Девочка для Бешеного - Валерия Ангелос Страница 36

— Может, чай поставим? — предлагает Даша и показывает яркую картонную коробку из нашего любимого кафе. — Я десерты захватила. Мы же так и не отпраздновали.

— Ну почему, — нервно улыбаюсь. — Отпраздновали, причем настолько хорошо, что я теперь никаких вечеринок уже не хочу. Хватит. Ой, я совсем забыла про “Мафию” у Суворова.

Понимаю, что бросать подругу нельзя. Но не знаю, как смогу заставить себя выйти хоть куда-то. Бешеный способен и к Суворову заявиться. Разве кто-то рискнет его остановить? Он и без приглашения вломится.

— Ничего, что забыла, — отмахивается Даша. — Это уже не важно. Мы все равно туда не пойдем. Обстоятельства поменялись.

— Хорошо, — киваю и решаю пока не расспрашивать.

Мы проходим на кухню, обсуждая общие темы. Потом пьем чай и пробуем новые десерты. В кафе постоянно меняют выбор пирожных, на каждый сезон выпускают различные виды сладостей. Сейчас у них как раз появились осенние варианты вроде тыквенного чизкейка, морковного торта и булочек Синнабон с яблоками в карамели. Вкусности отвлекают от проблем, пусть и ненадолго.

— Спасибо, что привезла одежду и поговорила с моей мамой, — выдаю я, отставляя чашку в сторону.

— Вообще, я жутко перепугалась, когда мне позвонил Волков, — признается Даша. — А еще такая странная просьба. Что случилось с твоим платьем?

— Он его порвал, — отвечаю как есть. — Вышвырнул в мусорную урну.

— Кошмар, — глухо выдыхает подруга и меняется в лице.

— Все хорошо, — сглатываю. — Дальше ничего плохого не случилось. Он дал мне одну из своих футболок. Моя одежда показалась ему слишком откровенной. Волков решил, что может указывать мне, какие вещи надевать.

— Теперь я понимаю, почему между ним и Суворовым конфликт, — замечает Даша после короткой паузы. — Они оба уверены, будто могут приказывать другим. Никаких границ не видят.

— Волкову плевать на чужое мнение, — пожимаю плечами. — Он считает, что знает все лучше всех. В любой ситуации прав, даже если ведет себя как полный придурок.

— Суворов невыносим, — хмурится подруга. — Привык, что ему в рот заглядывают, вот и несет всякую чушь. Чего только мне не наговорил, даже вспоминать не хочу. Обвинил, будто я на этого парня вешалась. Ну на Назара. Представляешь? Вот же чушь. Да я Назара впервые увидела, мы просто рядом стояли. Я в его сторону и не посмотрела, только на тебя и Волкова. Когда Бешеный тебя унес, рядом появился Суворов, причем я так и не поняла, откуда он там взялся. Схватил под локоть настолько сильно, что чуть руку не сломал, сразу потянул на выход. Конечно, я сначала не возражала, сама бы мечтала оказаться подальше от этого клуба. Но Суворов вылил кучу гадостей. Знаешь, на Короля универа он совсем не похож. Просто идиот, который забыл про тормоза.

— Они с Волковым случайно не братья? — приподнимаю бровь.

— Это бы многое объяснило, — выразительно закатывает глаза Даша.

Мы переглядываемся и понимаем друг друга без слов. Прошлая ночь выдалась богатой на приключения для нас обеих, но сейчас нет никакого желания обсуждать подробности.

Разговор переходит на более приятные темы. Нас тянет отвлечься. Гораздо приятнее обсудить косметику или посмотреть сериал чем в деталях разбирать выходки отбитых мажоров.

Даша уезжает домой, а мамы до сих пор нет. Опять задерживается. Пока ожидаю ее, успеваю приготовить ужин и сделать задания для универа. Поглядываю на часы и невольно хмурюсь. Такое чувство, будто мама работает в две смены, она совсем себя не бережет.

Я усаживаюсь на диван с книжкой, когда из коридора доносится звук открываемого замка. После слышаться осторожные шаги.

Вскакиваю и отправляюсь туда.

— Лиза, ты почему не спишь?

Лицо у мамы бледное, а глаза красные и опухшие, как будто она плакала.

— Что случилось? — спрашиваю и подхожу ближе.

— Доченька, — только и выдает она.

А потом обнимает меня. Крепко-крепко. И я чувствую, как сильно и гулко бьется ее сердце.

— Люблю тебя, — шепчет. — Люблю.

— Мама, нельзя так много работать, — говорю я. — Пожалуйста. Давай мы лучше будем экономить. Хотя папа тоже помогает. Почему ты работаешь за двоих?

— Папа… больше не помогает.

Она вдруг отстраняется, и я вижу, как ее глаза наполняются слезами, которые мама тут же смахивает ладонью.

— Что с ним? — выпаливаю и холодею изнутри.

— Он в порядке, — сглатывает и пробует улыбнуться, хотя получается с трудом: — Он просто решил остаться там. В другой стране.

— Как это? — ничего не понимаю. — В каком смысле?

— Прости, Лиза, я должна была сразу сказать, — она с шумом втягивает воздух. — Как только узнала про его… новые планы. Но ты как раз поступила, пошла в университет. Первые дни. Это же важно.

— Мама, — бормочу. — Объясни, пожалуйста.

— У него там еще одна семья, — говорит мама, и хоть ее голос звучит спокойно, я чувствую это напускное, она очень сильно сдерживает эмоции. — Я не знала. Не думала, что такое бывает. Но он сказал, что пока не может тебе звонить и не собирается возвращаться домой. Потом поговорит с тобой лично.

— Потом? — с трудом выдыхаю. — А почему не сейчас?

— Он сказал, ему нужно время.

Происходящее кажется шуткой. Дурацким розыгрышем. Но глядя на маму, я понимаю, все очень серьезно.

Папа изменил? Предал нас?

Я не верю. Не верю. Я просто отказываюсь это признавать. Все мои переживания из-за Волкова выглядят сейчас полной ерундой. Шок парализует сознание.

Как же так? Ну как?!

Я просто не могу это принять.

— Ничего, доченька, ничего, — говорит мама и опять крепко обнимает меня. — Главное, ты у меня есть. Люблю тебя, Лиза. Мы справимся.

А ведь папа часто задерживался в своих рабочих поездках. То контракт продлили, то новый проект начался и его сразу туда подключили.

Еще одна семья. Это как вообще?

Ему нужно время. Зачем? Чтобы продумать ложь получше?

Нет. Мой папа не мог так поступить. Не мог… Но по маминым глазам я четко вижу, это правда. Ужасная, уродливая. Но правда. Внутри все переворачивается. Описать такое нереально. Я сама не осознаю, что именно ощущаю. Как будто метаюсь, еще надеюсь проснуться и понять, это просто ночной кошмар. Мой папа вернулся. Он здесь. Сейчас обнимет и скажет, что мне почудилось.

Только ничего не меняется. Папы нет. Рядом мама. И я должна была заметить ее состояние раньше. А я и замечала. Красные от слез глаза. Опустошение. Просто связывала все это с работой на износ.

— Мам, я устроилась в кафе, — бормочу. — Не ругайся, но я