Ледяная колдунья - Александра Николаевна Пушкина Страница 5

«Тоже мне ваше высочество!» – подумала Аня, хотя его магия впечатляла.

– Не хочу, – буркнула Аня скорее из упрямства. Какая-то часть её тут же заинтересовалась возможностью научиться колдовать. – Ты вообще знаешь, что ты… э-э-э… все думают, что ты разбился?

– Не понял. – Никонов повернулся к однокласснице. – Почему разбился?

– Потому что…

– Сандер! – раздался вдруг бесстрастный женский голос.

Сашка тут же как будто сник.

– Да, мама, – коротко отозвался он.

«Мама?» – не поняла Аня.

– Я жду нашу Гостью, – прошелестел голос.

– Пойдём, – буркнул Никонов, словно забыв, о чём они только что говорили.

– У тебя и мама тут? – осторожно поинтересовалась Аня, идя следом за ним.

– Это… другая мама. – Он не хотел об этом говорить. – Мы уже пришли. – И Никонов толкнул высокие узкие створки, украшенные мерцающими узорами.

* * *

Зал за дверями оказался таким же холодным и гулким. В дальнем его конце у огромного пустого камина в высоком кресле сидела незнакомая дама в белом облегающем платье. Прямо Снежная королева! Аня видела маму Никонова всего раз, когда та приходила извиняться за испорченную парту, и женщина в кресле совсем на неё не походила. Старшая Никонова была пухлой и невысокой крашеной блондинкой. Эта же, наоборот, оказалась высокой и худой, с белёсыми волосами, уложенными в высокую причёску. Никакого сходства! Так почему же Сашка называет её мамой?

– Благодарю, Сандер, ты можешь идти. – Бледные губы лишь едва приоткрылись, но слова прозвучали отчётливо, будто трескающийся на озере лёд. И слегка качнулась изящная, словно состоящая из прозрачных кристаллов и увитая тонким серебряным ободом корона.

Сашка без единого звука повернулся и вышел в ту же дверь. Аня вспомнила, как он хамил Ирине Петровне, когда та застукала их с Ковалёвым за разукрашиванием той самой злополучной парты, и ей стало не по себе от его бесстрастного повиновения.

Синие глаза гневно глядели на Аню из-под белёсых бровей, и девочка, не выдержав, уставилась в ледяной пол, который причудливо мерцал, скрывая в глубине размытые фигуры.

– Стужа! Почему Сандер такой недоумок?! Я научила его магии, сделала своим наследником, но он не стоит звания принца Нордлига!

Аня снова взглянула на неё.

С незнакомки будто осыпалась ледяная пыль. Она вскочила, оказавшись ростом со взрослого мужчину. Глаза побелели, скрыв глубокую синеву, лицо исказил гнев.

– Я ждала кого-то взрослого, а он притащил… – женщина вновь обернулась к Ане, смерив её презрительным и негодующим взглядом, – жалкую девчонку!

«Сама ты жалкая!» – пронеслось в голове у Ани. Она вдруг разозлилась.

– А вы кто вообще? – насупившись, спросила девочка. – Если я вам так не нравлюсь, зачем нужно было заманивать меня сюда?

Она сразу же пожалела о своих словах. Глаза незнакомки превратились в щёлки, светлые брови сошлись на переносице. Поток воздуха, сорвавшийся с тонких пальцев, раскрошил в пыль две колонны, возле которых стояла Аня.

Девочка вся сжалась и инстинктивно закрыла голову рукой, но ледяная пыль холодным дождём обдала щёки, а в носу засвербело.

– Ай! Вы что, совсем?! – возмутилась она. – Всё, пошла я отсюда! И Сашку с собой забираю!

Ну, всё. Теперь ей точно не поздоровится.

Сердце колотилось как бешеное, ладони вспотели, и ужасно хотелось проснуться у себя в комнате. Пусть даже от бабушкиного храпа.

Но внезапно лицо Снежной королевы разгладилось, и она хмыкнула:

– Сандер не сможет уйти из Нордлига, даже если я того захочу. Но, может, всё вышло не так уж и плохо. Ты лучше, чем ничего. Я не стану причинять тебе вред. Подойди. – Она вновь опустилась в высокое кресло, подняв бледное лицо и положив на подлокотники ладони с длинными пальцами.

Вот ещё! Ане хотелось убежать отсюда, и как можно скорее! Но не убьёт ли её тогда новая «мама» Никонова?

Отвалившиеся куски колонн вновь возвращались на свои места, как огромные фигурные сосульки.

– Боишься? – улыбнулась женщина уголком рта. – Правильно. Я правительница Нордлига и самая страшная нойта среди колдунов Севера. Меня зовут Вит. А как твоё имя?

– Аня…

– Аня? – женщина будто попробовала имя на вкус. – Забавно. У нас так детей не называют. – Она нервно постучала длинными ногтями по гладкому белому подлокотнику. Аня молча ждала, что будет дальше. – Сандер что-нибудь рассказывал тебе об этом месте? – нойта обвела зал рукой.

– Нет… Что вы имели в виду, когда сказали, что он не может уйти?

– Это Нордлиг, – сказала Вит, проигнорировав вопрос Ани. Может, она ответит на него позже? – Мой дом, и ты у меня в гостях. Так уж вышло. Я не хотела, чтобы привели именно тебя. Но теперь у нас у обеих нет выбора. – Вит сделала паузу.

– Выбора? – переспросила девочка, сглотнув комок в горле. – Вы о чём?

– У каждой из нас есть желания. Ты хочешь вернуться домой, верно? – Аня кивнула. – А я – получить одну небольшую вещицу.

Ой, нет! Неужели Аню ждёт квест – вроде тех, что дают в книгах или компьютерных играх? Если Вит попросит выкрасть драгоценность из какой-нибудь гробницы, надо будет придумать отговорку.

– Мне нужен осколок Сердца мира.

– Э-э-э… чего? – озадаченно протянула Аня. Задача превзошла самые смелые ожидания.

Выбеленные зрачки нойты уставились на Аню с презрением, но всё же Вит снизошла до ответа:

– В каждом мире – кроме твоего, конечно, – есть Сердце. Оно позволяет этому миру жить, дышать, творить магию. В нём заключена огромная сила. Мне нужен лишь кусочек – его будет вполне достаточно, чтобы я смогла отомстить за то зло, которое причинили моей семье. – Вит недобро улыбнулась, обнажив ряд острых белых зубов.

У Ани по спине побежал холодок.

– Где же я возьму это Сердце? – осмелилась спросить она.

Вит небрежно хлопнула в ладоши – и прямо перед ней с потолка хлынул водопад ледяной крошки и осколков. Как только морозная пыль улеглась, Аня увидела изящный столик и лежащую на нём подсвеченную карту. Карта была старинной, а свет, как оказалось, шёл от вмёрзших в столешницу светлячков.

Аня осторожно подняла глаза: в потолке должна была зиять дыра – но он был цел. Видимо, затянулся льдом так же, как до этого колонны.

Нойта тем временем, подойдя к столику, поманила к себе Аню. Пришлось подчиниться. На желтоватой поверхности выцветшими чернилами был обозначен большой, похожий на подкову материк – или это остров? Море над ним называлось Северным, и в самом его центре был нарисован красный крестик, как на картах пиратских кладов.

– Здесь моя страна. – Вит