраза, боюсь, получилась эпическая. Но и процедура эта весьма эпическая: целыми днями грохот и треск, как будто у нас в подъезде полицейские ликвидируют пресловутый «подозрительный предмет». Замену труб осуществляет бригада арабских рабочих, а именно: Имад — полный, как вавилонская танцовщица, улыбчивый человек лет пятидесяти, и его подручный — безымянный бессловесный парень, который, собственно, и работает.

Имад — человек почтенный. Уже тридцать лет он, житель соседней — через ущелье — арабской деревни АльАзария (где когда-то Иисус воскрешал безнадежно умершего Лазаря), кочует с ремонтами из одного дома в нашем городке в другой. У него безупречная рабочая репутация, проникновенный влажный взгляд и широкая улыбка. Пожалуй, слишком широкая…

Название нашей улицы в переводе с иврита звучит изысканно — «Время соловья», — и это вполне определенный соловей, муэдзин деревни Аль-Азария. Ежедневно, часа в четыре утра, гнусавым рыком через громкоговоритель, установленный на куполе минарета, он окликает правоверных. И затем это повторяется еще четыре раза

в день. В полдень бригадир Имад расстилает молитвенный коврик на площадке между этажами и, коленопреклоненный, бьет поклоны в сторону Мекки. Я в это время возвращаюсь с прогулки с собакой. Увидев молящегося Имада, я беру на руки своего пса и на цыпочках проскальзываю мимо, к своей квартире. У нас здесь почитают все веры — не дай Бог оскорбить религиозное чувство молящегося.

С Имадом я иногда перекидываюсь двумя-тремя словами на иврите, которым он владеет великолепно.

 — Вот, думаю… — сказал он недавно. — Машину новую купить… или жену купить?..

 — Зачем тебе еще одна жена?

 — Старая рожать перестала…

 — А сколько у тебя детей, Имад? — полюбопытствовала я.

 — Семнадцать…

 — Семнадцать… и тебе мало?!

Он помолчал, широко улыбнулся, показывая все зубы, сказал:

 — Женщина должна приносить детей…

…Днем он звонит ко мне в квартиру и вежливо просит кофе. Я приглашаю обоих, кипячу чайник, ставлю на стол чашки, молоко, банку с кофе, какие-то коржики и удаляюсь в кабинет: женщине не пристало сидеть за столом с мужчиной, да и о чем бы нам говорить?

В это время обычно передают новости. Попивая очень крепкий кофе, Имад со своим безмолвным рабом бесстрастно выслушивают очередные сообщения о том, сколько терактов за последнюю неделю предотвращено израильскими силами безопасности, сколько начиненных взрывчаткой молодых палестинских героев остановлено по пути к семидесяти гуриям на небесах…

А я посматриваю с балкона в сторону дороги на Иерусалим, пытаясь понять — попаду ли я сегодня в такую же страшную пробку, как позавчера, когда солдаты на блокпосту проверяли не только каждую машину, но и вбегали в каждый автобус, дотошно заглядывая под сиденья и остро всматриваясь в лица, — видать, получили от внутренней разведки очередные «предупреждения»…

А вчера я угодила сразу в две истории: сначала на центральной автобусной станции, куда забежала выпить кофе по пути на урок вождения, и вдруг по динамикам объявили о «подозрительном предмете» на пятом этаже станции, и всех пассажиров минут сорок держали на третьем этаже, пока сверху не расстреляли рюкзак какого-то забывчивого олуха. Зато после урока вождения я попала в ту же историю уже на улице, по пути к остановке своего автобуса. Полицейская машина перегородила дорогу, публика теснилась в стороне, и уже вовсю шла подготовка к ликвидации «подозрительного предмета». А я по своему легкомыслию решила, что успею еще купить в лотке пирожок. И тогда взмыленный, с блестящим от пота лицом молодой полицейский в похожем на скафандр бронежилете, защищающем все части тела, заорал на меня: «Геверэт, тебя вся улица ждать должна?!» — и я поджала хвост и юркнула к огороженному участку. И вот тогда грохнуло по-настоящему!

Но это было вчера… А сегодня Имад попивает кофе и выслушивает очередные новости о том, что «всего в начале этой недели израильские спецслужбы располагали 42 предупреждениями о намерениях террористов совершить теракты на территории нашей страны».

 — А ты не хочешь застеклить верхний балкон? — спрашивает меня Имад. — Я сделаю это недорого и качественно…

 — Спасибо, Имад, — говорю я ему. — На днях улетаю в Европу, вот вернусь, тогда позвоню…

Он улыбается широкой, пожалуй, слишком широкой своей улыбкой, кивает… — Лети с миром, — говорит он мне.

 — Лети с миром…

«Смерть будет вам богом…»

Что касается местожительства, то скажу твердо: я свой балкон ни на какие версали не променяю. Нависает он над Вади Эль-Хот, древнейшей дорогой в Иерусалим, дорогой, по которой паломники и завоеватели всех мастей поднимались из Иерихонской долины в этот непростой и непокорный город. Всегда проходили здесь торговые караваны, разные люди встречались, передавались из уст, что называется, в уста предания старины…

Ну а мой балкон тоже до известной степени — перекресток путей, место встречи проезжих людей. Редкая залетная птица, щебечущая по-русски, пролетая над Иерусалимом, не присядет на мой балкон. Шендерович подтвердит: сам сидел недавно, орешки клевал, клюв в вине замочил, байки рассказывал.

Самые разные темы питают здешние разговоры под оклики муэдзина с минарета соседней мечети.

Я даже задумываюсь в последнее время: не завести ли новую рубрику — «Байки с моего балкона»?

Дня три назад, к примеру, оказалась здесь моя приятельница, профессор из Бостона Анна Гейфман, специалист по истории и психологии современного террора, автор книги на английском языке «Смерть будет вам Богом (от российского нигилизма до мусульманского терроризма)». В этой книге, кстати, автор подробно описывает методы, которыми создают профессиональных террористов. Описывает «фабрику смерти», дьявольское производство террористов-самоубийц: жесткий отбор в группы, психологическую подготовку, социальную инженерию, поэтизирование смерти. Аня говорила весь вечер, а я вкратце перескажу основное.

 — Политические-то убийства существовали испокон веков. Но массовый террор против гражданских лиц — это достижение XX века. И, как ни удивительно, зародился он в России. Например, мало кому известно, что за несколько лет первого десятилетия нового века была осуществлена 21 тысяча покушений, из них 17 тысяч — «удачных».

Мало кто знает, что упавшие башни 11 сентября имели свой российский прообраз: боевая организация эсеров в начале века планировала уничтожить дворец в Петергофе при помощи летательного аппарата. А член боевой питерской организации большевиков Наталья Драбкина перевозила взрывчатку на теле собственной четырехлетней дочери…

…Анна оказалась в Израиле в составе группы американских наблюдателей — юристов, журналистов и политологов, которые совершили подробный и познавательный вояж по израильским тюрьмам.

В тот день, когда Аня сидела на моем балконе, Израиль обязался освободить еще одну партию палестинских заключенных. Много чего за две недели повидавшая в Израиле и совершенно обалдевшая Аня пересказывала диалог между американским журналистом, борцом за права заключенных, и высоким чином внутренней разведки Израиля.

 — Вы считаете этичным применение пыток? — спросил борец за права заключенных.

 — Что вы называете пытками? — вежливо уточнил высокий чин.

 — Ну, например, не давать подследственному спать…

 — Послушайте, — внешне не теряя благорасположения, произнес офицер.

 — А вы представьте ситуацию, когда нам удалось схватить и обезвредить террориста и он сидит передо мной, нагло развалясь. Смертной казни у нас, видите ли, не существует. Поэтому, что бы он ни натворил, у него всегда есть надежда, что года через два-три-пять он может выйти на свободу в обмен на тело какого-нибудь убитого израильского солдата. Вот он сидит передо мной, но я-то знаю, что еще два таких типчика вместе с ним вышли из Шхема вчера утром и бродят где-то в поисках автобуса, или дискотеки, или детского сада. Время идет, счет идет не на часы, а на минуты… И что — он у меня будет спать? — вкрадчиво осведомился толстый и на вид вполне добродушный дяденька. Повисла пауза.

 — Нет, он у меня спать не будет! — закончил офицер. И надо было видеть, с какими вытаращенными глазами специалист по террору, повидавшая несколько израильских тюрем, описывала условия, в которых живут убийцы. Да еще накануне группу возили на корабли израильского военного флота, и у «борцов» была возможность сравнить весьма жесткие и тесные условия жизни военных моряков на подводных лодках и просторные камеры с телевизором, где бодрые упитанные террористы встречают «борцов за права» требованием немедленно сообщить еще адреса правозащитных организаций в Европе и Америке.