Отпустить или влюбить? - Татьяна Фомина Страница 35

Застываю в немом удивлении, и откладываю другие вопросы на потом. Я не готова пока к другим признаниям. Сейчас мне нужно свыкнуться с мыслью, что через месяц я выхожу замуж.

Я. Выхожу. Замуж.

Мысленно повторяю несколько раз, и всё равно не получается поверить. Всё-таки свадьба – это отдельное событие в жизни женщины, а у меня просто пункт в моём плотном графике.

Всё не как у нормальных людей!

И вместо того, чтобы сокрушаться по этому поводу, меня накрывает смех. Никак не могу остановиться. Мне смешно. До слёз.

Дима терпеливо ждёт, когда я просмеюсь.

– Прости, – пытаюсь оправдать свою истерику. – Всё слишком неожиданно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Это ты меня прости. Я должен был подумать об этом заранее.

Дима привозит меня в офис, а сам уходит. Это я узнаю, когда звоню Сергею на пост охраны. Ладно, в конце концов, у него есть немного времени, чтобы передумать. Полностью ухожу в работу, забывая, что собиралась не задерживаться.

Чувствую на себе пристальный взгляд. Обычно такого чувства никогда не возникало, когда я находилась в своём рабочем кабинете, а сейчас даже немного неуютно.

Знаю, что в кабинете три камеры, но они отключены. Обычно включаю, когда ухожу, или по необходимости. Смотрю на время на главной панели экрана: уже поздно, Сергей не должен никого пропустить, поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Шейном. Он стоит в дверях и, по-видимому, уже давно наблюдает за мной.

– Ты когда-нибудь обращаешь внимание на время? – спрашивает Дима и подходит ближе.

– Крайне редко. Обычно стоят напоминания.

– А напоминания, что нужно домой, у тебя нет?

– Нет, – отвечаю.

Дима разворачивает моё кресло к себе.

– Теперь есть, – констатирует. – Идём.

– Хорошо, – соглашаюсь. Только сейчас понимая, что ужасно устала.

– Надеюсь, у тебя завтра выходной? – интересуется он, когда мы выходим на улицу.

Завтра суббота, но я не совсем понимаю, это вопрос или утверждение?

– Ты что-то хотел? – осторожно уточняю.

– Господи, София, неужели сложно ответить «да» или «нет»?

 – Вообще-то, да, но…

– Только не говори, что у тебя ещё одна «необходимая встреча».

– Встречей это, конечно, назвать сложно, но с «необходимая» – тут ты прав.

– София, пожалуйста, уже слишком поздно для разгадывания загадок. Почему-то на всё, что касается тебя, я реагирую слишком бурно. Пожалей немного меня и мои нервы.

– Дима, я хотела съездить к родителям.

– Это замечательно. Мы можем съездить вместе.

– Ты не понял, – вздыхаю. – Их нет. Уже почти десять лет. А я… Я давно не была у них. Я обещала им… себе, – тут же поправляю, – что приеду.

– Я могу поехать с тобой?

– Конечно. Только не думаю, что кладбище такое уж романтическое место.

– Моя бабушка верила, что те, кого уже нет с нами, всё равно нас видят и любят. Она русская, – добавляет Дима. – Я хочу с ними познакомиться. Хотя бы так.

Слышу его слова, и они не кажутся мне странными. Нет. Но в душе что-то переворачивается, задевая какие-то невидимые нити. Отворачиваюсь, чтобы Дима не заметил моего состояния. Не люблю быть слабой.

Смотрю на фотографии, высеченные на чёрном мраморе. Мама и папа здесь совсем не такие, какими я их запомнила. Молодые, улыбающиеся.

– Ты очень похожа на папу, – говорит Дмитрий.

– Да, мне всегда говорили, что я его маленькая копия, да и характер у меня был как у мальчишки, и я всегда жалела, что родилась девочкой, – признание слетает с моих губ непроизвольно.

– Ну, уж нет! – улыбается Дмитрий, придерживая меня за талию. – Я очень рад, что ты всё-таки девочка.

– «Мальчиком» быть легче, – вздыхаю.

– Интересно почему?

– В нашем обществе принято, что последнее слово должно оставаться за мужчиной, – пожимаю плечами.

– Это уже давно не так. И женщина имеет почти равный вес.

– «Почти» – ключевое слово. Мне было очень сложно, когда их не стало. Многие выгодные предложения работы были только для представителей сильного пола, хотя я могла справиться ничуть не хуже, даже лучше, но никто не хотел слушать.

– Они рано ушли. Несчастный случай? – Спрашивает Дмитрий.

– Да. Мои родители любили выпить. Если папа мог себя контролировать, то с мамой было сложно. Шёл дождь, папа не справился с управлением. Их занесло на повороте и выкинуло в кювет. Экспертиза показала небольшое количество алкоголя, но видимо этого хватило, чтобы притормозить реакцию. Хотя, если честно, я до сих пор думаю, что он просто уснул за рулём. Эдик же винит их слабость к выпивке.

– Родителей, к сожалению, не выбирают. Моя мама никогда не употребляла алкоголь, но я её почти не видел, и если честно, то даже и не помню.

– Почему?

– Она рано вышла замуж. Мой отец старше её на десять лет, он просто потакал всем её капризам. Он очень хотел детей. Сначала родилась Сабина. Честно говоря, даже не знаю, как мать решилась родить меня, но она ни дня не провела рядом с нами. Вечно в разъездах и путешествиях. Одно время, когда у отца были проблемы со здоровьем, пришлось жить у деда с бабкой. Мне там очень нравилось, и я был жутко не доволен, когда отец забрал меня домой.

– Почему ты сейчас остался в России?

– Поехал из-за Вероники, потом было несколько удачных контрактов, сам не ожидал, а потом затянуло. Уже подумывал, что если больше ничего не подвернётся, то вернусь обратно.

– И что же тебя остановило?

– Ты.

– Я?! – удивлённо вскидываю брови и смотрю на него.

– Видимо, это судьба, когда ты ошиблась номером.

– Нет, это просто кто-то не закрывает двери!

– И это тоже. Но неужели ты не заметила, что номер «чужой»?

Признаваться, что мы оба были в этом номере, не хочу.

– Сильно устала, видимо, сработал «автопилот». Почему ты развёлся? – решаюсь задать вопрос, чтобы услышать его вариант, хотя ответ мне известен.

– Это был фиктивный брак, – произносит Дмитрий, но это я и так знаю.

– Ты любил её? – спрашиваю, и тут же жалею об этом. Видимо, я мазохистка, раз сама бережу старые раны.

– Одно время был просто одержим,