Отец моего жениха - Юлия Динэра Страница 45

Шейн облизнул мочку моего уха и расстегнул свои штаны. Твердый член упёрся мне в живот, а потом коснулся моей промежности. Отодвинув трусы, Шейн медленно, подразнивая, вошёл в меня. Я закусила губу и посмотрела ему в глаза. Мне казалось, он смотрит на меня также, как и я на него, что хочет того, что и я.

Я расстегнула его рубашку и поцеловала грудь, вдыхая аромат кожи, который был способен снести остатки моего рассадка.

— Мне кажется, я люблю тебя, — сказала я, подняв голову.

Грудная клетка Шейна стала вздыматься чаще. Он схватил меня за подбородок.

— Не произноси этого больше. Ты не знаешь, что говоришь.

Его слова вновь причиняли боль, но я видела, что они лишь отговорка. В Шейне снова говорят страхи, с которыми я ничего не могла поделать.

— Я хочу помочь тебе, позволь мне, пожалуйста.

— Ты не можешь.

— То есть, выйти за Арчи — это все, что я могу для тебя сделать?

Он закрыл глаза и отстранился от меня, я вновь заплакала, ощущая боль внутри Шейна, как свою собственную.

— Я буду с ним только из-за тебя, я буду, если это сделает тебя счастливым.

— Думаешь, я этого хочу, мать твою! Сколько можно, Скарлетт? Сколько ещё раз ты напомнишь мне об этом? Сколько раз ты залезешь мне в душу!

Он сел на кровать, опустив голову, я подошла к нему и опустилась на колени, заглядывая ему в лицо.

— Мне так жаль…  Мне жаль, что это случилось с тобой, Линдси бы гордилась тем, что ты так волнуешься о вашем ребенке. Я бы хотела, чтобы у моих будущих детей был такой отец, как ты.

Он посмотрел на меня красными глазами и притянул к себе для поцелуя, который состоял из нашей общей боли и отчаяния. Я перебралась к Шейну на колени и сняла с него рубашку. Он продолжал томно целовать меня, пока я освобождала нас от остатков одежды. На этот раз все происходило медленно на грани безумства и разбитых сердец.

Казалось, не существовало ничего кроме нас двоих, хотя мы оба понимали, что это не так.

— Пожалуйста, не плач. Ты ни в чем не виновата.

Шейн вытер мои слезы и снова поцеловал, прижав к себе. Я медленно двигалась на нем, позволяя нам почувствовать друг друга по максиму, оттянуть время.

Мы целовались особой нежностью, Шейн касался меня словно я какая-то хрупкая драгоценность. И смотрел также.

Сжимая мои ягодицы, Шейн помогал мне двигаться на нем, приподнимая и опуская мой таз. У меня практически не было сил, я едва держалась, чтобы не кончить раньше Шейна, мне хотелось, чтобы мы сделали это вместе. Я часто отрывисто дышала, Шейн заглушил поцелуем внезапно вырвавшийся из меня стон, я схватилась за его плечи, ощутив под руками движения мышц. Потом я сделала ещё одно плавное движение вверх-вниз, Шейн выругался и втянул ртом воздух сквозь зубы. Он прижал меня к себе сильнее и вошёл жёстче, отдавая последние силы. Меня обдало жаром, я задрожала, ощутив волну фейерверка, взорвавшуюся внизу живота и разлетевшуюся по всему телу, а затем нечто теплое разлилось у меня между ног, и Шейн быстро вышел из меня, тогда я впервые так близко увидела, как он кончил.

— Дерьмо, — задохнувшись, выругался он, — ты принимаешь что-то?

Я нахмурилась.

— Противозачаточные, — добавил он.

Я покачала головой, Шейн поднял меня за талию и поставил на пол, после чего повел в ванную.

— Тебе нужно помыться. Завтра придет врач и осмотрит тебя, возможно, придется выпить таблетку.

Я долго молчала. Шейн включил воду в душевой и опустился передо мной, я наблюдала за ним до тех пор, пока не поняла, что он собирался сделать. Он хотел помыть меня. Там! Я отошла назад, покачав головой.

— Не глупи, Скарлетт. От этого появляются дети, если ты не в курсе.

— Разумеется, я знаю это!

— Тогда почему ты смотришь на меня, словно дикая лань?

— Я сделаю это сама, ладно? Выйди, пожалуйста.

Он недоверчиво посмотрел на меня, но все же ушел. Очевидно, что даже мысль о том, что я могу забеременеть коробила Шейна, и это обижало меня, несмотря на то, что я сама не могла представить себя в роли матери. Я никогда даже не задумывалась об этом. Возможно, до этого дня.

Когда я вышла, завернутая в полотенце, Шейн уже оделся. Я бы хотела побыть с ним ещё, но он явно намекал на то, что я должна уйти. Нет, он даже не намекал, а говорил открыто:

— Тебе нужно идти, Арчи заметит.

— Я устала. Устала от вранья, устала притворяться.

— Нам обоим известно, чем это закончится, Скарлетт. Ты выйдешь замуж за моего сына.

Боль проникала в грудную клетку и расплывалась по всему телу, не было ничего кроме нее. Шейн смотрел на меня, и, клянусь, он убивал меня каждый раз.

— Иди, Скарлетт, пожалуйста.

— Мы спим с Арчи в разных комнатах сегодня. Могу я остаться у тебя?

— Нет.

— Почему?

— Ты просто женщина, которую я хочу трахать, мы закончили. Чего ещё ты ждёшь?

— Не ври мне. Ты мог бы быть с Лейси сегодня, но ты со мной.

— Это ничего не меняет. Оденься и иди в свою комнату, Скай.

Скай. Он снова назвал меня Скай. Это не мое имя. Я не хочу, чтобы он так называл меня. Я — Скарлетт, и я принадлежала ему.

— Ты так беспокоишься об Арчи, и я знаю как тебе больно, но не отталкивай меня. Что будет со мной? Я погибну в этом браке.

— Не драматизируй, прошу.

— Если бы я покончила с собой, ты бы почувствовал хоть что-то?

Его лицо вспыхнуло яростью.

— Не смей говорить мне этого! Поняла? Никогда!

— Давай прекратим это, пожалуйста. Я не могу идти к Арчи, не могу ложиться к нему в постель, не могу врать!

— Постарайся.

— Лучше умереть.

Он схватил меня за лицо и встряхнул.

— Если ты снова скажешь нечто подобное, если хотя бы подумаешь о таком…  Черт возьми, как ты смеешь?

Шейн резко отпустил меня, и я поняла, насколько глупую вещь сказала ему.

— После того, что ты услышала, как ты смеешь?

— Прости. Шейн, прости меня, я не хотела.

— Убирайся.

— Шейн…

— Уходи, Скарлетт, немедленно!

Я подобрала свои вещи и попятилась назад, Шейн молчаливо провожал меня взглядом.

Я оделась в туалете для гостей, и пошла в свою комнату, а услышав голоса у одной из дверей, остановилась.

— Сука!