Их чужие дети (СИ) - Таша Таирова Страница 55

могу с уверенностью заявить - всё прошло замечательно. У вас, кстати, хорошая кость, недаром вы Костя! – Кучеров усмехнулся и успокаивающе похлопал своего пациента по руке. – Думаю, что к вашему третьему круглому юбилею вы сможете посидеть с друзьями и родными. Именно посидеть, заметьте, потому что пока я вам разрешаю только лежать и стоять. Где-то через неделю разрешу заниматься физкультурой, массаж тоже будет не лишним, а вот ваши «железки», молодой человек, придётся оставить. Где-то на полгода точно. А пока покой, обезболивание и... приятные эмоции. Там в коридоре сидит незнакомый мне мужчина, представился Дмитрием Викторовичем, практически потребовал вашей аудиенции. Только не делайте резких движений, хорошо?

Он встал и широко распахнул дверь в палату, приглашая Дмитрия Викторовича, который молча протопал к постели и серьёзно спросил:

– Тебя тут не обизают? Ты мне слазу говоли!

Казанцев успел заметить, как Кучеров прикрыл глаза ладонью и с тихим вслипом выскочил из палаты, аккуратно прикрыв дверь.

– Дим, а мама где?

– Там, – махнул рукой Дима и с трудом подвинул к кровати одинокий стул, вскарабкался на него и прошептал: – Мама пакала-а-а.

– Ты успокоил её? Мы же мужики, должны заботиться о женщинах.

– Баба лугалась.

– Какая?

– Баба Лиля. А баба Маса тоже лугалась. Говолила, пакать низя, нос касный будет.

– Правильно бабушка Маша говорила. Ну где же мама, а?

В этот момент дверь отворилась и в палату несмело вошла Иринка, жадно оглядывая Костю. Казанцев глубоко вдохнул и с улыбкой наблюдал за приближающейся любимой женщиной. Она здесь... рядом... испуганная, зарёванная, но такая красивая и... желанная.

– Ирка, ну ты чего такая перепуганная? Мы же с тобой всё обсудили, ты сама с Валентином Павловичем говорила, чего ж ревела-то?

Ира улыбнулась и привычно провела ладошкой по голове сына, поправила воротничок на мальчишечьем свитерке и села рядом с Костей.

– Кучеров только что выскочил как ужаленный, добежал до своего кабинета, а потом смеялся там. Что вы друг другу такого уже наговорили?

– Не мы, а Дмитрий Викторович.

– А, ну этот умеет, – с облегчением заметила Ира и вдруг резко наклонилась и поцеловала Костю, обхватив его голову прохладными ладошками. – Я так переживала, так боялась за тебя, всю ночь места себе не находила, молилась – пусть всё что угодно, только живой, только со мной!

Костя прижал Иру к себе и опять глубоко вдохнул – вот и ответ на вопрос «нужен ли ты?» Любой, косой, глухой, лишь бы живой, лишь бы рядом.

– Как только выпишут, сразу же распишемся, поняла? Если что-то говорить будут, к дядюшке обращусь, воспользуюсь семейными связями, а то имею в родственниках генерала, а ещё ни разу его ничем не грузил.

– Костя, – тихо прошептала Иришка где-то у его сердца, – я так люблю тебя, что буду рядом даже без дяди-генерала, лишь бы с тобой.

– Жаль, что Димка у нас не все буквы выговаривает, да, сын?

Дмитрий, внимательно прислушивающийся к разговору взрослых, серьёзно спросил:

– Посему?

– Потому что твоё имя Дмитрий Константинович, сынок. Просто папа не был так близко, когда ты родился, поэтому деда Витя тебя назвал Дмитрием Викторовичем, а ты у нас с мамой Константинович.

Дима задумался, а потом с трудом выговорил:

– Ка... Каси... Кастиныть!

Ира с Костей рассмеялись, Казанцев приподнял Иру с груди и с улыбкой заметил:

– Хорошо, что не «костюмыч»! Родители как?

– Всё отлично! Вчера такое представление устроили дома, что я и смеялась, и плакала с ними. Костя, папа предложил твой юбилей отметить за городом на базе отдыха. У них, оказывается, своя база есть, я и не знала.

Константин согласно кивнул – просьбу Виктора Ивановича он помнил и старался не говорить Иришке о том, что работа отца имеет отношение к секретным технологиям. Для них с мамой завод отца занимался выпуском пластиковых изделий, а то, что некоторые компоненты новых летательных аппаратов были из технического пластика, Акони родным не говорил. Новый контракт его фирма заключила не так давно, поэтому и проводили аудит, результатом которого и стало вскрытие воровства и предательства некоторых работников. Но предателей выбросили за борт, так сказать, а жизнь продолжилась. И в этой новой жизни не было места для предателей, воров и шантажистов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

***

Леонид Анатольевич обвёл взглядом собравшихся гостей и кивнул своим мыслям – Акони оказался прав. Такое количество уже родных людей их с Верочкой дом просто бы не вместил. Телегины, Казанцевы, Акони, Римские, младшие Казанцевы и будущие Римские. И бегающий по кустам и дорожкам Димка. Уже Дмитрий Константинович Казанцев. База отдыха, на которую приехали приглашённые гости, оказалась уютной маленькой деревушкой с отдельно стоящими домиками, спортивными площадками, горками и приличным пляжем на берегу неспешной реки. Акони выбрал для праздничного ужина большой дом с огромной гостиной, множеством диванов и кресел, пушистыми коврами и больших размеров камином, у которого и собралась компания гостей. Костя полулежал в удобном кресле, рядом устроилась его молодая жена Ирина Казанцева, Дима лежал на ковре и что-то бормотал, рассматривая новую книгу с удивительными иллюстрациями.

– Костя, сынок, у тебя всё хорошо? – Лилия Анатольевна посмотрела на сына, устраивающего подушку под спиной.

– Да, ма. Просто рабочий день выдался не из лёгких.

– А я говорила, что ты рано вышел на работу, тем более больничный позволял тебе ещё полежать дома.

– Ма! – Костя приподнялся и провёл ладонью под подбородком: – Я уже вот належался в первый раз! Больше не хочу.

– Лиль, ты не переживай. – Вера Андреевна прижалась к мужу и продолжила: – Он в моём кабинете лежит, там и истории пишет. Мы ему такой столик на ножках приобрели, ложится и пишет истории. Он у меня сейчас в личных «неграх», да и в сети так легче рыться.

Лилия Анатольевна переглянулась с мужем и нахмурилась.

– Зачем?

– Костя, а ты родителям ничего не говорил?

Казанцев покачал головой и пожал плечами:

– Я решил уже на защиту их пригласить.

– Защиту? – Казанцев-старший вскинул голову и вопросительно поднял брови. – Решил всё-таки! Молодец! А ты, Паш, не надумал кандидатскую написать?

Римский посмотрел на своих родителей и тихо ответил:

– Нас с Таткой сейчас другие вопросы беспокоят.

Таня опустила голову и поправила подушку у себя на коленях – недавняя болезнь не отпускала её из своих тисков. Вот уже почти четыре месяца