Шоколад - Тася Тараканова Страница 41

— Привёз твои вещи. Сумка в машине.

Ну, да. Придумал повод притащиться, выплеснуть дерьмо, потоптаться на моих костях. Если бы не страх перед мужем (мы были одни в пустой квартире), я бы плюнула ему в лицо. Его появление выдернуло меня из недельного дурмана. Вспыхнула злость, в горле скрутился огненный ком.

Посмотрим, как тебе удастся качнуть медок, бортник

— Будешь забирать сумку или выбросить на помойку?

Рукой указала на выход.

— Ты что, немая? Ведёшь себя как механическая кукла.

Мы мерялись взглядами. Презрение в моих глазах подсказало мужу — я не кукла, и не уступлю.

— Ладно, пойдём.

Больше ты мне командовать не будешь

Я ждала, когда он первый двинется к двери. Врагов нельзя оставлять за спиной.

— Ты не слишком по-свински себя ведёшь?

Вопрос остался без ответа

Муж вышел, шарахнув дверью. Квартира съёмная, что её жалеть. К своему имуществу он относился очень бережно. Не торопясь, я вышла на улицу. Муж припарковал джип во втором ряду, перекрыв двум машинам выезд со стоянки. Он стоял около багажника, ждал, когда я подойду ближе, злобно щурясь и раздувая ноздри — не любил ждать. Колония приучила меня к осторожности, я остановилась в двух шагах от него.

— Знаешь, мне не нравится твоё поведение. Ты испортила мне жизнь, а я тащился через все пробки, чтобы отдать тебе вещи, купленные, кстати, на мои деньги.

Он вызывал во мне физическое отвращение. Я знала все его приёмы. Даже если он сейчас совершит харакири, и тогда не станет в моих глазах человеком.

— Попроси вежливо отдать сумку и поблагодари меня за потраченное на тебя время.

С глубоким удовлетворением я сделала то, о чём так долго мечтала, лёжа в колонии под одеялом. Подняла руку и показала мужу средний палец.

Его ладонь вцепилась в моё горло.

— Сука, тебя убить мало.

В то же мгновение, я полоснула его по лицу обломанными ногтями. Он оттолкнул меня так, что я полетела задом на асфальт, едва успев подставить руку. Продолжая с ненавистью смотреть ему в лицо, поднялась. Ничего мне не сделает на глазах у людей. На щеке у мужа наливались красным четыре неровные царапины.

Глаза его пылали бешенством, он подскочил ко мне и без замаха ударил по лицу. Голова дёрнулась, в ухе зазвенело. Почти одновременно мужской кулак врезался в челюсть бывшего. Рядом со мной возник Пасечник, одетый в штатское. Через секунду муж лежал мордой в багажник с заломленной рукой.

— Ещё раз появишься рядом с ней, сломаю руку. Без предупреждения.

Очнувшись от внезапного появления полковника, я затравленно оглянулась по сторонам, наши разборки явно привлекли внимание. Про вещи я даже не вспомнила, неровным шагом удаляясь к своему подъезду. Откуда полковник узнал этот адрес? Почему он здесь? Что ему надо?

Как только я вошла в квартиру и закрыла дверь, в неё постучали.

— Майя, открой. На два слова.

Сердце засбоило от страха.

— Я серьёзно.

Медленно повернула защёлку замка и отступила вглубь коридора. Дежавю. Этому властному голосу я не могла противостоять, реакция тела была на уровне инстинктов. Он перешагнул порог.

— Тебе нельзя здесь оставаться.

Внутренности словно окатило ледяной водой. Полковник не шутил.

— Стас вышел из больницы, он ищет тебя.

Покачнувшись, я опёрлась плечом на стену узкого коридора. Неужели это никогда не закончится? У меня отобрали всё, что можно. Осталось что? Жизнь? Полковник, не говоря ни слова, обошёл квартиру, собрал все вещи, деловито вытащил из кармана ветровки паспорт, проверил его и положил обратно.

— Поехали. Я поселю там, где не найдут.

Момент сопротивления был упущен. Через несколько минут я оказалась на переднем сиденье черного джипа. Полковник сам пристегнул меня ремнём безопасности и сел за руль. Из белого джипа в черный. Я снова меняла улей по приказу пчеловода. Ни один, так другой командовал мною. Куда делось моё право самой распоряжаться своей жизнью?

Тоска разъедала сердце. Мне как будто не осталось места в обычном мире. Удар за ударом выбивал у меня почву из-под ног, рушил мою волю, лишал мужества двигаться дальше. Колония не сломила меня, я выжила в нечеловеческих условиях. Тогда я возомнила, что многое смогу преодолеть, но разлука с сыном оказалась хуже ямы. Эта была бездна, в которую меня скинули без предупреждения.

Полковник привёз меня в новостройку на берегу реки. Из подземной парковки мы поднялись на восемнадцатый этаж и очутились в просторной аскетично обставленной квартире. У порога я разулась, забрала из рук Пасечника свой многострадальный пакет и встала, ожидая очередного приказа.

— Проходи. Располагайся в спальне. Там есть душевая и туалет. Я лягу на диване в гостиной. Хочешь поужинать?

Я словно зомби прошагала в предложенную комнату, села на край широкой кровати, достала небольшой кусок батона. Хлеб подсох, я стала его грызть, роняя слёзы и крошки на пол. Потрясла бутылкой с оставшимся молоком, которое превратилось в простоквашу, допила его. Просить о чём-то Пасечника, я не хотела от слова совсем. Легла на кровать, не раздеваясь, сверху покрывала, закрыла глаза.

Он зашёл как всегда очень тихо. Двери и те, наверное, были смазаны на три раза, чтобы не скрипели.

— Майя, что ты сегодня ела?

Я не откликнулась и не пошевелилась. Полковник подошёл к кровати, постоял рядом, глядя мне в лицо. Сквозь ресницы я разглядела его застывший силуэт. Ночной свет из окна очерчивал контуры высокого, широкоплечего мужчины. Нимба над головой не светилось.

— Ты не спишь, я вижу. Пойдём выпьем чаю?

Его присутствие меня тяготило, я не собиралась разыгрывать драму, действовать на нервы, злиться. Я не хотела ничего, просто остаться одна. В тишине.

В абсолютной тишине

Рабочие пчёлы живут примерно тридцать — тридцать пять дней. Молодые пчёлы возрастом примерно до недели кормят матку и её личинок, с недели до трёх — делают разные работы в гнезде, а медосбором занимаются с возраста в двадцать дней, под конец жизни в тридцать дней переключаются на сбор воды.

Мой жизненный цикл совпадал с жизнью пчелы, если сопоставить дни с годами. Жизнь приходила к завершению, была уже на излёте. Сколько я не трепыхалась, выслуживая любовь одного пчеловода, сколько не билась за жизнь в чужом улье, мечтая вернуться, добрую совестливую пчёлку безжалостный бортник выкинул из улья.

Пчёлка бы и сама улетела, смогла перезимовать и дожить до следующего лета. Но не получилось. Я оказалась слаба