Отцы и деды - Марина Владимировна Добрынина Страница 41

этаже. Шум, вопли и звон бьющегося стекла я услышал еще на третьем. Что они там делают? Судя по тому, как орет Иоханна, она вполне жива и не пала духом. Это радовало. Только вот, когда я почти у двери был, шум затих. Неужели… Мне как-то совсем не по себе стало. Что если они ее убили? Вот практически у меня перед носом взяли и убили, пока я по ступенькам скакал, козел безрогий!

Я с разбегу врезался в дверь. Если честно, просто не успел затормозить вовремя. Как оказалось, правильно сделал, потому что дверь послушно прогнулась, мягко растекаясь и пропуская меня, как будто была сделана из плотного воздуха. Хорошее колдовство, папа мне такого еще не показывал, надо будет спросить у него, как это делается. Сейчас-то у меня с перепугу получилось, я и сам не понял, как. Я ведь даже не разобрал, железная дверь была или деревянная.

Миновав маленький тесный коридор, я ворвался в комнату и, со злым удивлением, уставился на старого знакомого из-за девятого столика, который так и замер с протянутыми к Иоханне руками, в которых обвис расстегнутый ошейник. Понятно. Вот кто у нас главный затейник.

Моя несостоявшаяся невеста круглая дура! Надо же ей было с ним заговорить там, в клубе! Ну, я ей устрою! Потом. Сейчас принцессе было не до того. Ее как какую-то обычную кошку, держал за шкирку тот самый пухлый блондин, который огонька у меня просил.

— Здрасти, дяденьки, — процедил я, подбрасывая на ладони огненный шар.

Силы в нем не ахти сколько, но на не магов он почему-то производит большое впечатление. Во всяком случае, в нашем мире. А в этом, как оказалось, не все такие впечатлительные, как Леша.

— Ты, фокусник хренов, брось эту фигню! — велел блондин и встряхнул Иоханну, которая висела у него в руке послушной тряпочкой. А она вообще живая?

— Конечно, дяденька! Сейчас брошу! — с радостной улыбкой идиота воскликнул я и бросил.

В него не рискнул, опасаясь задеть принцессу, а вот этот, из-за девятого столика, вполне подошел в качестве мишени. Ну да, орал он громко, только мне кажется, переигрывал. Подумаешь, подпалил я его чуток. Одежда обуглилась, волосы обгорели, так от этого никто еще не умирал.

— Ты что делаешь, бля? — заорал блондин этот толстомордый, потрясая обвисшей в его руке кошкой. — Я щас ее нах, как ссаную тряпку порву, герой бля! Чип и Дейл хренов!

Продолжая одной рукой держать Иоханну за шкирку, второй он схватил ее за задние лапы, собираясь выполнить свою угрозу. Принцесса в ужасе заорала. Василий отважно взвыл в унисон с ней и взметнулся в красивом прыжке. Блондин замешкался, наверно никогда не видел, как магические животные усиливают прыжок левитацией. Василий, продолжая орать, плюхнулся ему на лицо и крепко обхватил голову всеми четырьмя лапами. Теперь уже противнику было не до кошки, он выпустил ее и отчаянно замахал руками, пытаясь освободиться от хватки Василия. Вот уж не думал, что наш кот так Иоханну любит, что даже по собственной инициативе спасать ее кинется.

Освобожденная принцесса стрелой метнулась к шторам, но почти сразу остановилась, сменила направление, не замедляя хода, вскарабкалась по мне и распласталась на груди, намертво вцепившись когтями в одежду.

— Вы, Иоханна, головой думайте, прежде чем с кем попало разговаривать, — холодно процедил я, прижимая к себе эту дрожащую дурищу.

Она в ответ промяукала что-то, что я решил по доброте душевной принять за благодарность.

Василий тем временем переместился своей жертве на голову и с дикими воплями принялся рвать когтями лицо. Блондин протяжно орал на одной ноте и беспорядочно махал руками, почему-то вместо Васьки хватая воздух.

— Василий, оставь дяденьку, нам пора.

— Уроды! Мутанты! Да я вас!

Обгоревший, но не сильно пострадавший старый знакомый из-за девятого столика размахивал… да, теперь я знаю, что эта штука называется пистолет. Именно таким в день нашего знакомства Коля мне угрожал. Стреляет пистолет этот пулями. Пули — это такие свинцовые штучки.

Я посадил Иоханну на плечо, точнее попытался посадить, но она повисла там, как меховой воротник какой-нибудь фрейлины. Три выстрела прозвучали один за другим. Нет, все-таки ненадежное у иномирцев оружие. Я снизил скорость и изменил траекторию полета пуль, наложил на них самонаводящееся заклинание с привязкой к этим двум героям и с чувством выполненного долга телепортировался в квартиру Николая. А у этой парочки теперь надолго занятие появилось — убегать от пуль, которые летают достаточно быстро, чтобы от них не убежать, но при этом достаточно медленно, чтобы побегать подольше с надеждой на спасение. Волшебство с пуль спадет только к полудню.

Отец наверно отругал бы меня за такую выходку. Это неприлично — так над людьми издеваться. Но к счастью, отца здесь нет, и он никогда не узнает. А если узнает и нотации читать начнет, я у него, пожалуй, спрошу, что бы он сделал, будь на месте Иоханны моя мать?

Глава 17

О, неужели мы дома? Да, я согласна уже называть жилище Николая домом, тем более, что перспективы вернуться в Зулкибар не так уж и велики.

Княжич — молодец. Да-да! В лицо я ему это, конечно же, не скажу, потому что он и так, по-моему, слишком уж собой гордится. Но тихонько так могу прошептать: молодец. Как он этих… А остроумно! Пусть побегают. Блондину-то уж это точно не повредит. Ну, надо же было до такого додуматься — надеть на меня ошейник! Я им кто? Собака? Я даже не кошка — в душе. Скажи, Василий, я же в душе не кошка? Да, ты тоже молодец. Так отчаянно сражался!

— Все ради тебя, красавица.

В недоумении брякаюсь на попу. Со мной уже коты разговаривают?

— Не пугайтесь, милая, — мурлычет Василий, — я ведь волшебный кот. Вот с Терином мы давно уже разговариваем.

Ну, если только с Терином.

— А я не совсем кошка, — мурлычу я, — ты знаешь?

— Знаю, — вздыхает Василий, — и очень сожалению об этом. Ваша красота, принцесса, заставляет мое сердце биться быстрее.

Как приятно слышать об этом — пусть даже от кота. Мне, конечно, и ранее говорили нечто подобное — но то был лишь ритуал, вроде приветствия. Ах, дорогая, ты так хорошо сегодня выглядишь! Тра-ля-ля! А здесь явно искренние чувства.

— Иоханна! Что ты там с Васькой переглядываешься? — встревает Лин.

— Дурачок, — мурлычу я, — мы общаемся.

— А…

Бе! Глупый мажонок! Только и умеет, что портить мне все впечатление!

— Не обращайте внимания, — щуря глаза, советует кот, — он ведь мальчик