Ужасы Фобии Грин - Тата Алатова Страница 42

Оллмотт никогда не спасал своих.

Он отдал на смерть Несмею, не пытался искать Антонио, не спешил на помощь Нэне, не моргнул и глазом, когда похитили Ханну.

Оллмотт был из тех воинов, кто не считается с потерями. Союзники, потерпевшие поражение, быстро становились всего лишь использованным материалом.

— Прочь.

Сения Кригг, которую уже ощутимо трясло в зоне выплеска, легко улыбнулась ему.

— Позаботься о девочке.

— Бегом.

И Сения Кригг побежала.

Ее тут же подхватили солдаты, нацепили наручники, поволокли куда-то в сторону.

Оллмотт, который никогда не спасал своих, даже не посмотрел ей вслед.

— Ты не умеешь, — сказал он Фобии.

Она действительно не умела водить машину, и тех коротких и редких уроков, которые несколько лет назад ей дал Антонио, было недостаточно.

— Помоги мне поднять его в машину, — ответила Фобия.

— Зря.

— Знаю, — крикнула Фобия. — Пожалуйста!

Оллмотт небрежно, как будто уже мертвеца, подхватил Креста за ноги и потащил к джипу.

Фобия села за руль.

Руки были в крови, и ключи в замке зажигания, а потом и руль скользили в ее ладонях.

Оллмотт сказал, вдруг вырастая у водительского сидения:

— Канализация.

И в эту секунду осьминог насытился. Выплеск оборвался совсем внезапно.

— Давай, — рявкнул Оллмотт, и Фобия утопила ногой педаль, пока солдаты не поняли, что она стала беззащитной.

На манер Сении Кригг, наращивала скорость прямо в сомкнутые солдатские ряды.

Фобия не знала, блеф ли это. Кажется, она бы в любом случае не успела притормозить.

К счастью, солдаты дрогнули и пропустили ее.

С летящим за спиной свистом полицейских машин Фобия вырвалась на дорогу.

Она неслась по узким второстепенным улочкам и благодарила небо за то, что из-за утренних пробежек знала этот город как свои пять пальцев.

Она не очень переживала за Сению Кригг.

Если Оллмотт ради этой тощей и некрасивой, и часто смешной женщины нарушил все свои правила — то учительница недолго пробудет в заточении.

Фобия не знала, выдержал ли транспортировку и без того почти мертвый Крест. Она понятия не имела, не доконала ли его безбожная тряска летящей по улочкам машины, потому что дергалась она рывками, и ее часто заносило, и Фобия очень плохо водила, почти никак, но об этом она вспомнит чуть позже.

А еще она отгоняла от себя мысли о том, что тюремное привидение Цепь — отменная стерва.

У нее сейчас не было другой надежды, кроме как на эту стерву.

Улица Третьего Командора, дом 7.

Фобия не представляла, что или кто ожидает ее там.

Но других вариантов сейчас не было.

Даже если она так спешила доставить по адресу труп.

Маленький домик с легким штакетником, который Фобия просто снесла, не сумев вовремя затормозить. Почти вспорола носом машины покосившееся крылечко. Выпрыгнула из машины, понимая, что даже мельком посмотреть на Креста уже не успевает.

Из домика выскочила нянюшка Йокк.

Но лицо старушки лишь мелькнуло смазанным пятном, когда Фобия побежала дальше.

Туда, где дорожки такие узкие, что не одна машина там не проедет.

Она старалась дышать ровно, представляя, что это всего лишь пробежка. Но ее лицо, и руки, и одежда, были в крови. И первый же человек, которого она встретит, не пропустит ее дальше.

Потому что вся страна видела, как Фобия уничтожила Мерака Леви. Молодого и улыбчивого политика, только что подарившего надежду целой нации.

Ни в этом городе, ни в этом государстве не осталось человека, который захочет помочь Фобии.

Даже если она сможет покинуть столицу — что дальше?

Ее лицо видели все, а кто случайно проспал — новорожденные младенцы, к примеру — тем покажет полиция.

Она была сейчас самым главным и самым опасным государственным преступником.

Фобия бежала.

Она проснулась от того, что ребенок начал пинаться. Некоторое время просто полежала неподвижно, ощущая как еще нерожденный младенец толкает ее ладонь.

Чужой младенец в чужом животе.

Считай, свой.

Потом поняла, что уже все равно не заснет, и решила вставать.

Воздух был холодным, и как только Фобия выбралась из теплого гнезда одеял, по коже побежали неприятные колючие мурашки. Торопливо укутала спящую Нэну, пока она не замерзла и не проснулась, как можно быстрее сунула ноги в холодные ботинки и накинула на себя куртку.

В лагере посреди леса царила тишина. Ступеньки лазарета — единственного помещения, в котором была хоть плохонькая, но печка — чуть скрипнули под тяжестью шагов Фобии. Собственное дыхание превращалось в пар. Тепла было так мало, что они с Нэной приспособились спать вдвоем на узкой постели, укутавшись несколькими одеялами. Так было больше шансов не замерзнуть до утра.

Лагерь выглядел необитаемым. Когда-то здесь кипела жизнь, сновали по своим делам псевдомаги — восемнадцать и один, от полевой кухни летели запах горелой каши и ядреные истории повара Боцмана. Звенела кандалами тюремный призрак Цепь, Иоким Гилморт строгал очередную скамейку, и свежие стружки ложились к нему под ноги шаловливым ковром. Нянюшка Йокк вязала яркий носок, и от нее пахло булочками с корицей, и это было очень загадочно, потому что ни булочек, ни корицы в лагере отродясь не водилось. Сения Кригг ходила по пятам за Оллмоттом и с пылом рассказывала о современных методиках образования, и длинный шарф веял за ней, как знамя. Тяжелый, наполненный неприязнью взгляд Креста настигал Фобию довольно часто, и тогда она роняла из рук предметы, спотыкалась, тревожно оглядывалась по сторонам. Чуть в стороне или бурно ссорились или бурно мирились супруги Нексы, а Эраст и Несмея сидели молча рядом друг с другом, и удочки валялись возле них на траве — они или собирались на рыбалку или только что вернулись с нее.

Могла ли Фобия предположить, что будет вспоминать о том времени с такой нежностью? Ведь казалось — невыносимо.

Что она понимала тогда в невыносимости.

Фобия бессмысленно прошлась между домиками.

Не горел огонь полевой кухни. На веревках не сохло белье. Не слышно было мычания коровы Киски. Так, сходу, никто и не поймет, что эти затерявшиеся в лесу грубо сколоченные домики — обитаемые.

Скоро весна. Станет теплее. Ребенок Нэны появится на свет, и Фобии придется принять его, потому что ни к кому другому две беглянки не посмеют обратиться за помощью. Уже то, что Фобия добралась сюда, — ах, какое это было бегство — через всю