Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №06 за 1970 год Страница 4

Сначала актеры королевских театров не замечали «жалких попыток базарных шутов», потом старались не замечать, а потом...

А потом они стали жаловаться. В суд. И в 1780 году к королевскому судье вызван был в качестве ответчика кукольник с Полишинелем на руке. Истцом был один из ведущих актеров Комеди франсез.

Кукольник выступал как представитель Полишинеля, толковавший его ответы судье.

Полишинель держался скромно, но с достоинством, при появлении судьи сдернул с головы шляпенку, но отвечал так остроумно и обоснованно, что. как свидетельствует судебный протокол, «изрядно посмеявшись ужимкам и гримасам деревянного проказника, судья был вынужден признать его правоту...»

Указ столетней давности был отменен, ярмарочные театры получили право выступать в Париже и, немедленно покинув ярмарки, перебрались на бульвары, где и обосновались (от них-то ведут происхождение теперешние театры парижских бульваров). Полишинель остался на ярмарках, верный злободневной импровизации, такой же веселый и едкий. Его слишком свободный язык не раз навлекал на него гнев власть имущих. История сообщает, что в конце XVI века в Париже были обезглавлены — на одной плахе — деревянная кукла и ее хозяин...

Как видите, в истории Полишинеля бывали не только комедии. Что же касается его родовитости, то тут он мог бы потягаться не то что с Мазарини, а и с самими Бурбонами (а также Капетами, Габсбургами, Гогенцоллернами, Романовыми и кем угодно из августейших династий, исключая разве что египетских фараонов — да и то трудно сказать, чей род древнее). Ведь начало его (и всех его братьев во всем мире) родословной теряется во тьме веков.

Тут самое уместное предоставить слово ученым. По их мнению, предшественниками кукольных представлений можно считать древние мистерии, в которых участвовали идолы, изображающие духов предков.

У многих народов предков изображали в виде маленьких человечков, например, у североамериканских индейцев предков изображали куклы, приводимые в движение искусно запрятанными нитями, точь-в-точь как у наших марионеток. На груди у таких кукол расположена дверца, заглянув в которую можно увидеть душу предка. Иногда эту душу изображали в виде нарисованного одним штрихом лица.

Во многих странах Востока кукольные представления до сих пор сохраняют характер магического действа. В Таиланде родственники Петрушки не разыгрывают никаких забавных пьес и появляются на свет только при печальных обстоятельствах: во время похорон. Причем появляются только их тени. Исследователи даже не решаются назвать разыгрываемое ими действо представлением: актеры не двигаются и не говорят.

Возле пагоды вечером разжигают огромный костер, а между деревьями растягивают гигантский экран. Два человека поднимают на бамбуковых шестах полотнище, сшитое из нескольких буйволиных шкур. На полотнище вырезана целая сцена из «Рамаяны», и, когда на освещенном экране появляются силуэты, сидящий поодаль монах монотонным голосом рассказывает о том, как душу-тень сопровождают в мир иной тени богов и героев. Кончена одна песнь — поднимается новое полотнище. И так всю ночь.

Куклы индонезийского театра «Ваянг» появляются в виде теней на экране только для одной части зрителей — для женщин. Сидящие с другой стороны экрана мужчины видят самих ярко раскрашенных кукол, и кукольника, мастерски управляющего ими при помощи зажатых между пальцами длинных тростей, и оркестр, гамелан, сопровождающий весь спектакль. Спектакль длится от захода до восхода солнца, и все время — в это верят зрители — злые духи не в силах причинить им вреда.

Три десятка кукол — почти в человеческий рост — принимают участие в мистериях иранской церемонии «шахсей-вахсей»-поминовения коварно убитого шаха Хуссейна. Во время процессии куклы разыгрывают всю историю жизни и гибели Хуссейна. У предателя Шимра круглое плоское лицо. Время от времени его таскают лицом по грязи. После процессии кукол отдают человеку, которому доверено их сжигать.

Стоит упомянуть, что сама церемония «шахсей-вахсей» сопровождается изуверскими действиями. Правоверные, восклицая: «Шах Хуссейн! Вах Хуссейн!» — исступленно наносят себе раны кинжалами и железными цепями.

У многочисленного кукольного народца есть герои, чья судьба и похождения выделяются своей необычностью.

Одним из них будет Карагёз-эфенди. Впрочем, позвольте, почему же Карагёз, почему эфенди?

Среди кукольного племени Карагёз отличается своей весьма пестрой биографией. Прежде всего не ясно, как его называть: Карагёзом-эфенди или господином Карагиосисом. Под одним именем он трудится в традиционном турецком теневом театре, а под вторым — в не менее традиционном греческом.

С одной стороны, Карагёз — слово турецкое и значит «черноглазый». С другой стороны, многие его приключения описаны еще в пьесах Аристофана, причем в те далекие времена он носил имена Ксанфия в пьесе «Лягушки», Кариона в «Богатстве», Трофила в «Птицах». Короче говоря, так много перемешалось в его биографии, что даже те, кто специально занимается «Делом г-на Карагёза, он же Карагиосис, он же Ксантис, он же... и т. д.», бессильно опускают руки. Вообще труднее всего бывает точно установить, кто, что и когда у кого заимствовал и кто на кого влиял. В конце концов для нашего повествования это и не самое главное, но все же есть смысл вкратце рассказать наиболее правдоподобную версию происхождения черноглазого насмешника.

Должность, на которой служил пращур Карагёза в Древней Элладе, называлась «комедийный раб», и характерными его чертами были наблюдательность, сметливость и природный юмор. Поскольку ему, как рабу, нечего было терять, ничто (кроме хозяйской розги) не мешало ему выражать свой саркастический взгляд на несовершенство мира. До 1453 года наш герой регулярно появлялся на древнегреческих, а потом византийских театральных подмостках.

Но в 1453 году Константинополь стал турецким городом. Театральные представления были в немилости у мусульманского духовенства, но... против театра теней исламские теологи возражать не могли: все созданное аллахом отбрасывает тень.

И наш герой — вырезанный из полупрозрачной ослиной кожи и раскрашенный — стал турком и принял имя Карагёз. Тогда же у него появился друг Хаджи-Айват. Театр Карагёза настолько полюбился туркам, что кукольнику Хасану Садеку велено было появляться в султанском дворце два раза в неделю.

Представления начинались звуком кларнета, затем появлялся Хаджи-Айват и начинал петь. Песня его всегда кончалась проклятием шайтану и обращением к султану. После этого начиналась собственно пьеса, по ходу которой Карагёз пытался обольстить красавицу жену Хаджи-Айвата, а тот, естественно, всячески этому препятствовал.

Когда же Хаджи-Айват хватал увесистую дубинку и вот-вот готов был задать своему другу порядочную трепку. Карагёз заявлял, что он голоден, устал, хочет спать и вообще пора кончать спектакль. Хаджи-Айват ругательски его ругал, затем оба кланялись публике и просили у нее снисхождения к недостаткам представления.

Театр Карагёза широко распространился по всей Османской империи, в состав которой входила и Греция. И здесь, в Греции, он стал вполне современным греком и несколько изменил свое имя на новогреческий лад — Карагиосис. Друг же его, Хаджи-Айват, принял имя Бабайоргоса. И тем оба окончательно запутали и без того сложное «Дело Карагёза-эфенди, он же г-н Карагиосис, он же... и т. д.»...

Спектакли Полишинеля и Карагёза занимают часа три, не больше. Индонезийские спектакли длятся почти сутки, и нам трудно себе даже представить, как выдерживают зрители.

Но это нам. А на Сицилии вы этим никого не удивите. На Сицилии кукольный спектакль в месяц длиной дело обычное, в два месяца — довольно частое, а был известен спектакль, тянувшийся год. Не больше и не меньше. Правда, днем зрители занимались обычными делами, а по вечерам они смотрели продолжение одной и той же пьесы. Репертуар пьес в сицилийском кукольном театре несколько консервативен. Последние лет восемьсот он разрабатывает одну тему: борьбу Роланда с маврами.

По сей день в маленьких сицилийских городках сосуществуют по нескольку кукольных театриков и в каждом из них зрители терпеливо ждут, когда появится их любимец Роланд. Он появляется — в блестящих латах, розовощекий, чернобровый, юный, неустрашимый, и публика затаив дыхание следит за его битвой на мечах с мавританским королем. И когда отлетает голова мавра, приходится приостанавливать спектакль, чтобы зрители накричались вдоволь. К слову сказать, куклы сделаны очень реалистично и с большим искусством; голова действительно отлетает, и льется алая «кровь».

В наиболее излюбленной пьесе Роланд, овеянный славой, древний старец, доживает век в монастыре. Но приходит известие: мавры наступают. Что может сделать ветхий старец? Ведь ему даже не поднять двуручного меча... И тут появляется дьявол: он согласен вернуть Роланду на время молодость в обмен на душу, разумеется. Роланд принимает условие. и вот, как во дни молодости, бьется он с врагами. Победа! Роланд-победитель является в королевский дворец. Король награждает героя, а прекрасная принцесса влюбляется в него. Роланд отвечает ей взаимностью... Но... появляется дьявол: время истекло, пожалуйте душу. Роланд открывает принцессе свою тайну. Последний раз обнимаются влюбленные, через мгновение Роланд превратится в старика и умрет. А рядом потирает руки, омерзительно хихикая, дьявол: целуйтесь, целуйтесь, мое от меня не уйдет! И тут с небес нисходит ослепительный свет, дьявол вопит и корчится, потом проваливается, а вечно юные Роланд и принцесса раскланиваются перед зрителями.