Мой Север - Андрей Двок Страница 39

— Толково, почти все, что надо, есть, — вынес я свой вердикт.

— А что еще надо? — удивился Доналл.

— Да буквально пара мелочей. Вот, Агро, держи, — я захватил с собой из Оряхова для пацана несколько безделиц. — Это — зубная щетка и порошок, а это — столовый нож и вилка. Будешь учиться пользоваться ими за столом. А это — угольный фильтр для воды.

— Завтра съездим в город, купим тебе портянки, — продолжил я. — И у меня дома соберем аптечку.

— О чем ты говоришь, Ларош? — пробасил Доналл.

— Ну, аптечка — это набор лекарственных трав, прокипячённое полотно для перевязок, жгут и тому подобные мелочи. Завтра покажу. Портянки — это обмотки на ноги вместо чулок.

— А зачем? — искренне удивился Доналл.

— В походе, когда нет возможности регулярно стирать чулки, портянки гораздо удобнее и полезнее для тела. Запрели ноги, перемотал их чистым местом к ступням и все: ничего не гниет, не натирается.

— И не переживай, чулки тоже пригодятся. О! Еще тапки пошьем!

— А это что? — еще сильнее удивился Доналл.

— Сейчас покажу, — я порылся в своих вещах и вытащил пару тапок.

— Что это такое? Зачем??? — изумился Кедрик.

— У себя в комнате будет носить, наденет вместо сапог, — пояснил я. — Зачем ноги мучить в обуви, когда необходимости в этом нет? Да и босиком ходить не придется. В общем, надевать можно в любом помещении, где посторонних нет. Чтобы достоинство не ронять.

— Шрам, где ты этого нахватался? — Доналл только удивленно покачал головой.

— В семье принято было, — отмахнулся я от Доналла.

— Слушай, я не спросил, — посмотрел я на Агро. — А читать, писать ты умеешь?

— Нет, — буркнул мальчик, опустив голову.

Доналл тоже нахмурился.

— Ну, ничего, — подбодрил я обоих. — Научишься.

— Господин, а зачем мне это? — разволновался Агро.

— Потому, что я так сказал, — и я внимательно посмотрел на мальчишку.

Было интересно, этих слов ему достаточно? Специально не стал ему объяснять преимущество грамотного человека. Успею еще объяснить. И сделать это, конечно, надо будет. Оказалось, достаточно.

Сегодня еще отпустил Агро, чтобы он побольше пообщался с родителями. У Бриды глаза на мокром месте были, хоть она и держалась. Непросто ей было сына от себя отпускать. Да и девчонки, хоть и старались язвить по своему обыкновению, но тоже грустили.

На следующий день утро началось для моего пажа с насыщенной зарядки: разминка, бег, силовые упражнения, потом тренировка с оружием. С копьем и луком Агро приятно удивил. Видно, что отец с ним плотно занимался.

Тренировочный меч — похуже. Но Агро пояснил, что он топор использует, а мечом они с отцом занимались мало. Я же все равно стал его к мечу приучать. Большее разнообразие приемов, как защитных, так и атакующих. Коли, руби, режь, ни в чем себе не отказывай.

У топора, по сравнению с мечом, все намного примитивней. Рубящие удары, в основном сверху и сверху по диагонали. Пусть ополченцы им сражаются. Для них, может, это идеальный вариант как дополнительное оружие. После Его Величества Копья! Дёшево и сердито! По сравнению с мечом, конечно.

После тренировки начал таскать паренька за собой и потихоньку «гонять» по мелким поручениям. Съездили в город. Лазар собрал для пацана приличную аптечку и проинструктировал его как, когда и чем пользоваться. У сапожника сшили простенькие тапочки и в одной из лавок купили материал для двух пар портянок. Приобрели восковую табличку для занятий. Будет у меня и писать, и читать, и считать. Вот оно, домашнее насилие! Муа-ха-ха!

А ночью чуть не опозорился перед пацаном. Легли спать и я про своего родного сына вспомнил, про Костю. Это часто бывает, когда я себя не сильно делами загоняю или физическими нагрузками. А сейчас, наверное, еще то сыграло, что взялся с пацаном возиться.

Так стало хреново, что сами собой потекли слезы. Вцепился зубами в подушку и натянул на голову покрывало, чтобы Агро не увидел, что я плачу. Я же свирепый воин, гроза всех разбойников и фулюганов. Пью кровь, жру сырое мясо и расслабляюсь, отрубая врагам головы направо и налево. Мне плакать не положено. Не дайте предки, пацан меня такого увидит, у него мозг взорвется.

Утром я был в норме. Все-таки, я надеюсь увидеть Костю здесь, на Этерре, живым и здоровым. Мирослав Александрович не должен подвести, а сын должен меня найти. Для этого я постараюсь быть как можно более заметным среди местных. И я уже к этому иду.

Главное, еще и самому дожить. Жаль, что больше никто из семьи здесь не появится, но у них там все хорошо. У дочери — хороший муж и планируется ребенок. Жена с дочерью и у них очень хорошие отношения. С удовольствием будет возиться с внуками.

У брата — прекрасная дочь, достойный зять и уже два чудеснейших дьяволенка: внучка и внук. Он наслаждается общением с ними. Зачем ему что-то менять? А я хочу дождаться сына. Главное, что он будет здоровым, ну и я постараюсь «подготовить почву» к его приходу по максимуму. Главное, правда, еще дожить до этого момента и, конечно, суметь найти друг друга.

С самого раннего утра у нас погрузка. Поэтому ограничились легкой разминкой прямо в комнате. И за дело! Загрузили имущество, вооружение, разместили людей. Команду тоже подготовили на славу. Матросы — все как на подбор: здоровые, отдохнувшие. На всех пошита качественная, однообразная одежда. Мои бойцы — вообще вне конкуренции. Оряховцы! Это вам не это.

Вышли из бухты задолго до обеда и взяли курс на устье реки Хета. «Жемчужину» провожали с берега барон с супругой и семья Кедрик. Брида держалась до последнего, но, все-таки, не выдержала и расплакалась. Я этого ожидал и успел отвлечь Агро каким-то мелким поручением. Расстроенную маму он не увидел.

Путешествие до устья Хеты не принесло проблем. Расстояние от замка до Хеты, ориентировочно около четырехсот километров, мы прошли за два дня. К сожалению, я не могу оперировать точными цифрами расстояния и скорости, но, если примерно, то вполне.

За день, именно в пути, мы находились около четырнадцати часов. Остальное время спали, ели, отдыхали. При хорошем попутном ветре «Жемчужина» ходко резала морскую гладь и помощь гребцов не требовалась. Но ветер был не всегда хороший и не всегда попутный. Часто приходилось налегать на весла. Я без колебаний садил на весла своих воинов на подмену матросам, но никогда не доводил их