Твой муж будет моим - Наталия Ладыгина Страница 44

Решаю оторваться по полной, не задумываясь о фигуре. Заказываю, что любила поесть в прежние времена, когда меня опоясывало пять-семь лишних кило.

— Хорошее место, — озвучиваю, когда официант уходит. — Надеюсь, нас здесь не увидят…

— Тебя беспокоит, что кто-то с твоей стороны может нас увидеть?

— Нет. Я свободна.

— Меня тоже не беспокоит. Не думай об этом.

Вот он опять... Это настоящее равнодушие? Или притворство передо мной?

— Я этого не понимаю просто… — качаю головой. — Каким бы ни был мужчина… его должно хоть в какой-то мере волновать, что почувствует его жена, если узнает о таком. Даже мой далекий бывший, который изменял мне на протяжении двух месяцев, не мог смотреть мне в глаза после того как я оповестила его, что мне обо всем известно, из комнаты в комнату от меня бегал… А для тебя это так легко… Если честно, то я тебя боюсь. Твоего… равнодушия. Неужели Ангелина не стоит того, чтобы хоть немного беспокоиться о ее чувствах?

— Тебе изменяли два месяца?

Не сомневалась, что он прицепится к тому, что вырвалось совершенно случайно на эмоциях.

— В этом нет ничего такого. Многим изменяют. Ты уже изменил своей жене со мной.

— Как давно это было? А, точно… Три года назад. Ты говорила, — на его лице что-то отдаленно похожее на сожаление. — Только почему?..

— Дело было во мне, — выдаю горькую правду. — Я была провинциальной, немного полноватой, неуверенной в себе девушкой, которая по собственному желанию содержала взрослого мужика на своей территории.

Лицо Богдана меняется. Можно подумать, что он сомневается в правдивости моих слов.

— Интересно... — глазки Богдана забегали. — А речь не о том самом, о котором болтала Ангелина без умолку в день нашей общей встречи?

— О нем, — киваю.

— С кем он тебе изменил?

Меня невольно дергает, дрожь охватывает сначала руки, а затем расползается по всему телу, колени под столом начинают дрожать, и, должно быть, все на лице написано.

— Так... С одной там, жила от нас неподалеку… — бросаю как можно непринужденнее.

Богдан смотрит так, словно у меня в мыслях сейчас находится. Начинает злиться. Его лицо каменное, взгляд стальной, режет меня им. Словно ждет, когда я скажу… правду.

— Это была она, да?.. — скупо улыбается. — Вот откуда эта вражда.

Ну, довольно отпираться.

— Я… я не пыталась сделать так, чтобы ты узнал. Тебя это не касается. Совершенно.

— Считаешь?

— Она тебе не изменяла. Это было очень давно. Еще до вашего знакомства.

Я не оправдываю Ангелину. Лишь факты излагаю.

— Меня совершенно не то волнует, Янина, — качает головой Богдан. — Меня она этим никак не задевает. Я знал, что она девушка не первой свежести. Я себе такую и не искал, потому что не хотел никакой высокой ответственности. Ты ведь тогда почти все про меня угадала. Ангелина для меня девушка на любой случай. Зачем постоянно приглашать разных актрис, когда можно иметь постоянную и не заморачиваться, — устало хмурится, делая паузу. — Я могу тебе рассказать, как пришел к такому решению, но это долгая история. Да и не имеет она уже никакого значения.

Шумно освободив легкие от воздуха, я хватаю бокал с водой со стола, делаю небольшой глоток.

— Мне показалось… показалось, что она любит тебя.

— Скорее, мои качества. Я ее не ограничиваю. Ни в чем.

— Считаешь, что она с тобой только по расчету?

— Без понятия. Не задумывался об этом. Главное, что она приняла мои правила. У нас с ней все по-честному. С моей стороны так точно. Я не мой брат.

Не зная, что сразу ответить, я делаю еще один глоток воды.

— А со мной у тебя как? — решаюсь задать вопрос.

Глава 44.

Мужская рука проскальзывает по светлой скатерти, достигает моей руки. Я не вырываюсь, позволяю ее взять и сжать.

Если ему необходимо для честного ответа держать меня за руку, то я совсем не против.

— Ты можешь мне не поверить, но я никогда в своей жизни не испытывал ни к одной из женщин сильных чувств. Влюбленность — да. То, что сейчас — никогда.

В груди постепенно сдавливает, с каждой секундой становится тяжелее смотреть ему в глаза.

В голове начинает мигать кнопка: «Опасно!». В ушах набатом звучит это слово, оглушая.

Рука Богдан начинает сильнее сжимать мою руку, требуя реакции.

— Откуда ты знаешь, что в этот раз это не влюбленность?.. Ты едва меня знаешь.

— Ты лучше меня знаешь, что я чувствую? — немного грубо, с грустью отзывается Богдан. — Или ты часто такое слышишь?

— Я три года была одна, — выдаю настолько громко, что даже привлекаю внимание некоторых. Как же стыдно... Но в глазах Богдана огонь. Он верит мне, но явно очень удивлен, что даже не моргает. — Никого близко к себе не подпускала, — добавляю гораздо тише.

Кажусь себе бесконечно жалкой. Все эти откровения… давно уже не в моем стиле. Я теряю всякую уверенность, что могу контролировать свою тягу к нему. Чувствую себя уязвимой и слабой.

— Почему со мной иначе? — спрашивает Богдан осторожно. — И дело не в Ангелине, верно? — смотрит как-то лукаво. — Почему ты молчишь? Ответь мне.

Испытываю настолько сильное напряжение, что готова сорваться куда глаза глядят.

Спустя еще мгновение у меня напрочь перемыкает.

Он признания в любви от меня что ли ждет?

С его стороны я пока что ничего не увидела. А его намеки... ими он пусть впечатляет кого-то помоложе.

Уверена, что он до сих даже не подумал о том, чтобы развестись со своей дешевкой, падкой на комфорт. И уж тем более он ей ничего не рассказал про нас.

— Я тоже человек, Богдан. Тоже могу испытывать симпатию, — выдаю холодно и забираю у него свою руку, откидываясь на спинку дивана. — Жалеть я ни о чем не стану, как и верить, что ты испытываешь ко мне что-то большее, чем просто желание продолжить наши встречи. Их не будет.

Взгляд мужчины меняется, им он выворачивает меня наизнанку.

— Почему ты злишься? Когда я успел сказать что-то не то?

— Я вовсе не злюсь, Богдан. Просто не вижу смысла нашего разговора… — пожимаю плечами.