Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1991 год Страница 40

Колон взял Аренду под руку, и вдвоем они вышли из каюты. Со шканцев были видны бунтовщики, собравшиеся у люка. Ирес что-то говорил им тихим голосом, энергично размахивая руками.

— Вот и повод, — заметил Аранда.— Я приказал им драить палубу, а они и пальцем не шевельнули. Сейчас я их разгоню, а Иреса примерно накажу.

Аранда уже ступил на трап, когда прогремел орудийный выстрел. Все бросились к правому борту, где в двух кабельтовых рассекала воду «Пинта». На юте стоял Алонсо и махал рукой.

— Земля! Земля!— ревел он. — Я требую награды! Матросы метнулись к мачтам, полезли на реи.

На юге виднелось туманное очертание побережья, которое первым заметил Алонсо. От суши, как они прикинули, суда отделяло не более двадцати лиг.

— Слава тебе, господи! — от всего сердца воскликнул Колон.

Радость его была столь велика, хотя земля оказалась не там, где он ожидал, что Колон направил Аранду к рулевому с приказом изменить курс. То и дело на палубе слышались возгласы: «Да здравствует адмирал!» Адмирал! Да, адмирал и вице-король! Титулы эти перестали быть только словами. Долгожданная береговая линия превратила их в реальность.

Вернувшись в каюту, Колон преклонил колени перед образом мадонны, благодаря ее за успех, выпавший на его долю. Он провел беспокойную ночь, возбуждение не давало уснуть. На палубе играли гитары, в каюту доносились смех и пение матросов.

Корабль затих лишь в предрассветные часы. Колон вышел на шканцы, когда один из юнг тушил на юте фонарь. Он рассчитывал увидеть обетованную землю, но его ждало жестокое разочарование. Горизонт был пуст. Облачные массы, принятые за побережье, растаяли в ночи. Сипангу еще предстояло найти.

Глава 29. Тяжелое испытание

После того как прошел шок разочарования, Колона охватила злость. Он корил себя зато, что изменил курс. Быстрым шагом он направился к рулевому. Отстранив его, взялся за румпель и не выпускал его, пока нос каравеллы не повернулся к западу.

— Идем прежним курсом, — приказал он остолбеневшему матросу.

Только поднявшись на шканцы, Колон обратил внимание на сильную качку. Ветер стих, паруса обвисли. Оглядев небо, он весь подобрался, увидев поднимающиеся с горизонта черные тучи.

Его громкий крик разбудил спящих на шкафуте.

— Убавить паруса! Взять на гитовы паруса бизани! Близится шторм!

Качка усиливалась с каждой минутой, волны поднимались все выше. Но внимание Колона вновь привлек шкафут. Ирес вскочил на комингс люка и вещал с него, словно с кафедры.

— Идиоты! Бедные обманутые идиоты! Земля исчезла. Да ее и не было. Мы видели мираж. Мы плыли к фате-моргане. Вот куда завел нас этот дон Кристобаль! Этому надо положить конец! Пора поворачивать назад!

Дюжина наиболее отчаянных матросов, под предводительством Иреса, двинулись на корму, чтобы завладеть румпелем. Колон встретил их у трапа, вооруженный кофель-нагелем.

— Назад, крысы!— прогремел он.—Назад!

Ирес же, ослепленный яростью, гордый тем, что стал главарем мятежников, рванулся вперед, на несколько шагов опережая остальных.

Колон взмахнул кофель-нагелем, и ирландец с разбитой головой покатился по палубе. Мгновением позже подоспевшие Аранда, Коса, цирюльник-хирург, стюарт и еще два-три офицера атаковали мятежников с тыла.

— Разойдитесь, собаки! Дорогу!— кричал Аранда, щедро раздавая тумаки.— Дорогу!

Мятежники сдаваться не собирались. Колон ударом кофель-нагеля перебил руку Гомесу, в которой тот держал нож, затем уложил еще одного из нападавших. Постепенно в драку втянулась вся команда, на той или на другой стороне. Мятежников, однако, было больше, и Колон чувствовал, что те берут верх. Аранда с его людьми не смог пробиться к адмиралу, наоборот, его оттеснили на бак, и Колон на какое-то время остался один на один с нападавшими. Но тут подоспели Хименес, Санчес и еще четверо обедневших дворян, отправившихся в Индию за золотом. Они-то прекрасно понимали: случись что с Колоном, несдобровать и им. Мечами они проложили дорогу к адмиралу, окружили его плотной стеной. Один из них рухнул от удара веслом, но нападавший матрос тут же поплатился за это своей жизнью, ибо Хименес проткнул его мечом.

Колон швырнул в нападавших кофель-нагель, а сам подхватил с палубы меч упавшего дворянина. Схватка разгорелась с новой силой, и никто даже не замечал усиливающейся качки.

И внезапно корма «Сайта-Марии» поднялась столь высоко, что нос ушел под воду, а волна прокатилась по шкафуту, сбивая людей с ног, нападающих и защищающихся, таща их за собой к бортам. Колон удержался на ногах, успев схватиться за поручень трапа, остался один на пустой, вздыбленной палубе. В следующее мгновение нос резко пошел вверх, и человеческая лавина покатилась к корме. Она бы погребла Колона под собой, если б тот не успел взбежать по трапу.

Когда порыв ветра, пойманный гротом, выпрямил каравеллу, Колон, как опытный мореплаватель, в несколько секунд оценил ситуацию.

Волны становились все выше, черные облака затянули полнеба, поглотив солнце. Держась за поручень одной рукой, сжимая меч в другой, Колон крикнул:

— Слушать меня! Всем, кому дорога жизнь!

Морская баня остудила даже самые буйные головы, все поняли, что каравелла в смертельной опасности. И взгляды их устремились к человеку, которого они только что стремились уничтожить. Теперь его короткие, ясные приказы выполнялись мгновенно.

— Укоротить паруса!— и матросы, забыв про синяки, ссадины, раны, бросились к мачтам.— Хасинто! — крикнул Колон боцману.— Четверых на бизань. Взять паруса на гитовы. Остальные, задраить все люки. Коса, зарифить фок. Оставить только трисель, убрать остальные паруса.

Вновь из-за плеча он глянул на черный, с металлическим отливом горизонт.

— Поторапливайтесь, поторапливайтесь, если хотите жить!

За кормой появилась стремительно приближающаяся белая линия бурунов. Шторм накатывал на «Санта-Марию». И первый его вал ударил в корму, едва последний матрос спустился с мачты. «Санта-Мария» зарылась носом в воду, затем выпрямилась и затряслась, как собака, вылезшая из реки.