Раб - Алексей Аржанов Страница 43

— Номер «65», через десять минут твой выход, — говорит судья. Сразу после этого в комнату ожидания вваливаются три стражника, несущих того самого молодого парня, с которым я провёл странную беседу в темноте. Он истошно вопит на руках у надзирателей, заливая деревянный пол сочащейся из обрубленных бёдер кровью.

Просто ахренительно воодушевляющая картина, боже… Бедняга Фейтдинг…

— Милостивые старые боги! — кричит кто-то из вошедших с другой стороны рабов. — Гарат, твои ноги!

Стражники и прибывшие бойцы начинают возиться с раненным, но меня беспокоит кое-что другое.

Гарат? Странно, но мне он представился Фейтдингом.

— Ну как, Саша, готов надрать ей задницу? — раздаётся знакомый голос Андреаса.

— О, и ты здесь? Чего пришёл? — спрашиваю я, с трудом выбираясь из своих раздумий.

— Пожелать тебе удачи, конечно, — как всегда беззаботно отвечает Андреас. — Не хотелось бы увидеть, как ты теряешь ноги или башку, например. Так что, надеюсь, что Галидей отсыпет тебе немножко моей удачи, если я перед самым выходом рядышком постою.

— Кажется, тот парень отсыпал кому-то всю свою удачу, — говорю я, указывая на раненого. — Этот Фейтдинг перед выходом нёс какую-то чушь про…

— Тс-с-с-с! — затыкает мне рот Андреас, испуганно выпучив глаза. Он оборачивается, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает, а затем произносит: — Ты что, совсем спятил, Саша? Ты зачем это имя при стражниках говоришь? Хочешь подохнуть ещё до выхода на арену?

В это самое мгновение на заднем плане умирает от кровотечения бедняга Гарат.

— Блять, я и на арене не сильно хочу подохнуть! А что такого я сказал? — недоумеваю я.

— Каждый раз забываю, что ты совсем ничего не смыслишь в богах… — шепчет Андреас. — Сирвийцы упоминания новых богов-то не переносят, а ты спокойно называешь имя того, от кого даже новые боги отвернулись!

— Андреас, я назвал имя чувака, которому только что ноги отрубили! — оправдываюсь я.

— Не может такого быть, чтобы какой-то слабак из рабского лагеря носил имя отречённого девятого бога! — продолжает убеждать меня Андреас.

Да какого ж лешего творится?

— Всё, номер «65», твой выход, — устало говорит судья. — Ты удостоен чести поставить точку в сегодняшних боях, кровью врага или же своей кровью — тут всё зависит от тебя.

Лучшие слова, какие я только мог услышать перед выходом на смертельную битву.

Я решаю долго не мяться, хватаю одноручный клинок и быстрым шагом прохожу через врата. Андреас что-то кричит мне вслед, но я его уже не слушаю. Чем быстрее это закончится, тем лучше. Умру я или нет — в любом случае освобожусь от рабской участи. Нет…

Я совершенно точно не умру. Ни за что!!!

Оказавшись на арене, я осознаю, что ночь окончательно опустила свой занавес на бойцовские ямы. Луна, подобно гигантскому прожектору устремила свой серебристый свет на арену, впитавшую в себя литры крови, пролитой за сегодняшней день. И на фоне этой безумной сцены предстаёт она — жестокая и непревзойдённая, мастер меча — Тимерия. Лишь только я выхожу на арену, мне в голову сразу запрыгивает одна позитивная мысль. Тимерия всё ещё здесь, в ямах. А это значит, что её смогли одолеть, что бы там Линетт мне про неё ни рассказывала. Будь эта бой-баба неодолимым орудием убийства, уже давно бы смогла покинуть эти ямы. Если кто-то одолел её, значит и у меня есть шанс.

Судья объявляет начало восьмого — финального на сегодняшний день — боя, и трибуны взрываются, будто вовсе не утомились наблюдать кровопролитие целый день. А они точно не утомились, в этом я уверен.

— А ты хитрый и крайне изворотливый ублюдок, раз смог меня так просто использовать, — кричит, разбрызгивая слюну, Тимерия, медленно приближаясь ко мне с другого конца арены.

— Каждый выживает, как может, — говорю я, не особо беспокоясь о том, насколько испортилось мнение Тимерии обо мне. — Этот трюк помог мне стать чуточку сильнее. Может, так тебе будет не слишком уж скучно драться со мной.

Я замечаю, что бессмысленная болтовня помогает мне успокоиться. Растущая паника старается взять моё тело под контроль, но это — главная ошибка. Любой, кто теряет в бою контроль над ситуацией, автоматически обрекает себя на верную смерть. Я не могу позволить себе допустить такой промах.

Тимерия останавливается и перестаёт приближаться ко мне. Я ожидал, что она налетит на меня и начнёт нещадно разить своим мечом, но девушка поступает более непредсказуемо.

— В чём дело? Передумала со мной драться? — пытаюсь я спровоцировать Тимерию, поскольку сам идти к ней желанием не горю.

— Да нет, так долго тёрлась на трибуне, что всю жопу себе отсидела, — усмехаясь, отвечает Тимерия. — Как-то двигаться трудновато, пожалуй, позволю тебе первому атаковать меня, блондинчик.

Сама позволяет мне атаковать её. Что скажешь, Ни? Сейчас она в полной боевой готовности, как оценишь её уровень?

Тимерия. Уровень 31

Твой уровень — 6. Шкала опыта: 2915 из 3000 XP.

— Ещё бы чуть-чуть и смогли бы значительно усилить твоё владение одноручным оружием. Но теперь уже поздно. Высоковата она для тебя, но, мы уже решили не сдаваться, верно? — вопрошает Ни.

Верно. Атакуем первыми, раз даёт шанс. Она ещё пожалеет, что решила дать мне фору.

Я ускоряю шаг и резким рывком наношу колющий удар, целясь в живот девушки. Тимерия, как-то вздрогнув, в последнюю секунду парирует мою атаку, отбросив клинок вправо. Я сразу же делаю прыжок назад, дабы уклониться от потенциальной контратаки, но та не следует. Очень странно, только что, могу поклясться, она отразила мою атаку буквально в крайний момент. Ещё чуть-чуть и в её кишках образовалась бы парочка дырок.

Учитывая то, что мой навык «Одноручное оружие» равняется 30, можно предположить, что в лучшем случаи мои атаки будут успешным в одном случае из трёх. Рано останавливаться, атакую ещё два раза подряд!

Я делаю обманный манёвр, которому меня обучила Тимерия и делаю вид, будто пытаюсь резануть её левое плечо. Девушка отводит клинок влево, но я мгновенно падаю вниз и ударяю по ногам. Тимерия отпрыгивает назад, но мне удаётся резануть по коленям противницы.

Царапина! Всего одна единственная царапина красуется на коленке Тимерии, но это уже что-то! Мне удаётся! У меня получается драться на мечах. Ни творит чудеса, не иначе…

Я, громко вскрикнув, отбиваю летящий на меня режущий удар Тимерии, несущийся по траектории «сверху вниз», и