Мой Север - Андрей Двок Страница 35

«Дикие псы» были теми еще уродами, но именно к Болдо у меня не было никаких претензий. Этот недалекий здоровяк не был засранцем, он просто привязался по какой-то причине к Хавиру и выполнял все, что тот говорит. Жил его умом. А сейчас, после его смерти, был в подвешенном состоянии.

— Болдо, пойдешь ко мне служить? — спросил я здоровяка.

— Пойду, — обрадовался наемник. — А какие условия?

Я рассмеялся. Наемник, он и в Африке — наемник, хоть и такой простодушный, как Болдо.

— У тебя лошадь есть? — спросил я его. — «Дикие псы» ведь конным отрядом был.

— Да. Все та же, что и была — Ягодка, — по-доброму улыбнулся наемник.

Ягодка! Я сам с трудом сдержал улыбку. Помня, как неудержим этот здоровяк в бою, слышать, как он называет свою лошадь было… необычно. Наверное, именно в этот момент окончательно решил, что надо Болдо забирать.

Рассказал условия службы, требования и размер оплаты. Особо предупредил, что его будут ждать тяжелые тренировки. Объяснил, что если он согласится, надо будет выйти из гильдии.

— Господин, я согласен! А можно других наемников позвать? Тех, что от отряда остались?

— Тебе многие из них помогают работу найти? — я с усмешкой спросил здоровяка.

Помню, какие люди были у Мерена, и мне точно таких в дружине не надо. А если и есть среди них нормальные, то я про них не знаю. Захотят ко мне пойти, пусть на общих основаниях действуют. А вот Болдо я знаю лично и, в перспективе, из него может получиться хороший кирасир.

— Нет, — поник Болдо.

— Почему-то, я так и думал, — хмыкнул я. — Пошли за мной. Я сейчас напишу для тебя письмо. С ним ты должен убыть в Оряхово, это мой манор. Там найдешь командира моей дружины Стока. Отдашь ему письмо, а дальше он тобой займется.

Доехали до моего дома, благо, все было по дороге. Когда я спрыгнул с коня и постучал в дверь, с удовлетворением отметил, что Матей самостоятельно, не ожидая моей команды, организует охранение.

Лазар где-то отсутствовал, а Квитко с Миряной как всегда устроили переполох, пытаясь организовать все и сразу. Но я сразу на корню пресёк все эти поползновения. На улице меня ждали мои люди, так что…

Нет! Я, конечно, мог надуть щеки, и заняться исключительно собой, наплевав на свой отряд. Но это был бы уже не я. Поэтому, сразу объяснил, что мне сейчас надо просто умыться, потом я загляну в свой кабинет и уеду в замок. Собственно, так и сделал. Быстро привел себя в порядок, написал письмо Стоку, где отдал распоряжения относительно Болдо. Отдал наемнику письмо и немного денег, чем неимоверно его удивил, и отправил в Оряхово.

Быстро решив дома все вопросы, помахал старым супругам рукой и двинул свою колонну дальше. Маршрут обычный: через Белый квартал, заскочить в магистрат к бургомистру, и потом — через Северные ворота, к замку барона.

У магистрата я остановил колонну, дал команду достать из повозки очередной литровый «презент» и без сопровождения пошел в местную мэрию. Страж на входе отвесил поклон и молча пропустил меня в здание. Здесь ко мне уже давно привыкли — корефан бургомистра, гыыы.

Я поднялся на второй этаж, коридор был пуст. На цыпочках подошел к приемной и тихонько заглянул в приоткрытую дверь. Секретарь бургомистра был на «боевом посту» и, высунув кончик языка, что-то увлеченно писал.

— ГОМОСИЙ!!! — заорал я.

Гомосий, как ударенный током, дернулся и взмахнул руками. Гусиное перо взлетело к потолку, а сам он сначала подскочил, а потом снова рухнул на стул, хлопая губами как вытащенная на берег рыба.

— Д-достопочтенный С-сержио, с-сколько можно? — Гомосий со скорбью уставился на безобразную кляксу, расплывающуюся по пергаменту.

— Ой, да перестань! Это пергамент, а не бумага, я же видел. Спокойно счистишь кляксу, — успокоил я Гомосия. — Пойдешь ко мне работать?!

— Нет! — испуганно вскочил секретарь и уже тише добавил. — У меня хорошая работа и меня все устраивает.

— Жаль… очень жаль, — сделал я расстроенное лицо. — А то подумай, у меня будет интереснее. Представь, вокруг жаркая битва, звенят мечи, стрела сбивает берет на твоей голове. На земле отрубленные конечности и головы, кишки и кровища!

— Ты, посреди всего этого, гордо стоишь рядом со мной, а я диктую тебе под запись список поручений на следующую десятицу, — воодушевленно продолжил я, размахивая руками. — Ведь здорово? Здорово?! Со мной ты станешь настоящими героем!

— Ты не бойся, я с бургомистром насчет тебя договорюсь, — я заговорщицки наклонился к его уху. — Мы ведь с ним друзья.

— Нет! П-пожалуйста, н-не надо, — как мел побелел секретарь. — Не надо героем! У меня семья… и родители… старенькие.

— Эх, ну как хочешь, — я огорченно вздохнул. — Попей, вон, водички. Бургомистр на месте?

— Нет, достопочтенный, — стал потихоньку приходить в себя Гомосий. — Он выехал по делам.

— Экая досада… Но ладно, это тебе, — хлопнул я по плечу Гомосия и всунул ему в руки бутылку аристийского. — Как появится, скажешь, что я заходил и передавал ему наилучшие пожелания.

— Конечно, достопочтенный Сержио, — низко поклонился секретарь. — Всенепременно передам.

Выходя из кабинета, я услышал за спиной глубокий вздох облегчения. «Не ссы, Гомосий, я тебя в копейщики определю, там ты еще и сраться начнешь»! — перефразировал я цитату из известного фильма. На моё лицо непроизвольно выползла широкая улыбка.

Наконец добрались до замка. Лагерь в этот раз не разбивали. В замковых казармах и конюшнях на наш небольшой отряд места нашлись без проблем. Представил барону своих бойцов и приятно удивил его проведенной подготовкой.

После смотра решил дать людям отдохнуть и отпустил бойцов в город до утра. Прибыли мы к назначенному дню заблаговременно, так что возможность была. Люди нечасто из манора в город попадают, так что пусть расслабятся.

— Бойцы, отдохните, повеселитесь, но чтобы лицом в грязь не ударили и честь оряховской дружины не уронили! Никаких изнасилованных горожанок, трупов, разобранных по кирпичику зданий, — напутствовал я своих дружинников перед «увольнением».

К моему удивлению ушли не все. «Хозяйственные» и «честные женатики», те, которые пожадничали тратиться на харчевни и бордели, остались в замке. Остальные, под предводительством Матея, упылили в город. Торопились так, что аж уши на ветру хлопали. У Ванды в «Камелии» сегодня