Совиный сказ - Анна Владимировна Завадская Страница 53

А, ну да! Ходят же слухи, что слова тех, кто обладает святым взглядом, могут стать пророчеством. Ну, или проклятьем. В общем, сбыться могут их пожелания. Вот и испугалась Забава Добрынична подобного исхода. А вдруг действительно сбудется? А вдруг — не просто слова, а видение будущего и настоящее предупреждение о возможном исходе?

— Время у вас до Коляды, — холодно сказала Евдокия Викторовна. — Если на каникулах я не замечу улучшения поведения твоих детей — я опять начну этот разговор. Уже в доме Ивана Никифоровича. И объясняться будете перед старейшинами. Ты и твой муж. Поняла?

А вот это уже серьёзное такое предупреждение. За подобное могут и права наследования лишить. Может, и не самого Бориса, но вот его детей — могут. И плевать Ивану Никифоровичу на то, что Матвей и Тихон — не его родичи по крови. В роду Совиных не раз и не два приёмные сыны становились главами рода. Потому до сих пор и живы, в отличие от тех самых Сов.

— Да, матушка! Поняла! Благодарствую! — с низким поясным поклоном сказала Забава Добрынична.

* * *

— …встречать веселее в Кремах, конечно. Можно с одноклассниками договориться и вместе пойти колядовать, — хмыкнул Игорь, отвечая на вопрос Тихона. — Опять же, ярмарка, скоморохи, стенка на стенку. А в усадьбе что? Только пиры да общение с родичами. Ближайшая деревня в дне езды на лошади, до Мурома — так вообще целых два дня ехать. С ночёвкой в той самой деревеньке. Да и вокруг усадьбы — вековой лес. Выродков мало, зверья — предостаточно.

Ну, пока для Тихона посещение усадьбы представлялось более предпочтительным, чем вся эта кутерьма с ярмарками, гуляньями и кулачными боями. Изображать из себя ряженого Тихон тоже не любил, так что традиционное новогоднее развлечение молодёжи в виде колядования тоже отрока не вдохновляло. Отдалённая от города усадьба в глубине векового зимнего леса — практически рай для Тихона. Кресло перед окном, теплая печь, обложенная изразцами, тяжёлый плед на ногах и тихий шелест желтоватых страниц. Мечта. Вот только будут ли там эти самые желтоватые страницы?

— Понятно, — задумчиво сказал Тихон. — Игорь Борисович…

— Да зови уже просто по имени, чего там, — хмыкнул парень.

О как. Ну что же, хорошая тенденция, однако. И пока разрешают — надо пользоваться. Всё же правильно Тихон сделал, что сел с краю лавки, ближе всего к выходу из маленькой квадратной беседки, чья крыша была выполнена в традиционном стиле шатра и расписана красными и белыми квадратами в шахматном порядке. Толстые резные столбы были выполнены из дерева, как и решётка-ограждения под перилами с трёх сторон беседки. Три лавки были поставлены вплотную к ограждениям беседки, а тяжёлый квадратный стол стоял по центру, чтобы можно было спокойно встать с лавки в полный рост, не задевая столешницу.

— Как скажешь, — с улыбкой сказал Тихон. — Так вот, Игорь, а библиотека в усадьбе большая? В смысле, книгохранилище.

— А, да, большая. Не то слово, большая. Прадеду книги милее злата и серебра, так что ему уже давно не дарят ничего, кроме книг. Так что книгохранилище приличное, даже писаря для ухода за ними наняли. Вот только входить туда нам запрещено. После того, как сыновья третьего деда пару страниц порвали в какой-то книге.

Выглядит, как квест на доверие. И как персональный вызов для Тихона, обожающего книги. Хм… Поездка в усадьбу становится всё более и более заманчивой.

— Понятно, — задумчиво сказал Тихон, наблюдая, как алеет ясное осеннее небо.

Выбрал Тихон это место не только потому, что был самым младшим в этой компании по всем параметрам, но и потому, что отсюда был лучший обзор всего внутреннего двора и даже ворот. Кстати, красивые ворота, кованные, как в школе. Вот только в школе это была голая функциональность, а здесь — и красота присутствовала. Любимые южанами виноградные розы оплетали стальные прутья, резные листья прикрывали обзор на двор, пышные гроздья маскировали конструктивные элементы ворот, а явно не имеющие никакого отношения к винограду бутоны цветов заставляли задуматься о ботанических познаниях мастера-кузнеца.

А вот фигура высокого мужика в изношенной хламиде с глубоким капюшоном, заставила Тихона вздрогнуть. И вспомнить утреннее приключение по выходе из храма. Арап, что ли? Какого… То есть, почему он тут? С какого бодуна? Да ещё и вцепился в решётку ворот, словно от этого его жизнь зависела. Хотя, если его с детства воспитывали, как вещь… Проблема. Раб без хозяина не станет свободным. Раб просто найдёт себе другого хозяина. И, не найдя его, он решит, что сам в этом виноват. Что он настолько плох, что никто не хочет его использовать. Да, это дико звучит для людей, исповедующих равенство всех сотворённых перед Творцом и Хранителем мира сего. Но это логика тех, кто вырос в другой парадигме.

Да и вообще, это всё попахивает очередной подставой со стороны Хранителя. Знаем, читали. Подберёт главный герой несчастного забитого мальчишку, пожалеет его, а потом оказывается, что за этим рабом тянется такая история, что герою остаётся только за голову хвататься и судорожно отбиваться от проблем. Оно Тихону надо? Нет, не надо! Достаточно того, что уже умудрился влезть в разборки церковников и враждебных магов духа. Разгребать проблемы, которые принесёт с собой этот арап Тихон не хотел. Поэтому и отвернулся от ворот, сделав вид, что ничего не видел.

О, а вот и Глеб Гориславович из дома на гульбище вышел. Вовремя Тихон отвёл взгляд от ворот. Очень.

— Тихон! Поднимайся, пора домой ехать.

Глава 15

Откровенный разговор

Зайдя в свою комнату, Тихон с облегчением скинул на крышку сундука кушак и парадный кафтан. Плюхнувшись на кровать, с удовольствием освободился от щегольских красных сапог. А потом откинулся на спину и принялся рассматривать обшитый деревом потолок. Пустота в голове говорила, что это воскресенье вытянуло из него все соки. И, казалось бы, ну что такого сложного: отстоять службу в храме первую половину дня да отсидеть на пиру во второй? А вот начинаешь в детали вникать — и понимаешь, есть от чего чувствовать выжатой губкой. Бессонная ночь, разговор с епископом, благословения и переизбыток энергии в каркасе из-за них. Арап, опять же, знакомство с монахом-священником-воином. Эмоциональное знакомство с родственниками и глупые детские выяснения отношений. И бабка-ведунья, которая хоть и помогла матушке вовремя узнать о своей беременности, но и раскрыла перед родителями талант Тихона в создании амулетов.

Да уж, перед родителями теперь объясниться надобно будет. А то… Некрасиво получается.