Татьяна Добрусина - Сверхновая американская фантастика, 1994 № 05 Страница 48

Я спустился в лагуну и припарковал машину. Дэн стоял на пороге дома, уперев руки в бока и посмеиваясь.

— Приехал повеселиться, Джо?

Вид у него был совершенно непринужденный. Панель управления лежала на скамье у подветренной стены дома. Прибой расшвыривал гальку, и воздух был туманным от водяной взвеси. Паршивая погода для общественных мероприятий. Мои брюки пропитались влагой. Дэн, должно быть, тоже промок насквозь, но ему сегодня все было нипочем.

Прилетел полицейский вертолет, сел, опасно раскачиваясь и расшвыривая водоросли. Ренни Уоррен с сердитым видом зашагал к нам.

— Что, Дэн, все еще не отказался от своей затеи? — Он одарил меня пронзительным взглядом. Ренни явно считал меня сообщником, и если Дэн не образумится, как бы мне не оказаться за решеткой. — По холму поднимается почти тысяча демонстрантов, парень, Что прикажешь мне делать, если дела обернутся совсем худо?

— Так значит, в одной Луизе почти тысяча тупоголовых ханжей, — удивленно пробормотал Дан. — Разве не показывает это, что сидит глубоко в нас, дожидаясь смуты, чтобы вылезти наружу? Эти олухи едят мясо, травят крыс и обрызгивают инсектицидами розовые кусты — но вот кто-то говорит им, что чертов Риф, в отличие от крысы, бесценен и чудесен, и вот они уже верят этому, и вот уже без всяких вопросов идут сражаться за Риф!

Говорю тебе, Уоррен: этот Риф — убийца. Остается лишь надеяться, что таких, как он, немного, иначе конец рыболовству.

— Дан, — сказал Ренни, — если кто-нибудь взорвет Риф, я лично сопровожу его в тюрьму.

Наступило тяжелое молчание. Я уже жалел, что не остался дома. Дэн, шестеро полицейских и я, грешный, стояли и смотрели на Риф. Иисусе, хотел бы я знать, что творится в голове у Дэна!

Затем мы услышали крики. С вершины холма к нам текла толпа. Мужчины, женщины, дети, собаки, даже сухопутные рыбы. Над ними развевались флаги. Впереди шагала Кариока Джонс. Бесконечное шествие исчезало за вершиной холма.

Кариока Джонс остановилась перед нами. Вид у нее был ужасный — косметика размазалась по лицу, черные волосы прилипли к черепу. Однако глаза ее победно сверкали. Она дождалась, пока Миранда и другие ее спутники подойдут поближе, затем сунула руку в изукрашенную драгоценностями сумочку и с торжествующим видом извлекла бумаги. Толпа остановилась, вытянувшись вдоль по тропе и вокруг мыса. Точь-в-точь римляне в Колизее, ожидающие смерти гладиатора. Кариока протянула бумаги Дэну.

— И что же ты на это скажешь, мерзавец?

Дэн быстро прочел документ усмехаясь. Уоррен Ренни настороженно шагнул к панели управления.

— Все в порядке, Кариока, — сказал Дэн. — Вполне законная бумага.

Кариока сузила глаза и стремительно обернулась к своей свите.

— Ив! Веди демонстрантов к Рифу, хорошо? — Она снова повернулась к Дэну. — Ты меня не обманешь. Убери взрывчатку, пока не подверглась опасности жизнь сотен невинных людей!

— Нет.

— Господи! Ты соображаешь, что говоришь?

— В судебном запрете сказано, что мне нельзя взрывать Риф. Я и не взрываю. Но вот «поппиты» останутся на местах, и я, Кариока, нипочем не полезу вынимать их оттуда собственными руками. Если хочешь знать, почему, спроси Джима Андерса.

— Эй, Уоррен Рени! Полицейский ты или нет? Почему ты позволяешь этому дьяволу держать нас всех в заложниках?

Для Ренни это было уже чересчур.

— Вы можете уйти, — с задетым видом объявил он.

Кариока огляделась с бессильной яростью.

— Миранда! Это ведь, как я понимаю, твоя затея. Ну так сделай хоть что-нибудь, пока все мы не подохли от скуки! И как только я могла согласиться участвовать в этой нелепице? Они даже еще не стали пикетом вокруг Рифа. Толпятся себе вокруг, точно стадо! В чем дело, черт возьми?

— Кариока, — сказала женщина по имени Ив, — люди боятся подходить близко к Рифу. Говорят, он опасен.

— Еще бы не опасен! Он и должен быть опасным. Только зря ты плачешься мне, голубушка! Весь этот провал организован Мирандой Марджрибэнкс — к ней и обращайся! А я умываю руки.

За толпой, на середине склоне холма я увидел Диану. Вид у нее был потерянный. Мгновение она смотрела на нас, затем медленно двинулась к Рифу; ветер трепал полы ее куртки, играл длинными волосами. Может, она чтот-то задумала? Милашки при ней не было.

— Великие победы требуют жертв, — начала Миранда, поворачиваясь лицом к собравшимся. Прибой заглушал ее слова, и люди большей частью даже не понимали, что она обращается к ним. — Небольшая опасность — разве это не малая плата за возможность увидеть вблизи это чудо природы? В конце концов, о чем же мы говорим? Это извечная война между жизнью и красотой с одной стороны и алчностью и материализмом — с другой. Вы видите перед собой, — она драматическим жестом указала пальцем на Дэна, — грабителя, хищника и… — голос Миранды сорвался. Она смотрела вдаль поверх голов толпы.

— Не делай этого, Дэн, — сказал я. И тут увидел то же, что и Миранда.

К этому времени все демонстранты столпились во дворе и на пляже. Ренни, Дэн, Кариока, Миранда и я стояли у подветренной стены дома, возле скамьи. На скамье лежала панель дистанционного управления с красной кнопкой. Полагаю, все мы инстинктивно держались поближе к кнопке, чтобы помешать каким-нибудь безрассудным действиям. За толпой высился склон холма, поросший травой и кустарником, в котором гулял ветер.

Там, одинокая, шла Диана. Медленно, полусонно, словно не осознавая нашего присутствия.

А через гребень холма, блистая и приплясывая на сырой траве, катилась к нам волна сухопутных рыб.

— Боже мой! — воскликнула Миранда. — Они сбежали из «Питомника»! Как они, черт побери, могли выбраться?

Дэн посмеивался:

— И ведь они идут к Рифу, подружка! А Риф способен метать отравленные иглы. Боюсь, твои питомцы погибнут. Все до единого.

— Какого дьявола их всех несет к Рифу, Дэн? — вмешался Ренни. Он явно подозревал, что это дело рук Дэна.

— Я ведь говорил тебе, что Риф опасен, — рыбак все усмехался. — Он погубил моих дельфинов, и вот уже много месяцев он приманивает к себе все съедобное, будь то птицы или сухопутные рыбы. Ему, видишь ли, надо много есть. У него высокий метаболизм…

Волна сухопутной рыбы скатилась с холма, а между рыбой и Рифом шла Диана. Я крикнул, предостерегая ее, но она была слишком далеко и не расслышала. Пребывала в своем собственном мире. Рыбы накатились на нее грозной серебрящейся волной.

И миновали ее, обтекая Диану, точно она была скалой в море. Я схватился за скамью, чтобы не упасть. Господи, какой ужас… Рыбы двигались дальше, и рядом с Дианой осталось только одно существо. Милашка. Не замедляя шага, Диана рассеянно погладила его по голове.

— Ради Бога, кто-нибудь, остановите их! — взвигнула Миранда. — В этой рыбе целое состояние!

Дэн все еще говорил, но слушал его только я.

— Риф развил в себе способность приманивать пищу звуковыми волнами. Эти кораллы растут спиралями один на другом, и растут довольно быстро. Выжили те колонии, которые сумели преобразовать ветер в наборы звуков, привлекающие живые существа: птиц, рыб, даже насекомых. Звуки на высоких частотах, Миранда. Люди их не слышат. Но твоя рыба…

Бум-м!

Ползучий Риф превратился в фонтан обломков. Земля содрогнулась. Диана упала; над ней сыпались дождем осколки коралла. Сухопутные рыбы на миг закружились, затем поспешно брызнули в разные стороны, прячась в кустарнике. Туча дыма и коралловой пыли зависла в воздухе, затем ветер подхватил ее. Мы пригнулись — на головы сыпались мелкие камушки. Крики толпы затихли, сменившись бормотанием.

Диана поднялась, и я услышал собственный громкий вздох облегчения.

Ползучий Риф? От него осталась только впадина, черневшая в грязи. Вода, сочась из-под земли, быстро заполняла ее.

Дэе все еще говорил. Может быть, он и не умолкал?

— Как видите, больше расти он не в состоянии. Слишком высокий метаболизм. Отдельные кораллы умрут от голода, прежде чем сумеют вырастить акустические завитки…

Кариока Джонс обрела дыхание и рывком развернулась:

— Миранда, ты немыслимая скотина! Сколько я трудилась, сколько сил отдала своим дорогим «Врагам», а ты продала нас с потрохами из-за какой-то вонючей рыбы!

Миранда, само собой, отрицала, что нажала на кнопку, но пользы ей от этого было немного. Никто не видел, как это произошло — все следили, как сухопутные рыбы идут навстречу гибели. Зато каждый знал Миранду.

— Милая Миранда, — говорила мне Кариока Джонс несколькими днями спустя, — конечно, способная женщина с деловой хваткой, но она не принадлежит к типу людей, которых я хотела бы видеть на своем Пасхальном Фестивале. — И единым росчерком пера по списку гостей она отправила ветеринар-шу на самое дно общественной жизни Полуострова.

Уоррен Ренни не спешил с обвинениями.