Пробуждение Лимнида - Антон Лесков Страница 5

В этот самый момент началась дилемма: уйти с уже нажитым или попробовать свои силы и уйти с большим кушем? Оба смотрели на меня в ожидании моего мнения. Я стоял как вкопанный, обдумывая ситуацию. Сложно оценить силы этих двоих мужчин, но перспектива большого куша провоцировала принять решение напасть на гливиков. С учётом моей малой роли в команде нам оставалось принять важное решение, и затягивать с ним было нельзя. Гливики ещё не видели нас и бродили в разные стороны, словно под гипнозом.

Армен предложил развалить их так же, как мы сделали это часами ранее: заманить их в засаду и разнести чертовых гливиков без особого труда. Арн согласился, а я хоть и не был в восторге от этой идеи, всё же согласился с ними. По старой схеме я пошёл убрать наши вещи и подобрал пару камней. Пока я занимался своими делами, Арн уже находился на месте в засаде. Армен снова принял тактику швыряния камней и ругани матом на гливиков с чувством достоинства и уверенности в своих силах. Он провоцировал мелких хриплых существ на себя.

Я стоял в стороне, наблюдая и осматриваясь по сторонам. Всё шло хорошо: Арн сидел за внушительным камнем, его и видно не было, гливики напористо шлёпали в нашу сторону. Арн был готов выбежать, как вдруг споткнулся о корень дерева и полетел вперёд. Его магический предмет вылетел из рук и упал в грязь. Я бросился к нему и видел, как Армен махал своим предметом, выглядя как сумасшедший человек. Один за другим гливики рассыпались, от них разлетались ошмётки во все стороны. Я был близок к Арну и видел, как он лежит на земле неподвижно. Мне нужно было что-то делать. Я пытался привести его в сознание, но он не подавал никаких признаков жизни.

Видя, как Армен продолжает махать палочкой и ничего не происходит, он начинал паниковать. Страх охватил его, когда первые жутковатые существа погибли и на их место пришли более крупные и агрессивные гливики. Борис вспоминал, как смотрел на них и продолжал приводить Арна в чувства.

— Честно говоря, Рома, тогда я ужаснулся. Мне никогда не доводилось видеть их большего размера, — отозвался Борис

Армена словно развернула невиданная сила; страх начал овладевать им. Я не мог сдерживаться в такой момент и кричал ему — Армен, атакуй их! Они близко! Армен кричал как безумный, не понимая, куда делись его силы. С переменным успехом пятясь назад, ему удалось уничтожить одного крупного гливика. Он пытался остановить следующих, но всё тщетно. В воздухе раздавались оглушительные звуки разрывающихся огненных вспышек.

Арну требовалась помощь, которую я не мог ему дать. Он так и не вставал на ноги и продолжал лежать лицом вниз. Лишь когда я обратил внимание на небольшую струйку крови, превратившуюся в красное пятно на земле, я понял всю серьёзность ситуации.

В этот переломный момент я принял решение, что, возможно, буду полезен Армену больше. Армен рванул вперёд, стараясь увеличить дистанцию между собой и гливиками. Сделав это, он вновь начал махать своим магическим предметом, словно разрезая воздух. Но что-то было не так: страх, паника и истощение явно сказались на его силах. Его лицо выражало отчаяние и страх, но он не мог остановиться.

Внезапно Армен сорвался с места и побежал с такой скоростью, что мог бы позавидовать любой спринтер. Я бросился за ним, но он мчался так быстро, что расстояние, между нами, только увеличивалось. Мы оставили Арна позади, лежащего в грязи среди гливиков. Армен бежал, а мой темп становился всё медленнее. Я понимал, что он хотел спастись, но выглядел при этом как испуганное животное.

Арн остался там, среди гливиков, а Армен исчез из поля зрения. Ситуация казалась безнадёжной. И тогда я осознал: теперь я остался один.

Борис продолжал рассказывать свою историю, и его голос дрожал от воспоминаний.

— В тот момент я почувствовал себя преданным и одиноким. Армен, который казался мне таким уверенным и сильным, вдруг стал слабым и беспомощным. Я понимал его страх, но не мог простить ему того, что он оставил нас. Арн лежал там, среди врагов, и я не мог ему помочь.

Борис замолчал на мгновение, словно погружаясь в воспоминания.

Глава 3

Однако Борис продолжал свою историю, и его голос становился всё более напряжённым. Чувство совести продолжало угрызать меня изнутри. Мне стало слишком жалко Арна, а страх всё же не смог окончательно победить чувство отваги и долга. Бросить Арна было куда хуже, чем попытаться догнать Армена. Приняв решение, я свернул с пути и, забыв об Армене, направился обратно к Арну. Подходя ближе к месту, где мы оставили Арна, я услышал знакомые свисты, которые слышались пару часов назад. Эти звуки казались мне зловещими предвестниками. Подойдя ещё ближе, я столкнулся с пугающей тишиной. Выглянув из укрытия и оглядев поле боя, я увидел месиво из грязи и глины, разлетевшееся по сторонам. Повсюду валялись кучки потрохов, а земля была покрыта слоем грязи. То, что произошло на этом поле до начала сражения и после него, меня не сильно шокировало. Однако сражение казалось законченным, и ничего не предвещало беды. Но в тот момент я чувствовал какой-то странный подвох.

Я разглядывал вещи, которые остались нетронутыми. В воздухе висел запах свежей глины, словно прошёл лёгкий дождь, оживляя почву приятным ароматом. Арна на месте, где он лежал, видно не было. Словно его поглотили гливики или он просто исчез — этого я не знал. Медленно шатаясь из стороны в сторону, я услышал тихий стон, нарушивший тишину. Оглядевшись и пройдя несколько метров в траве под деревом, я увидел Арна. Он лежал, ухватившись за голову, и выглядел плохо, но я был рад, что он остался жив.

Стон продолжал нарушать тишину. Видя, как Арн страдает, он казался ещё более недовольным и сказал: "Зачем нам всё это? Какого чёрта нужно было слушать Армена?" Его еле слышный слабый голос звучал как вечерняя молитва. Арн попросил меня принести сумку, в которой находились несколько пузырьков с зельями, способными поправить здоровье и ситуацию в целом. Тихо пробежав до вещей, я взял сумку и вернулся к нему. Отдав ему флакон, я аккуратно помог опустить его голову на землю и дал выпить зелье. Арн закрыл глаза и попросил дать ему немного отдохнуть. Пока он отдыхал, в моей голове мелькнула нотка оптимизма