Вечные вопросы - Игорь Аскерович Чесебиев Страница 49

Во-вторых, переломными моментами истории становятся изменения соотношения знаний человечества о мире и возможностей конкретного человека обладать знаниями. Сначала человек не знал почти ничего. Потом узнал что-то. Все знания человечества легко умещались в голове одного человека.

Количество знаний росло, появились новые орудия и инструменты. Знаний стало значительно больше. Но некоторые весьма одаренные люди все еще могли вмещать в себя все доступные на момент их жизни существенные знания о мире.

Потом знаний становится больше, чем может вместить мозг одного человека. Каждому конкретному человеку приходится уже выбирать, какие знания ему нужны, а без каких он может обойтись.

Наконец, настает момент, когда человек оказывается в состоянии, которое иногда называют “океаном информации”. Он понимает, что не может обладать сколько-нибудь существенной частью знаний. На первый план выходит уже не обладание знаниями, а способность, стратегия, позволяющая максимизировать полезность отбираемой информации. Вторая категория вопросов, которая становится важной — как взаимодействовать с другими в процессе обработки информации, то есть категория вопросов организации социальной системы и протоколов обмена информацией.

Революции и исторический процесс

На протяжении истории все так называемые “революции” были продуктом борьбы не между угнетающим и угнетенным классом (в отличии от неизменно подавляемых восстаний рабов, крестьянских восстаний), а между группами внутри класса господ.

Видимо, первой революцией, в которой угнетенный класс восстал против угнетателей и победил, была Октябрьская революция 1917 года. И причиной, по которой спустя 70 лет ее дело завершилось неудачей, был, как нам представляется, как раз недостаток подлинной интеллектуальной элиты в руководстве.

Буржуазная революции в Англии XVII века и Франции XVIII века были борьбой за передел собственности и доступ к власти между различными группами аристократии, в результате которой победили те, кто лучше взаимодействовал с буржуазией и простолюдинами.

Захват Римской империи варварами, хронологически совпадавший с переходом от рабовладения к феодализму, был по сути победой пришлых аристократов над римскими.

При этом зачастую в борьбе “элит” преимущество имеет та, которая опирается на наиболее талантливых представителей низших классов, в том числе через обеспечение им “социальных лифтов”, то есть позволяя наиболее лояльным, активным, талантливым плебеям стать аристократами и занять освободившиеся после смещения противоборствующей партии места

История как процесс возникновения, исчезновения и взаимного порождения цивилизаций

Марксом и Энгельсом был в основном создан формационный подход к рассмотрению развития истории. Элементы этого подхода — государства. Государство рассматриваются как совокупность способов производства и участвующих в общественном производстве и распределении людей. Люди по отношению к средствам производства делятся на классы. Классы бывают эксплуатирующие чужой труд и эксплуатируемые другими классами. В зависимости от способа производства и господствующих в данном виде общества производственных отношений Маркс и Энгельс выделяли следующие стадии развития человеческого общества: первобытнообщинный строй, рабовладение, феодализм, капитализм и социализм.

Цивилизационный подход не отрицает возможности формационного. Он смотрит на историю под другим углом — не как на процесс возникновения, исчезновения и взаимного порождения общественно-экономических формаций и государств, а как на процесс развития культур.

Что такое культура? Культура — категория, которая включает в себя: 1) ценности (то есть цели жизни и их приоритеты), 2) нормы (то есть правила), которым в этой культуре предполагается следовать, 3) материальные блага, производимые в рамках этой культуры. Так определяется культура у Э. Гидденса (“Социология”) и мы будем использовать это определение как рабочее.

С точки зрения истории так понимаемая культура — это синоним понятия “цивилизация”. Чисто ситуативная разница заключается в том, что когда говорят о культуре, в первую очередь понимают ценности и юридически неоформленные нормы, а говоря о цивилизации — в первую очередь имеют в виду производимые материальные блага и юридически оформленные нормы. Для целей книги эта разница не имеет значение и мы будем употреблять их как синонимы. На мой взгляд такое использование понятий не искажает сколько-нибудь существенно в том числе и понимание различных цивилизационных теорий развития истории.

Общество, согласно тому же Гидденсу, — это совокупность людей, связанных одной культурой. Культура же соответствует “механизму” функционирования общества.

Не трудно сообразить, что границы цивилизации не совпадают с границами государств. Цивилизация как правило (но не всегда) проходит по территориям нескольких или многих государств. Суперэтнос Гумилева, по всей видимости, должен соответствовать понятию цивилизация. С этой точки зрения цивилизация (или суперэтнос) состоит из одного или нескольких этносов. Этнос образующим элементом является по нашему мнению (не совпадающему с точкой зрения Гумилева) общность родного языка. Суперэтнос (цивилизация) имеет также один доминирующий язык, язык межнационального общения, lingua franca. Например, для русско-советской цивилизации таковым языком являлся (и является?) русский, для западной — английский.

Некоторые цивилизации могут на каком-то этапе своего развития попадать под понятие “глобальный проект”, используемое рядом исследователей, или даже быть результатом возникновения такого глобального проекта. У М. Хазина глобальный проект (ГП) — “‘это наднациональная и надгосударственная идея, которая в принципе может стать базовой для определения системы ценностей любого человека на Земле” или, как нам кажется, точнее, наднациональное сообщество, объединенное некоторой универсальной идеей (смысла жизни, набора ценностей и их приоритета). “Цивилизация (или ее зародыш), стремящаяся сформулировать собственный ГП, обязательно должна иметь в своем распоряжении Великую Надмирную Идею”. Китай, например, по мнению Хазина, такой идеи не сформулировал, поэтому пока не готов создать свой глобальный проект. “Это должна быть настоящая Идея, объясняющая мир видимый и невидимый, из которой непротиворечиво выводится система поведения и этические правила. Более того, эта Идея должна быть универсальной, предназначенной для всех людей без остатка, во всех уголках земного шара и во все времена. Ну и конечно, эта Идея должна гарантировать светлое будущее его носителям. Или, на крайний случай, их детям”.

То есть все состоявшиеся глобальные проекты — цивилизации, но, по Хазину (для нас этот вопрос не закрыт) не все цивилизации — это глобальные проекты.

Участие или неучастие в глобальном проекте абсолютно добровольно для каждого, вся объединительная сила находится в самой идее (наборе идей). Не всякая универсальная идея или система ценностей может стать основой глобального проекта, а лишь та, которая найдет “отклик в сердцах” миллионов как благодаря собственному содержанию, так и благодаря правильному “продвижению”.

Развитие глобального проекта проходит несколько стадий. В самом начале идея формируется и оттачивается в неформальном общении, спорах (внутренней конкуренции) небольшой группы людей. Этой стадии Хазин не дал название. После этого начинается сетевая стадия глобального проекта. На этой стадии идеи оформляются