Коллектив авторов - Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2016 Страница 6

шаги шаги шаги

И завершая этот короткий разговор об особенностях поэтики Ильи Оганджанова, хотелось бы заметить, что органичность его художественного мира, в котором соединена горькая саморефлексия протагониста и мягкая ирония автора, кажутся мне важными и существенными именно сейчас, в наше время-hi-tech. Сочувствие к человеческим слабостям и сопереживание человеку в его радости и горе – вот то, что, на мой взгляд, сохраняет в нас живой ток жизни.

Дельта

Алексей Александров

Стихотворения

Род. в в 1968 г. в городе Александров Владимирской области. Окончил физический факультет Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского. Публиковался в журналах «Воздух», «Волга», «Дети Ра», «Новый берег», «Урал», альманахах «Белый ворон», «Новая реальность», «Улов», антологиях «Нестоличная литература», «Черным по белому», «Лучшие стихи 2013 года», «Антология Григорьевской премии», сетевых изданиях «TextOnly», «Цирк «Олимп»+ТУ» и др. Автор книги стихотворений «Не покидая своих мультфильмов» (New York: Ailuros Publishing, 2013). Живет в Саратове, работает инженером конструктором, заведует отделом поэзии журнала «Волга».

«Огни горят, готовится еда…»

Огни горят, готовится еда,Пейзаж застыл, как будто порван пассикИ ленту зажевало навсегда,Путь замело, заело ручку в кассе.

Нет смысла дергать, жди себе спецов,Чужих детей экзаменуй на случайПрихода утром голубых песцов…

Гиперболоид испускает луч и к,Свободу дарит, золото крадет.На лыжах мимо окон едут птицыИ крошки хлеба в мыльной бородеКлюют у солнца, чтобы убедиться –

Через ручей, где был построен мост,К дорожным знакам был добавлен крестик,Переберется как-нибудь само,Используя подсказки в этом квесте.

«Меха кузнечные не выпекают звуки…»

Меха кузнечные не выпекают звуки,Но колокольчик вздрагивает там,И клавиш пишмашинки западает,И в плясовую улица идет.

Забор покрашенный всё щупает дыру,Где досочка на гвоздике болталась –Рвет в лоскуты штанину, и земляИз туфельки просыпалась уплывшей.

Дракон горы готовится ко сну.Он надышал себе железных соловьев,Деревню сжег бы, да остыл к разбою,Два самовара трёхведёрных выпив.

«Развешивают флаги фестиваля…»

Развешивают флаги фестиваля,Обратную налаживают связь,В пластмассовый стаканчик ПерсивалюНальют портвейн, мечта его сбылась.

Вот листья – словно тысяча ладошек,Начищенное золото трубы,Воробышком взъерошенный лоточникОхраннику пузатому грубит,

И круглый стол о судьбах многотруднойЛитературы, лапками суча,Где маятник с растущей амплитудойИ в центре непотухшая свеча.

Не просыпайся, затаив дыханье,На полшестого тени от усов –Побрызгав след дешевыми духами,Зима уходит от настырных псов.

«Бескрылые ангелы бьются как рыбы…»

Бескрылые ангелы бьются как рыбы,И сахар морской на остывшей губе,И снег – как птенец из гнезда, но не выпал,И воздух, меж стекол попав, закипел.

Гуляют по берегу сытые чайки,У облака месяц надет набекрень.И небо со льдом в опрокинутой чарке –На пару часов позабыть про мигрень.

Найдут и сожрут ли их утром собаки,Оставив в песке чешую и перо,Где водоросли как остаток заваркиВолной отнесет на пустой Апшерон?

В зрачке золотом отражается слово,В серебряной ложечке выдох согрет.Играет негромко прибой на басовойСтруне, предварительно выключив свет.

«Выгрызает в воздухе нору…»

Выгрызает в воздухе норуПтица саблезубая с рогами,Меж которых светится корунд –Красный яхонт, драгоценный камень.

Вывернула шубу чешуёйРыба внутрь и падает на землю,Где траву забвения жуетВозле стен монастыря Ансельма.

Бык стоит в расплавленной рекеС песьеглавцем из дырявой лодки,Наблюдая за игрой в крокетЧеловечков, запертых в колодки.

Сбрасывает дерево плоды,Жрица входит в облако из чашиОзера, зубря свою латыньДо подробных искорок мельчайших.

Лишь змея, надвинув капюшон,Бегает, не торопясь, по кругуВ опустевшем здании большомПод молчанье звонкое, как ругань.

«Жилец уехал, мебель отмерла…»

Жилец уехал, мебель отмерла.Пчела в часах затачивает шильце,Картонных цифр размазав мармелад –Никак уйти из круга не решится.

Там, что ни день, гуляют за стеной,Гвоздь забивают костью доминошной.Когда совсем становится темно,На шаг назад их передвинуть можно,

Салфеткой влажной лишнее стереть,Луну зажечь и вид во двор закрасить,Где жабры раздувающий стервецЗовет давно уснувших одноклассниц

За барабанной ширмою, плавникТрепещет словно сморщенные флаги,И в скважину замочную проникПо капле вождь в стеклянном саркофаге.

Там потолок, похожий на дуршлаг,Радушный снег, куда свинцовый мячикУпрыгал в гости, точно пастор Шлаг –Туда, где сумрак заоконный мягче.

«Снег падает, и всё спешит подставить…»

Снег падает, и всё спешит подставитьЕму плечо. Становится крыломЛюбая ветка, напрягая память

Затекших мышц. И дверью хлопнув, домЧуть сгорбился под грузом снов на самомПоследнем незаметном этаже,Где ангелы с орлиными носамиПроснулись и раскаркались уже.

Вот выбежали с сумками во дворикКто на две трети из простой водыИ под припев Макферрина don't worryСчастливей стали. Облака волдырьСейчас прорвется, к выпавшим добавивОсадкам что-то вроде конфетти,И меч реки, и боль в груди тупая –Как будто льдинка рану бередит.

«Прервать бы праздник, но нельзя…»

Прервать бы праздник, но нельзя –Хлопочет у котла Медея.Бессмысленный, как два ферзя,Союз героя и злодея.

С двухтысячных, краснея, вретСыр со слезой, снежинка в горле.Куда мы движемся? Вперед,Но заготавливаем колья,

Пьем серебро, мелком квадратРисуем, на который встанутКнязь и дружина. Из-под латСочится облака сметана,

И скоро потечет лицо,И ноги, выбив не чечетку,Вдруг наливаются свинцомИ тень откидывает челку,

Приветствуя тебя, на смертьШагая так, что на парадеВозьми линейку и измерь,Хотя бы будущего ради.

«Когда ты станешь чем-нибудь еще…»

Когда ты станешь чем-нибудь еще,Корабль воздушный вздрогнет на мгновенье –Морковный сок, отхлынувший от щёк,В глухой цепи мерцающие звенья.

Стоят деревья, распушив листву,Соря словами, тающими сразу.Когда тебя домой не позовутДва утонувших в полночь водолаза,

Ты будешь тем, что вечером забыл.Дым, отвердев, притягивает запах –Не мотылек, но баловень судьбыУ вечности в ее железных лапах.

«Тишина стеклянная в допросной…»

Тишина стеклянная в допросной,Стынет дождь серебряный из пуль.Клюнет рыба и на эти блесны –Сохрани, скопируй, зазипуй.

С каждой лески рвется колокольчик,Но его лишили языкаТам, где пена облака клокочетПо краям кипящим озерка.

Вор бежит, как слюнка золотая,Протоптав дорожку не свою,Брешь найдут и стену залатают,Звук починят, гнездышко совьют.

Анна Арканина

Такая осень

Родилась в Тюменской области в гор. Сургут, окончила МГУ им. М. В. Ломоносова – факультет иностранных языков и регионоведения, некоторое время жила и работала в Тюмени. Сейчас живет в Москве. Участница петербургского альтернативного союза «Соборище», вечеров «У красного рояля» в Государственной Третьяковской галерее. Первый сборник стихов вышел в издательстве Тюменского государственного университета в 2000 году. Также печаталась в сборниках «Зеленая дверь», «Декораторы снов», «Соборище». В мае 2015 года вышла книга «Воспитывать нельзя», где собраны стихи последних лет.

«У Анны Арканиной свой, особенный слог – порой торопливый, подпрыгивающий, будто птица на ветке. И на этом своем птичьем языке она рассказывает очень понятные, близкие и простые вещи, с удивлением, впервые увидев это вокруг себя:

Простая осень, в общем, как всегда,Как сотни лет рисуют на полотнах:Сырая осень, ветер, подворотня,И в лужах стекленеющих вода.

Но эта простота только кажущаяся, чуть изменишь угол зрения – и все становится необычным, так, как бывает во сне: