Грушенька и сын шейха - Зинаида Хаустова Страница 57

— Какая вкусная вода, — восклицаю я, вытирая подбородок сарафаном, — только очень холодная.

— Да, — соглашается Глеб, — из этой запруды Петя берет воду для бани. Волшебное место нашел Волков. От Москвы неблизко, но участок уникальный. Волков выкупил его у какого-то местного чиновника. Здесь по кадастровым картам пересохшее русло реки, поэтому стало возможным захапать часть берега.

— Давно он его купил? — интересуюсь я, пока мы обходим небольшой утес, за которым обнаруживется лесенка.

— Лет пять назад. Выиграл какой-то OPEN в Европе и все деньги сюда угрохал. Участок большой, но был запущенный. Дом Петя перестраивал и баню сам ставил. Здесь ничего не было кроме вот этого строения.

По небольшой дорожке выходим к беседке, увитой лимонником. В ней деревянный стол и две скамейки по бокам. Постройка и ее содержимое выкрашены в светло-оливковый цвет. Гармонично вписываются в окружающий лесной пейзаж.

Заходим внутрь, и нас окутывает терпкий лимонный аромат. Князев сразу водружает меня на стол и начинает покрывать лицо поцелуями.

— Скажи честно, Глеб, ты хотел показать мне эту беседку? — хихикая интересуюсь я.

— Какая догадливая мышка, — шепчет мне на ухо Князев, забираясь руками под платье.

Глава 60. Приземление

Аграфена

Легкий ветерок проносится по листьям лимонника. Слышно пересвистывание каких-то птиц.

Мне хорошо и сладко. Губы Глеба обжигают кожу. Хочу, чтобы этот момент продолжался вечно.

Стягиваю с Князева футболку и покрываю поцелуями рельефную грудь. Он пахнет моим мужчиной, и у меня внутри все стягивается от тягучего желания. Провожу ладонями по широкой спине. Притягиваю его ближе.

— А что это вы тут делаете? — раздается ехидный женский голос.

Глеб резко разворачивается, я оказываюсь за его спиной.

— Мама в детстве не учила хорошим манерам? — интонации Князева очень грубые.

— Тебя, очевидно, тоже не просветили, что можно и нельзя делать в общественных местах, — иронично бросает Безухова, — а вообще, там люди работают, ваша помощь тоже не будет лишней.

— Я смотрю, ты обработалась, — продолжает перебранку Глеб.

Слезаю со стола и обхожу Князева сбоку. Рельефная спина больше не закрывает мне обзор. Наконец-то вижу одноклассницу Глеба и замечаю, как она шарит глазами по его голому торсу. Не нравится мне этот взгляд. Беру со стола футболку и впечатываю ее в грудь мужчины.

— Ирина права, Глеб. Мы тоже должны поучаствовать в общественных работах, — примирительно говорю я.

Князев резко натягивает футболку.

— Исчезни с моих глаз, — злобно рычит бывшей однокласснице.

Ирина хмыкает и спускается на землю.

Глеб притягивает меня за талию и глубоко целует.

— Прости за эту сцену, мышка. Безухова всегда была без тормозов.

— Зачем ты за нее извиняешься? — пожимаю я плечом. Беру Глеба за руку, — пошли, у тебя сегодня по плану общение с друзьями. Ирина права, невежливо уединяться, когда приезжаешь в гости.

Князев чертыхается за моей спиной. Я тоже уже настроилась на близость. Но не жажду повторять попытку уединения. С ужасом думаю, что она могли прийти позже и застать совсем другую картину.

По лесной тропинке выходим на основную аллею. Обратный путь получился сильно короче.

Картина у дома разительно изменилась. Похмельное уныние сменилось постпохмельной энергичностью.

Аверьянов с большим мусорным мешком собирает по участку пустую тару. Боря на террасе нанизывает шашлык на шампуры.

Мы с Глебом подходим к мангалу. Петя уже разжег угли. Рядом с ним на шезлонге устроился Макс Бурлаков с бутылкой безалкогольного пива. Он реагирует на наш приход очень вяло.

— Привет! — говорит мне и протягивает руку Глебу.

— Макс, может все-таки нормального пива, а не эти помои. Тебя бы поправило, — уговаривает Петя.

— Не, Петюнь, надо ехать сегодня. Сейчас твой активированный уголек подействует, и меня отпустит. Надо было его еще ночью выпить.

— А где все девушки? — интересуюсь я, слегка зависаю на разглядывании горящих углей.

— На кухне что-то делают, — меланхолично оповещает Петя.

— Я пойду помогу, — быстро чмокаю Глеба и покидаю мужскую тусовку.

На кухне тоже все очень живенько. Алина чистит картошку. Катя пытается втиснуть в посудомойку как можно больше посуды. Ира моет овощи.

Нахожу в выдвижном ящике еще одну овощечистку и присоединяюсь к Алине.

— А, по-моему, мужчина не должен напиваться, как свинья, — вещает Безухова.

— И какая стадия считается «как свинья»? — уточняет Катя. — Насколько помню, Максим наверх на своих двоих ушел.

— Как свинья, это когда уже не встает, — не смущаясь поясняет Ира, — надо как-то определиться. Или ты едешь к дружбану бухать и тогда делаешь это в гордом одиночестве. Или должен быть в состоянии удовлетворить девушку, если берешь ее с собой.

Она вытирает овощи, перемещается к нам за стол и начинает нарезать салат.

— Ну, ты вчера тоже себя в алкоголе не ограничивала, — напоминает Алина.

— Я женщина, я смогу, даже если напьюсь вусмерть, — гордо декларирует Безухова. Ее взгляд останавливается на мне. Сразу хочется отсюда исчезнуть.

— Груша, а вы давно встречаетесь с Глебом? — оценивающий взгляд неприятно ощущается.

— Две недели, — невольно краснею. По ощущениям мы вместе бесконечно долго, а реальность несколько иная.

— А, понятно, — удовлетворенно тянет Безухова, — еще пара месяцев осталась.

Бывают слова, которые бьют больнее ножа. Эти из той же серии.

Молча чищу картошку, пока она не заканчивается, и ухожу с кухни. Чувствую, что не могу находиться в одном пространстве с этой бесцеремонной особой.

Нахожу взглядом Глеба у мангала и иду к нему по газону.

— Что случилось, мышка? — Князев ловит меня за талию и наклоняется к уху. — Ты расстроена.

— Все нормально, — пытаюсь улыбнуться.

— Безухова что-то сказала? — повышает голос Глеб.

С беспокойством смотрю на Бурлакова. Он мне нравится. Не хочу никаких скандалов и разбирательств. Макс замечает мой взгляд.

— Не беспокойтесь, Груша, мы скоро уедем, — меланхолично замечает Бурлаков, — даже не знаю, за что люблю эту сучку.

Волков усмехается, но никак не комментирует риторический вопрос друга. Ворошит угли кочергой.

— Боря, неси шашлык, — кричит Петя, и все переводят взгляд на веранду.

Глеб прижимает меня спиной к груди и обнимает двумя руками:

— Не обращай внимания, — шепчет мне на ухо и целует в шею. Расслабляюсь и успокаиваюсь в его объятиях. Она о нас ничего не знает.

Шампуры водружаются на мангал. Вскоре пространство пропитывается запахом готовящегося мяса.

— Все-равно достойно выступили, — продолжает Петя прерванный мной разговор, — четвертое место железобетонное, как бы сегодня день не прошел.

— Да, особенно коллеги-дзюдоисты порадовали, — замечает Глеб, — три золота.

— Почему коллеги? — спрашиваю, поворачивая к нему голову.

— Потому что мы с Максом занимались в