Первая любовь - Дарья Запольская Страница 5

думала, что могу спокойно вздохнуть, или лучше уйти в свою комнату, скрывшись за плотно закрытой дверью, но мужчина нагнулся, чтобы подписать документы, ловя меня в кольцо своих рук. Его лицо оказалось очень близко. Слишком близко. Полы его пиджака касались моих рук, оставляя невидимые ожоги. Такого напряжения я ещё никогда не чувствовала. Но стоило только ему выпрямится, холодный воздух, словно пощечина вернул моим легким способность дышать.

— Тогда оформим генеральную доверенность и издадим соответствующее распоряжение, — Иаков Соломонович собрал документы и, попрощавшись, быстро удалился.

Я хотела встать, но Краснов одним взглядом пригвоздил меня к месту.

— Как контрольная по физике? — его голос был ровным, как всегда, но взгляд обещал кровавую расправу.

— Что? — я включила дурочку. — Контрольная?

— Да, контрольная, — он сделал шаг ко мне, отчего я отвела глаза, не в силах придумать нормальную отмазку.

— Смотри мне в глаза, — это приказ, и я повинуюсь, наблюдая как он подходит максимально близко, отчего мне приходится запрокинуть голову. Его парфюм снова окутывает меня, и я превращаюсь в недееспособный овощ. — А теперь ответь на мой вопрос. Как прошла контрольная по физике?

Извилины, не в силах справиться со стрессовой ситуацией, не находят иного выхода, как сказать правду.

— Я прогуляла физику, — мне неловко, и я опускаю взгляд, но горячая ладонь ловит мой подбородок и возвращает в исходную позицию, на которой серые глаза обжигают холодом.

Глава 4

Впервые мне страшно. Я не знаю, какой Алексей человек и чего от него ждать. За то время, что я нахожусь под опекой, мы так ни разу нормально не поговорили и я не имела возможности узнать, какой он на самом деле человек. По его лицу нельзя понять о чем он думает, взгляд всегда одинаково холоден, он закрыт от внешнего мира неприступной стеной. Несмотря на то, что Славик считает его хорошим человеком и в Интернете он прославился как щедрый благотворитель, пока я сама не узнаю Краснова, он будет для меня чужим человеком. Все мое тело напряжено в ожидании. Я даже готова к тому, что он может меня ударить, влепить пощечину. От этих мыслей тошнит, потому что если окажется, что он может поднять на меня руку — это конец. Это неизбежно приведет к регулярному ритуалу, ввиду моего несносного характера и упрямства стоять на своем до конца.

Краснов изучает мое лицо, как будто хочет найти ответы на ему одному известные вопросы. Мне хочется убрать его руку от лица, но я прикована своим страхом на месте. В районе солнечного сплетения тугой узел, отчего даже больно дышать. Родители никогда не поднимали на меня руку, уверенные, что любую проблему можно обсудить и найти решение. Возможно я заслужила небольшую порку за свой проступок, потому что в первую очередь должна была стать олицетворением гордости своей семьи, а не зарекомендовать себя как прогульщицу. Родители всегда гордились за мои успехи в учебе, а сейчас я втаптываю свою безупречную репутацию отличницы в грязь собственными ногами.

— Ты очень похожа на мать, — его слова словно ушат холодной воды. Я ожидала чего угодно, даже приготовилась к худшему, а он снова заставляет меня сидеть и хлопать глазами, как идиотку.

Я действительно была копией своей матери, за исключением лишь глаз, они мне достались от отца. Папа всегда гордился тем, что ему досталась прекрасная женщина, подарившая точную копию себя с одним лишь бонусом — глазами цвета карамели.

Алексей не спеша отпускает мой подбородок, как будто желает сохранить в памяти этот момент, задевая в моем сердце кровоточащую рану. Он на мгновение задерживает взгляд на моих глазах и кажется, я вижу глубокую скорбь, но это быстро проходит. Становится понятно, что ругать за прогул он меня не станет.

Мужчина отворачивается к окну и я, пользуюсь этим моментом для побега.

Закрывшись в комнате, даю волю слезам, опускаясь на пол. Мне больно и стыдно. Я не могу больше сдерживать свою боль, желая выплеснуть наружу отчаяние. Свернувшись калачиком, на жестком паркете, я зажимаю зубами кулак, чтобы мои беззвучные всхлипывания остались незамеченными. Хочется кричать, ударить кулаком о стену, выплеснуть все, что накопилось внутри, но это роскошь давно минувших дней, непозволительная блажь. Я понимаю, что веду себя как маленький обиженный ребенок от которого все отвернулись и он жаждет внимания. Чего я добилась прогуляв контрольную по физике? Краснов одним взглядом заставил меня испытывать стыд за свой поступок и ради приличия я должна извиниться за свое поведение, но я не стану этого делать.

Когда слезы уже высохли на моем опухшем лице, я решаю, что нужно сделать уроки, иначе Краснов однажды потеряет свое терпение и один Господь ведает, что тогда будет. Моя истерика дает о себе знать головной болью, которая мешает сосредоточиться на выполнении домашнего задания. Правила кажутся слишком сложными, набор бессвязных слов, мне приходится по десять раз перечитывать одну и ту же строчку. И я не успеваю закончить с тригонометрией, как дверь в комнату открывается, заставляя меня подпрыгнуть от испуга.

— Ужин готов, — Алексей стоит в дверном проеме в домашних штанах и футболке. Даже в таком виде он выглядит потрясающе. И если бы сейчас была наша первая встреча, я бы ни за что не дала ему больше тридцати лет.

— А стучать? — я ловлю себя на том, что слишком долго его рассматриваю и перевожу взгляд, уткнувшись в учебник, делая вид, что занята изучением сложного правила, но на самом деле, просто жду, когда он выйдет, предоставив мне возможность привести себя в порядок.

— Больше не закрывай дверь и я не буду стучать.

— Может быть мне и в ванной дверь не закрывать? — цежу сквозь зубы, не в силах сдержать злость.

— В ванной тем более, — он опирается бедром о дверной косяк. — И я все ещё жду тебя, ужин остынет.

Не в силах сохранить спокойствие, наплевав на опухшие глаза, смотрю на него, желая донести своим взглядом, всю свою неприязнь, но натыкаюсь на профиль, изучающий древесный рисунок двери.

— Ты можешь подождать меня на кухне? — говорю спокойнее, но внутри все по-прежнему кипит.

Он переводит на меня взгляд, но смотрит как будто сквозь, и медленно отлепив тело от дверного проема — уходит.

На то, чтобы вернуть себе более-менее приличный вид уходит пару минут и я плетусь на кухню.

Алексей удивляет уровнем своих кулинарных способностей, когда ставит передо мной стейк из говядины с овощами, аромат которых сводит с ума. Желудок дает о себе знать и я понимаю, что очень