И мечты станут явью - Анна Май Страница 46

– Роберто, тут на баннере прыгает фраза: «Большинство неприятностей мы получаем, когда пытаемся быть хорошими для всех»…

– Правильно, не будь хорошей, это опасно, – одобрительно кивнул итальянец. «Ах, так тебе нравятся стервы? Ну, держись! Я стану такой bitch, что чертям станет тошно! Ты еще пожалеешь».

– Если я не привлекаю тебя как женщина, значит, я могу встречаться с другими мужчинами? – первый шаг сделан. Посмотрим, как он отреагирует!

– Конечно, – на сей раз итальянец даже не повернул к ней головы. Обычно Эля могла легко прочесть собеседника, но с Роберто стала не в состоянии сделать это. Чтобы понять мысли и чувства визави, нужно быть как чистый лист, как прозрачная и спокойная гладь воды. Нужно забыть о себе и полностью сосредоточиться на другом – но ее сейчас переполняли и раздирали самые противоречивые чувства. И привычная Эле защитная заморозка не получалась! Как же ей принять верное решение, если она тонет в эмоциях? И в них горит!

На верхнем баннере меж тем появилась очередная реклама: «Сайт знакомств «Море рыбы»: множество привлекательных мужчин и женщин ждут вас». Элин перегруженный противоречивой информацией мозг как будто отключился. Ей хотелось кричать и плакать, но вместо этого она спросила: – Роберто, ты не поможешь мне разместить мою анкету на сайте знакомств? То есть это сделаю я сама, но у меня нет моих фото. Я сделаю сэлфи лица, но не могу снять себя в полный рост.

– Я перешлю тебе те фото, что ты присылала мне: ты стала очень на них похожа.

Все еще машинально, надеясь на чудо (что Роберто опомнится и скажет: «Ну все, хватит! Брось заниматься этой фигней! Иди ко мне») Эля набрала данные своей анкеты. И вдруг заметила: итальянец стал очень грустным. Ага, его задело! Но как же трудно быть стервой: когда ему плохо, ее сердце просто разрывается! Но почему тогда Роберто не тревожит, если Эле не по себе? Она слишком хорошо это скрывает? Возможно – но не настолько же! Может, ему удобней чего-то не замечать?

– Странно: моя анкета не принимается!

Итальянец подошел к ней: – Потому что вот здесь ты забыла указать: если у мужчины уже есть дети, для тебя это приемлемо?

– Да! – как же ей хотелось дать понять Роберто и его сыну, что она готова любить их обоих всем сердцем! Принять Джошуа как родного ребенка, несмотря ни на что! В конце концов, требовать понимания от мальчишки, которому едва исполнилось десять, бессмысленно. Ничего, потом поумнеет и поймет!

– Что ты ожидаешь получить от всего этого? – меж тем поинтересовался Роберто.

– Это все равно невозможно…

– И все-таки?

– Может быть, второго тебя? – «нет, я непроходимая дура! Ну и пусть. Лучше сделать и жалеть, чем корить себя всю жизнь, что не отважилась на что-то важное. Только лишь из-за гордости и предрассудков!».

После этих слов Роберто снова обнимал Элю, ласкал ее руки и целовал волосы. Но ответил ничего. А ей было так удушающе грустно и так хотелось плакать, что и на сей раз она больше ничего не чувствовала.

Потом итальянец побежал на ночь глядя выбивать прикроватный коврик из «ее» комнаты. Как Адриано Челентано в «Укрощении строптивого», чей герой по ночам колол дрова, чтобы не поддаться страсти. Ага, стервозная политика все-таки подействовала! Хотя Эле было очень трудно казаться стервой и она то и дело выдавала себя.

Зато, возможно, получится еще эффективней: этакий кнут и пряник. Эля уже так запуталась, что абсолютно не понимала, как лучше себя вести. Вот что значит провести пять лет без мужчины: все навыки общения с противоположным полом у нее, похоже, начисто атрофировались! А ведь когда-то она вертела мужиками почти шутя. Хотя те мужчины были куда понятней и проще, чем Роберто…

Как все-таки лучше себя вести? На что он больше реагирует? Вот и ответ: на что реагирует, тем и надо воздействовать! Похоже, эти ее фальшивые брачные игрища, хоть Эля от них абсолютно ничего не ожидала (будут писать обычные скучные, страшные и зацикленные на себе самцы, а второго Роберто не существует!) итальянца всерьез задели. Значит, стоит продолжать в том же духе.

– Почему ты нуждаешься в ком-то? – вернувшись, спросил Роберто. – Будь независимой!

«Независимой от чего? От любви? Жизни? Счастья?»

– Потому что я нуждаюсь в этом, и все тут! Я была независимой слишком долго. Я устала от этого. А теперь я нуждаюсь в чьей-то любви как в воздухе. – на самом деле не в чьей-то – только в его! Но об этом Эля умолчала.

– Я сейчас опубликую эту анкету, – предупредила она Роберто. «Мы на краю пропасти, опомнись! Останови меня! Останови!».

Но он молчал, не глядя на нее. Уставившись в свой ноутбук, но очевидно ничего там сейчас не видя.

– А что насчет тебя? – она все же решилась спросить.

– Я не ответственный, – Роберто сказал это очень тихо, по-прежнему не глядя на Элю, но так, что она поняла: это предельно искренне. При всей своей скрытности он сейчас пустил ее в свое сердце. – У меня нет средств, чтобы содержать семью. И я не смогу поднять еще одного ребенка.

Тут Эля почувствовала, что надо что-то ответить. Что от этого очень многое зависит. Но что сказать? «Нет, ты даже слишком ответственный – ты на себя наговариваешь»! «Не волнуйся, я обязательно найду работу, устроюсь кем угодно, мне все равно. Вместе мы не пропадем»! «Ну и пусть у нас не будет своих детей – буду любить Джоша как родного». Но пока она выбирала верный ответ, зазвонил телефон, и Роберто снял трубку. Момент был упущен.

Любовь и доводы рассудка

Когда Эля утром спустилась вниз, Роберто уже сидел за компьютером. Хотя вчера он проработал до полтретьего ночи – она знала, потому что ей не спалось. Все-таки, одного у него не отнимешь – трудолюбия.

– Я хочу приготовить оладьи из цуккини – будешь? – теперь перед готовкой Эля спрашивала Роберто, чтобы не переводить продукты зря. Это блюдо ему нравилось, он даже записал рецепт.

– Да, спасибо.

– Всю ночь не мог заснуть, – аккуратно отделяя от оладьи кусочек, вздохнул Роберто. – В конце концов, опять стал просматривать вакансии на сайтах, чтобы не терять время даром. За 6 часов просмотрел более 700 предложений. Глаза так устали! И шея, – он принялся тереть веки и разминать плечи. Эле захотелось сказать что-то ободряющее, сочувственное, предложить помассировать его плечи – но она вспомнила, что ему нравятся стервы. А Эля со своей добротой