Тайная вечеря-Суд Пилата-Воскресение - Urantia Foundation Страница 36

185:6.5 (1995.4)  Увидев, что стало с Учителем, и оправившись от первого изумления, они только громче и раскатистей закричали: «Распни его! Распни его! Распни его!»

185:6.6 (1995.5)  Теперь Пилат действительно понял, сколь бесполезно взывать к их жалости. Он вышел вперед и сказал: «Я вижу, вы уверены в том, что этот человек должен умереть, – но чтó он сделал, чтобы заслужить смерть? Кто заявит о его преступлении?»

185:6.7 (1995.6)  Тогда сам первосвященник выступил вперед и, подойдя к Пилату, сердито заявил: «У нас есть священный закон, и по этому закону он должен умереть, потому что он представляет себя Сыном Божьим». Услышав это, Пилат испугался еще больше – не только из-за евреев, но и из-за того, что вспомнил послание своей жены и греческие мифы о спускающихся на землю богах; мысль о том, что Иисус может являться божественной личностью, привела его в дрожь. Он жестом велел толпе утихомириться, а сам взял Иисуса под руку и вновь увел его внутрь для дальнейшего допроса. Страх смутил Пилата, суеверия сбили его с толку, а упорство черни лишило прокуратора сил.

7. Последняя беседа с Пилатом

185:7.1 (1995.7)  Дрожа от страха, Пилат сел рядом с Иисусом и спросил: «Откуда ты родом? Кто ты на самом деле? Почему о тебе говорят, что ты Сын Божий?»

185:7.2 (1996.1)  Но Иисус едва ли мог ответить на такие вопросы, когда их задавал трусливый, слабый и нерешительный судья, который хотя и заявил о его полной невиновности, был столь несправедливым, что подверг его телесному наказанию, причем еще до того, как он был должным образом приговорен к смертной казни. Иисус посмотрел Пилату прямо в глаза, но ничего не ответил. Пилат спросил: «Что же, ты отказываешься говорить со мной? Разве ты не понимаешь, что по-прежнему в моей власти – отпустить тебя или распять?» Тогда Иисус ответил: «Ты не имел бы надо мной никакой власти, не будь на то воля свыше. Ты ничего не смог бы сделать с Сыном Человеческим, не позволь того небесный Отец. Но твоя вина не столь велика, ибо ты не знаешь евангелия. Больше греха на том, кто изменил мне, и на том, кто предал меня тебе».

185:7.3 (1996.2)  Последний разговор с Иисусом всерьез испугал Пилата. Этот моральный трус и слабовольный судья сгибался под тяжестью двойного груза – суеверного страха перед Иисусом и панического ужаса перед еврейскими вождями.

185:7.4 (1996.3)  И вновь Пилат вышел к толпе и заявил: «Я уверен, что этот человек всего лишь оскорбил ваши религиозные чувства. Вы должны забрать его и судить по своим законам. Что дает вам основание полагать, что я пошлю его на смерть из-за того, что его учения расходятся с вашими традициями?»

185:7.5 (1996.4)  Пилат был уже готов отпустить Иисуса, когда Кайафа, первосвященник, подошел к трусливому римскому судье и, угрожающе тряся перед его носом пальцем, прокричал так, чтобы его злобный голос был слышен всей толпе: «Если ты освободишь этого человека, значит ты не друг кесарю, и я позабочусь о том, чтобы император узнал обо всём». Эта прилюдная угроза сломила Пилата. Страх за свое личное благополучие затмил все остальные доводы, и трусливый правитель приказал привести Иисуса в суд. Когда Учитель предстал перед ними, Пилат указал на него и с насмешкой произнес: «Вот ваш царь». И евреи ответили: «Долой его! Распни его!» И тогда, с явной иронией и сарказмом, Пилат спросил: «Вы хотите, чтобы я распял вашего царя?» И евреи ответили: «Да! Распни его! У нас нет другого царя, кроме кесаря!» И Пилат понял, что он не сможет спасти Иисуса, ибо он не хотел бросать вызов евреям.

8. Трагическая капитуляция Пилата

185:8.1 (1996.5)  Он стоял перед ними – Сын Божий, воплощенный в облике Сына Человеческого. Он был взят под стражу без объяснения причин, обвинен без предъявления улик, осужден в отсутствие свидетелей, наказан без вынесения приговора, и теперь несправедливый судья – признавшийся в том, что не находит за ним вины, – должен был приговорить его к смертной казни. Если, называя Иисуса «царем иудейским», Пилат надеялся воззвать к их патриотизму, он потерпел полный провал. Не такого царя ждали евреи. Заявление первосвященников и саддукеев – «у нас нет другого царя, кроме кесаря» – потрясло даже бездумную чернь, но теперь было уже слишком поздно: даже если бы толпа осмелилась встать на сторону Учителя, она не смогла бы спасти его.

185:8.2 (1996.6)  Пилат боялся народных волнений и бунтов. Он не решился рисковать нарушением общественного спокойствия в пасхальные праздники в Иерусалиме. Лишь недавно он получил порицание от кесаря, и он не хотел напрашиваться на новые неприятности. Толпа ответила радостными криками, когда он велел отпустить Варавву. После этого он приказал принести чашу с водой и перед всем народом умыл руки со словами: «Я не повинен в крови этого человека. Вы решили, что он должен умереть, но я не нашел за ним никакой вины. Занимайтесь этим сами. Пусть солдаты уведут его». В ответ он услышал одобрительные возгласы черни: «Пусть кровь его падет на нас и на детей наших!» Документ 186

Перед распятием