Князь шаман. Том 5 - Андрей Сергеевич Ткачев Страница 49

Этого оказалось достаточно, чтобы он наконец-то перестал поливать пламенем местность рядом с собой и наконец-то отвлёкся от девушки, которую мы тут, вообще-то, пытались спасти.

Правда, после первого же удара мне пришлось спешно отходить в сторону и позволить лапе монстра с огромными когтями ударить по стволу дерева рядом со мной. Во всю сторону так и полетели щепки, но я уже проскользнул под тяжёлой тушкой зверя, чтобы оказаться с другой стороны, там, где он уже не успел среагировать.

По ходу движения я попытался нанести ещё один удар, но и живот монстра был защищён практически так же хорошо, как и спина. Пока что моим единственным успехом было слабое ранение его задней лапы, но останавливаться на этом я, разумеется, не собирался.

Все происходило на больших скоростях и, возможно, я не справился бы с монстром аномалии, если бы не опыт Медзи. Дух, как и всегда исправно подсказывал мне, как следует действовать, обходясь без слов. Зачем они, когда мы в данный момент практически едины и все и так понимаем друг друга.

Конечно, за это время я изрядно вымотался, ведь даже циркуляция духовной энергии в теле не могла так быстро снять усталость, но Медзи так заразительно наслаждался боем, что просто отступить я не мог.

Этого противника так просто победить не получалось из-за того, что муртен оказался очень уж опытным врагом. Он каждый раз подставлял под мой меч элементы своей брони и при этом и сам не стеснялся активно атаковать меня.

К сожалению, из-за того, что мы перемещались быстро, никто из моих людей просто не мог помочь из-за опасения, что помешает мне. В некоторых случаях чужое вмешательство хуже всего, поэтому надо действовать осмотрительно.

Только подобное, похоже, нисколько не волновало Наумову, которую Светлана перестала удерживать щитом и вместо того, чтобы помочь остальным, Елизавета вновь бросилась на муртена.

В её действиях не было ничего разумного, и как я успел отметить, одержимость духом животного вошла в такую стадию, когда аристократка уже не контролировала себя. Нет, она, конечно, продолжала действовать в некоторой степени осторожно и не подставлялась под удары муртена, и её главной целью так и оставалось вцепиться в его глотку. Так как это сделал бы волк, чтобы победить противника. Даже те удары, что она наносила всё это время, были предназначены больше для ослабления противника, чем для того, чтобы его остановить.

Несмотря на довольно сложную ситуацию, девушка будто игралась со своей добычей, и подобные действия на грани доставляли ей большое удовольствие. А вот то, что я тоже участвовал в бою, Наумовой сильно не нравилось, и она даже пару раз недовольно рыкнула на меня, но при этом и отвести монстра в сторону ей не удавалось. Мой меч, в отличие от её кастетов, наносил муртену куда больше урона, и он больше концентрировался на мне, как на том, кого необходимо устранить в первую очередь.

Всё же как бы ни появился этот монстр аномалии на свет, но боль он прекрасно чувствовал. С учётом же его размеров было понятно, что наша добыча прожила достаточно долго, чтобы набраться опыта как в охоте на других монстров, так и на людей, и поэтому так просто сдаваться муртен был не намерен.

Но всё же наше сражение не могло продолжаться вечно. Вот монстр аномалии вновь изготовился к тому, чтобы полыхнуть огнём из своей пасти, из которой уже вырывались язычки едва сдерживаемого пламени. И он только успел открыть пасть, как Светлана вовремя создавала вокруг его головы барьер, в который и ударил этот огонь.

Насколько бы ни была устойчива к собственному пламени морда монстра, но всё же его глаза были к нему уязвимы, и зверь яростно взвыл от боли. И тут уже с двух сторон на него напали я и Елизавета.

Мне удалось извернуться так, чтобы меч попал снизу под пасть монстра и пробил его череп, а девушка в это время ударила по его голове сверху, да ещё и с такой силой, что если я вначале и встретил сопротивление, то после её удара голова муртена прямо насадилась на мой меч. Тут сложнее было удержаться на ногах, да вовремя отскочить в сторону, когда он всё же погиб.

Я уже было хотел наконец-то спокойно выдохнуть и перевести дыхание, но почему-то Елизавета продолжала удерживать своё состояние одержимости и теперь перевела взгляд на меня.

— Это… была… моя… добыча… — тяжело дыша и временами между словами натурально порыкивая произнесла она, зло смотря на меня.

Благодаря тому, что мы находились близко друг от друга, я мог более детально присмотреться к ней, и теперь звериные черты ещё сильнее проступали на её лице. Начиная от заостривших черт и увеличенных клыков, до изменившихся глаз, которые уже не походили на человеческие.

До того как я успел что-то сказать, девушка бросилась на меня.

Глава 28

Если выбирать между сражением с человеком или с монстром аномалии, я, скорее, выберу последнего. Его хотя бы можно без проблем убить в случае чего, а вот с человеком наступает много нюансов, которые приходится учитывать.

Вот как сейчас…

Наумова бросалась на меня с поистине бешеным упорством, а всё из-за того, что ради победы над монстром аномалии она слишком сильно погрузилась в звериное начало своих духов, и сама в некоторой степени потеряла контроль над происходящим.

Сейчас она злилась из-за того, что в её понимании у неё украли добычу, и она хотела наказать того, кто это сделал. Доводы разума тут полностью игнорировались и работали только её эмоции и желания.

При этом, несмотря на довольно большую эмоциональность и звериную ярость, девушка продолжала наседать на меня довольно грамотно, что говорило в пользу того, что она уже не впервые оказывается на грани такого сложного состояния.

И всё же это не облегчало мне задачу — как её утихомирить и при этом не нанести серьёзного вреда здоровью. Пусть Елецкая и могла её потом подлатать, но всё равно она ещё не настолько опытна, чтобы справиться со всеми ранами, да и нападение на союзника можно трактовать очень по-разному, и в некоторых случаях будет наплевать, кто вообще спровоцировал это — будут смотреть на того, кто сильнее пострадал в ходе конфликта.

Да и я понимал, что сама Елизавета не так и сильно виновата в своих порывах. Просто хищники в ней не могли смириться с тем, что кто-то испортил им хорошую охоту,