Нет звёзд за терниями - Олли Бонс Страница 50

— Эрих, что ты! Неужели тебе не жалко? — выдохнул Флоренц.

— Ни капельки, — улыбнулся тот в ответ. — Я уже наигрался, мне без разницы, какими пользоваться, лишь бы время показывали. Ладно, Фло, пора мне бежать. Не забывай, наружу не выходи, с чужими не разговаривай.

— Конечно. И знаешь, Эрих, из-за вчерашнего ты не волнуйся. Тот человек сказал, что первый день работает, я забыл тебе передать. Он и не знал, должен я здесь находиться или нет.

— А он чужак или из местных, не сказал? — заинтересовался брат.

— Нет, — помотал головой Флоренц, — не сказал. Мы и не говорили, считай. Я воду принял, он пожаловался, что первый день работы тяжело даётся, да и всё.

— Вот как. Я побегу, Фло, жди вечером.

И ушёл. И ничего опять не рассказал. И не пообещал сегодня, что покажет город.

Мальчишке уже стало понятно, что брату не до того, да и опасно им показываться снаружи, пожалуй. И всё равно стало горько и обидно.

Лучше бы он пришёл в Раздолье по-честному, а не так.

Глава 18. Кори. К свободе

Время от времени Кори, заслышав шум за спиной, поглядывала через плечо, но охранник стоял на месте. Видно, просто переминался с ноги на ногу.

— Чего вертишься? — не выдержав, спросил он. — Не на что поглядеть больше?

И, не дождавшись ответа, добавил насмешливо:

— А может, удрать надеешься, если я отвернусь? Ну, тогда ты полная дура. Я могу уйти хоть на всю ночь, а ты и со свободными руками не выберешься за решётку. Да и остальные, если ум в голове есть, помогать такой не станут.

Намёк, должно быть, предназначался седому. Тот ещё несколько раз поил пленницу.

Снадобье Леоны помогло, притупило боль, но жажда никуда не делась. Отступала ненадолго, а после вновь принималась терзать.

Да и в голове мутилось, а холодная вода спасала.

Соседи между тем успокоились немного, один даже лёг досыпать. Разбуженные Леоной, эти люди услышали о вратах, и новость точно не обрадовала их. Но теперь, видно, поняли, что всё равно ничего не могут сделать. Что толку хвататься за голову?

Рафаэль просил поговорить с чужаками. Точнее, приказал. Плевать было Кори на его приказы.

Когда-то, годы назад, они стали почти друзьями. А впрочем, о какой дружбе могла идти речь, если Кори толком и не понимала, что это за штука?

Там, на Свалке, дети были не друзьями, нет. Стаей, вот как Кори назвала бы это сейчас. Раньше она не знала такого слова, но потом довелось больше узнать о мире, о живых тварях, населяющих его прежде.

Дети Свалки держались рядом, потому что иначе выжить было бы куда труднее. Не думали, за что нравятся друг другу и нравятся ли вообще. Знали просто, что они — вместе. Почти как одно целое. А кто предавал остальных, пытаясь сбежать, тот погибал.

Когда они с Немой остались только вдвоём, Кори не выдержала. Она отступилась от своей молчаливой спутницы, решила бросить, спастись в одиночестве. Попытка провалилась, и удивительно, что предательница осталась жива. Всё благодаря Немой, которая спасла ей жизнь тогда, а затем ещё раз после. И лишь из-за неё, Кори, Леона сейчас здесь и стала такой. Связалась с этими опасными людьми, которые лишь используют её, относятся как к забавной поделке. Кори никогда не отплатить этот долг.

— Ещё воды, пожалуйста, — произнесла она пересохшими губами.

Седой подошёл, напоил и вдруг шепнул едва слышно — пленница даже подумала, голос ей почудился:

— Есть план?

Она опустила веки в знак согласия. Вышел бы только охранник, пусть ненадолго, и согласился бы хоть один из этих помочь, и уж Кори постарается не упустить шанс.

Её собеседник направился в угол, к бочке, но кружку на место не поставил. Сам зачерпнул воды, сел на койку. Принялся пить неспешно, о чём-то размышляя.

Ничего такого, что заслуживало бы внимания. Вот только седой вдруг наклонил кружку, которую держал у колена, и пролил часть воды на одеяло. Спустя небольшое время повторил это действие.

Несмотря на притворно рассеянный вид, чужак наверняка подгадывал, когда охранник не глядит. Кори насторожилась, не зная ещё, к чему всё идёт.

Седой переглянулся со своим темноволосым товарищем. Тот поглядел, нахмурясь, и вопросительно поднял брови.

— Тоже хочешь пить, Джо? — спросил седой, приподнимая кружку.

Темноволосый замер в недоумении, а затем прищурился хитро и кивнул. Взял опустевшую посудину, зачерпнул из бочки, скребя по дну, и вернулся к себе. И не столько выпил, сколько пролил на подушку.

Кори было бы больно глядеть, как пропадает зря вода, если б не надежда, что это всё не впустую.

Казалось, этим двоим передалась жажда пленницы. Будто и они тащились по раскалённой пустоши, глотая жаркий воздух вперемешку с пылью. Каждый выпил по две кружки. Точнее, лишь казалось, что они пьют, и Кори надеялась, вода не польётся с их постелей.

Их юный товарищ приподнялся на локте, поглядел удивлённо.

— А вы это чего? — спросил он.

И явно хотел добавить что-то ещё, поэтому темноволосый живо его перебил:

— Хенрик! Водички хочешь? А то тебе и не останется, бочка почти пуста.

И поспешил подать кружку, а при этом наклонился к парню и что-то шепнул.

Юноша, почесав в затылке, тоже набрал воды. Но он, видно, не всё понял, стоял и пил по-честному, с удивлённо-задумчивым видом.

Последняя кружка досталась Кори, а затем седой заявил:

— Бочка опустела. Вот досада, пить ещё хочется.

— И мне бы ещё воды, — хрипло произнесла пленница.

— Умолкните, — посоветовал им охранник. — Лучше спите давайте, до утра недалеко. Тогда вам и принесут воды.

— Что за обращение с гостями, ай-ай-ай, — посетовал темноволосый.

— Как по мне, хоть из ведра хлебайте.

Охранник имел в виду, должно быть, ведро для нечистот, ютящееся в дальнем углу. Даже крышка не скрадывала исходящее оттуда зловоние.

— Источник в двух шагах, — сказала Кори. — Что тебе стоит пройтись? Рафаэль велел мне кое о чём поговорить с этими людьми, а как говорить, если горло будто песком забито? Утром он с меня спросит, а я скажу, ты виноват.

— Напугала! — фыркнул за спиной охранник. — Думаешь, меня обвинят в том, что ты чего-то там не смогла? С тебя одной и спрос. Я к вам входить не буду, пока я тут один.

Седой подошёл к решётке.

— Наполните хотя бы кружку для меня, прошу вас. Что-то мне нехорошо. Эта девица не могла нас чем-то заразить?

Кори напряжённо прислушивалась. Охранник молчал.

— А-а! —