Журнал «Юный техник» - Юный техник, 2004 № 07 Страница 5

Впрочем, если российско-американский проект все же осуществится, он откроет путь к освоению огромной области нашей страны, богатой залежами полезных ископаемых. В их покупке могут быть заинтересованы и Китай, и Япония, и США…

Сам тоннель будет не только транспортным коридором. В нем проложат линию электропередачи, которая соединит две мощнейшие в мире энергосистемы. У нас в Сибири есть избыточные потенциальные энергетические мощности, которыми мы также могли бы торговать. Кроме того, известно, что годовой эффект от соединения двух энергосистем составляет 5 — 10 % от мощности меньшей системы. В данном случае экономия в год составит порядка 2–3 млрд. долларов. В тоннеле можно также проложить газо- и нефтепровод, в которых, кстати, очень заинтересованы американцы.

Пока одни специалисты размышляют: строить или не строить новую трассу, другие думают над тем, как бы удешевить строительство. Например, американцы предлагают вместо тоннеля построить над проливом подвесной мост протяженностью 100 км. По замыслу авторов проекта, смонтированные на берегу опорные башни с помощью вертолетов будут попарно опущены в Берингов пролив и надежно закреплены якорями. Затем на стальных кабелях к ним подвесят двухъярусное тело моста: сверху — проезжая часть, снизу — нефтепровод.

А наш инженер-строитель A.Л. Яковенко-Богачев предлагает построить не тоннель, а транспортный путепровод под водой, на 10–80 м ниже поверхности, не заглубляя его под дно пролива. То есть Александр Леонидович предлагает на новом уровне вернуться к идее Стефенсона, существенно ее модернизировав.

Трасса составляется из автономных секций, диаметром около 8 и длиной до 200 м, изготовленных на специальных верфях и почти полностью укомплектованных внутренними конструкциями, рельсами, балластными понтонами, энергоустановками, аварийными эвакуационными камерами и т. д. Секции закрывают с обеих сторон герметическими заглушками и буксируют по воде к месту монтажа, где с помощью плавучих кранов и собственной балластной системы притопят их на заданную глубину и состыкуют с уже установленными секциями. Такая всепогодная трасса, по мнению автора проекта, сможет составить серьезную конкуренцию морским и авиационным перевозкам людей и грузов.

В. ЧЕТВЕРГОВ

ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА

Когда дрожит Земля…

Каждое утро перед выходом из дома все мы привычно прислушиваемся к голосу радио: какую погоду нам на сегодня обещают? И хотя, бывает, клянем метеоцентр за неточность предсказаний, метеорологи чаще все же не подводят. Ну а можно ли подобным же образом предсказывать не только грозы и снегопады, но и землетрясения — самые, пожалуй, страшные стихийные бедствия на нашей планете?

Чтобы получить ответ на этот и другие подобные вопросы, наш специальный корреспондент Станислав ЗИГУНЕНКО отправился в Институт физики Земли имени Гамбурцева, к ведущему научному сотруднику, кандидату физико-математических наук А.Д.ЗАВЬЯЛОВУ, специалисту по проблемам прогнозирования землетрясений.

— Алексей Дмитриевич, говорят, что в последние годы сейсмическая активность нашей планеты заметно увеличилась. Так ли это?

— Наша Земля вообще очень активная планета. Репортажи с мест порой напоминают фронтовые сводки. Вспомните хотя бы: около 50 тысяч погибших насчитали после одного из самых страшных за последние годы землетрясений, случившегося в декабре 2003 года в Иране. Между тем, три года тому назад, в июне 1990 года, в другой части той же страны — на северо-западе Ирана — подземные толчки силой 7,3 балла унесли еще 50 тысяч жизней.

Землетрясение примерно такого же масштаба, случившееся в том же декабре в Калифорнии, погубило всего лишь двух женщин. Еще три десятка человек получили ранения различной тяжести.

— Наверное, такая колоссальная разница в числе жертв обусловлена тем, что в США лучше поставлена служба прогнозирования землетрясений?

— Отнюдь. Забегая вперед, сразу скажу, что прогнозировать землетрясения хотя бы с такой же точностью, как перемены погоды, люди научатся лет через сто, не раньше. А вот уменьшить количество жертв до минимума мы можем уже сегодня…

— Каким образом?

— Все очень просто. Районы, где часто случаются землетрясения, известны издавна. Скажем, на территории бывшего СССР это Узбекистан, Армения, некоторые регионы Кавказа, Камчатка, районы, прилегающие к Байкалу. Специалисты все эти регионы знают назубок, у них есть атласы, где указаны не только границы сейсмических районов, но и примерная частота землетрясений, а также их сила по шкале Рихтера. На основании этих данных для каждой области существуют специальные строительные нормы, указывающие, какие именно дома и прочие постройки здесь можно строить.

Заведен был такой порядок, скажем прямо, не от хорошей жизни. Когда в 1966 году землетрясение не такой уж большой силы — в 5,5 балла — тряхнуло Ташкент, последствия его были таковы, как будто над городом взорвали атомную бомбу. Столица Узбекистана была разрушена практически полностью. Так получилось не только потому, что эпицентр землетрясения оказался прямо под городом на относительно небольшой глубине — всего лишь 10 км. Огромные разрушения обусловило еще и то, что постройки старого города были сложены сплошь из непрочного саманного кирпича.

Такие же постройки, кстати, преобладали и в иранском городе Бам, где в декабрьском землетрясении, о котором уже сказано, погибло около трети его жителей.

А вот в Калифорнии легкие дома строят в основном из дерева с учетом предложений по сейсмостойкости. Потому и жертв там значительно меньше, и восстанавливают постройки значительно быстрее.

Впрочем, прочность построек зависит не только от их типа, но и от того, насколько качественно оно возведено. В 1988 году в Спитаке (Армения) многие дома развалились как карточные домики только потому, что в кладке вместо цемента оказался практически один песок…

— Но можно ли все-таки заранее предсказать, когда случится землетрясение и какой силы оно будет?

— Смотря какой прогноз вам нужен. Как уже говорилось, нам известно, где землетрясения происходят постоянно или же случаются очень редко. Отсюда уже можно строить долгосрочные прогнозы, на основании которых и создан уже упоминавшийся атлас. Что же касается среднесрочных, а тем более краткосрочных прогнозов, то с ними сложнее. Дело в том, что любой прогноз, как правило, строится на статистике. А данных по землетрясениям нам пока катастрофически не хватает — извините за невольный каламбур.

Повторяемость сильных землетрясений имеет период около ста лет. Скажем, в Авачинской губе они были в 1737, 1842 и в 1952 годах. Стало быть, следующее там случится, наверное, году в 2052-м или около того. Но даже таких статистических данных по разным регионам очень мало. Что же касается более мелких землетрясений, то их стали регулярно регистрировать лишь в конце XIX века. Так что нам придется, видимо, еще лет сто собирать сведения, прежде чем мы получим возможность на основании статистических расчетов давать более-менее точные прогнозы.

— А если отойти от статистики? Есть ведь, наверное, какие-нибудь физические теории, позволяющие прогнозировать развитие процесса?

— Теории, конечно, есть. Но вся беда в том, что их очень много. Мы еще очень плохо представляем себе то, что происходит буквально под нашими ногами. А уж о том, что творится на глубинах в десятки, сотни и тысячи километров, можем в основном лишь догадываться на основании экспериментов, проводимых в лабораториях. А лабораторные данные, они все-таки не всегда сходятся с натурными…

Кроме того, для того, чтобы построить прогноз, нужно ведь получить для него какие-то исходные данные. А сеть сейсмостанций в нашей стране далеко не столь густа, как сеть метеопостов.

Вот, например, всем известно, что нужно бы поставить сейсмостанции у побережья Камчатки, да и всего Дальнего Востока. Но где взять на это средства? Ведь стоит каждая такая станция порядка миллиона долларов…

Нужна также оперативная связь с этими станциями. Необходимы и мощные компьютеры, которые могли бы оперативно всю эту массу информации перерабатывать. Иначе кому нужен завтра вчерашний прогноз?

— Но есть ведь, говорят, предвестники землетрясений. Одни специалисты берутся предсказывать землетрясения по выделению гелия из недр, другие — по изменению формы облаков, третьи предлагают со спутников измерять микропередвижения почвы…

— Таких предвестников опять-таки очень много, их всего набирается более тысячи. Но непонятно, какой из них выбрать в нужный момент. Известно, например, что накануне землетрясения начинает изменяться уровень воды в колодцах, некоторые вообще высыхают. Но так бывает далеко не всегда и не везде.