Охота на Чупакабру - Татьяна Рябинина Страница 50

- Блин, Янка, прекрати! – он поцеловал меня в лоб. – Звучит так, как будто мы прощаемся навсегда. Я каждый вечер молюсь за всех вас. За Элли, детей, родителей. И за тебя. И я тоже тебе очень благодарен. За то, что решилась родить Алекса. За то, что рассказала об этом и позволила мне быть частью вашей жизни. У тебя все будет хорошо, поняла?

Я кивнула и растроганно всхлипнула.

- Все, иди. Будем звонить и писать. До встречи!

Еще раз поцеловав меня, Мишка сел в машину. Дождавшись, когда они отъедут, я помахала вслед, как делала это обычно, и пошла домой.

К счастью, моя запись стояла в графике первой, и к одиннадцати я уже освободилась. Подготовку к следующему интервью отложила на воскресенье, осталось только отсмотреть чистовой монтаж понедельничной передачи.

- Янка, тебе что, в туалет надо? – со смешком поинтересовался Арсений. – Ты прям извертелась вся.

- Нет, не в туалет. Но надо, - с трудом дотерпев до последних кадров, я вскочила. – Все гуд. Пока!

Даже если бы меня поймал в коридоре генеральный директор канала и попросил задержаться на пять минут, я бы вывернулась. И как только в аварию не попала, пока доехала до академии? Вроде бы взрослая тетка, вполне разумная, а вдруг оказалось, что та шестнадцатилетняя дурочка никуда не делась, просто пряталась где-то.

Вадим ждал меня в вестибюле на скамеечке. С чемоданом. Весь такой умытый, причесанный, и, кажется, мандражило его похлеще, чем меня.

Не бойся, Чупакабра. Я сама боюсь. Поэтому все будет хорошо. Мне обещали.

- Ты сам-то до машины дойдешь? – спросила я, вполне благопристойно поцеловав в щеку.

- Если чемодан возьмешь, то да. Мне стоять тяжело, приходится на одну ногу вес переносить. А костылять могу потихоньку.

- Костылять? – фыркнула я.

- Ковылять с костылем. А что?

Машина стояла недалеко от входа, но пройтись все равно пришлось. Мне не хотелось, чтобы он торопился через силу или чувствовал себя неловко, поэтому предложила:

- Давай пойду вперед, чемодан закину, заведу, а ты в своем темпе.

Ответом был благодарный взгляд, показавший, что попала в десятку. Сочувствие и заботу он принял бы от меня охотно. А вот жалость ему точно была не нужна.

Я помогла Вадиму забраться на заднее сиденье, села за руль, и тут его губы коснулись шеи за ухом. Рука легла на грудь, перечеркнутую ремнем безопасности, пальцы сжали сквозь блузку и лифчик мгновенно затвердевший сосок.

- Янка…

- Чупин, отстань! – потребовала я, шалея от этих жадных, нетерпеливых ласк. – Иначе я даже со стоянки не выеду. Знаешь, впилиться куда-нибудь сейчас было бы очень обидно. И нелепо.

Он нехотя убрал руку, отодвинулся, но я все равно чувствовала ухом его взгляд, от которого мелко потряхивало. Пришлось прикрикнуть на себя мысленно и заставить сосредоточиться на дороге.

Полчаса в пути. «Будет все, как ты захочешь!», - уверяло «Ретро-FM», и я надеялась, что это правда.

Двор. Лифт, где мы отодвинулись друг от друга максимально далеко, вжавшись в стены. Прихожая. Взгляд – как два световых меча из «Звездных войн», и вспышка на перекрестье.

- Будем обедать?.. – вторая часть вопроса повисла в воздухе: «или ну его к черту?»

- Слишком жарко, - чуть прищурившись, улыбнулся Вадим. – Мне бы в душ. Неделю в постели провалялся.

- Сейчас полотенце дам, - я отвернулась, чтобы он не увидел моего лица.

Чупин, у меня с нюхом все в порядке, я могла бы на таможне овчаркой работать. Вполне могу отличить мужика, который неделю не мылся, от того, который принимал душ сегодня утром. Ты же просто хочешь, чтобы я к тебе туда пришла, правда?

- Ты сам-то в ванну заберешься?

- Да как в машину. Сяду на край и ноги перекину, чтобы на обе сразу встать.

- Ну ладно, давай.

Я стояла у закрытой двери и, вслушиваясь в шум воды, представляла его под бегущими струями. Расстегнула пуговицы на блузке, провела по ложбинке груди, по соскам, сжавшимся так же, как в машине, под его пальцами. Сердце колотилось в горле, мешая проглотить слюну.

Еще немного подожду. Чтобы засомневался, поняла ли я месседж. Чтобы подумал, не пора ли позвать. Ну там… помочь. Медсестра боевая Анюта подползла, прошептала: «живой». Как-то так.

Ну что, медсестра? Вперед?

Вдохнув поглубже, я открыла дверь и вошла.

Вадим

Это приснилось мне в одну из ночей в больнице – мы с ней вдвоем в душе. Правда, во сне с коленом у меня все было в порядке, и ничто не мешало трахать ее, прижав к стене, по полной программе, до криков и стонов, прикушенных губ и лихорадочного «еще». Действительность вносила в возможность этого жесткого  порно свои досадные коррективы, но все равно страшно хотелось обнять ее под струями воды – мокрую, горячую. И не только обнять.

Я стоял, прислонившись к холодному кафелю стены, и ждал. Мог позвать – но неужели не догадается сама, не придет?

Скрипнула дверь, потянуло сквозняком, и я отодвинул пластиковую шторку. Яна остановилась у порога и смотрела на меня так, что если и были какие-то сомнения, улетучились сами собой. Затуманенный взгляд, подрагивающие ноздри, приоткрытые губы…

- Иди сюда, - то ли позвал, то ли попросил.

Невероятно, но она словно считывала мои желания на неком тонком уровне. Раздевалась именно так, как мне хотелось. Нет, я не отказался бы от медленного стриптиза в ее исполнении, только в другой раз. Но и слишком быстро, одним рывком, тоже не катило. А когда увидел ее всю, как на ладони, перехватило дыхание. Остатки крови стекли ниже пояса, хотя товарищ и так уже едва не лопался, готовый стартовать в космос. Не хватало только кончить раньше, чем начать.

Яна забралась ко мне, задернула шторку, и наконец-то я сгреб ее в охапку - с невольным стоном, когда почувствовал всю, целиком. Член нетерпеливо уперся в ее живот. Нет, придется еще подождать, сначала разведка боем. Надо же выяснить, ждут ли нас там. Да нет, ждут, конечно, но все равно надо убедиться, правда?

Одной рукой сжал грудь, наклонился, поймал губами тугой твердый сосок, перекатывая его языком, как леденец. Другой опустился по животу, накрыл ладонью упругий, идеально гладкий, как яблоко, лобок. Провел двумя пальцами по складкам, обводя его границы, средним задержался там, где он расходился надвое. Словно раздумывая, стоит ли идти дальше.

- Ну надо же, - вздохнул