Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №12 за 1971 год Страница 6

Где-то в районе нынешнего переулка Магальяэс стоял домишко врача, признававшего лишь одно лекарство — свежий воздух и покой. Район Копакабаны — относительно близкий к городу и совершенно безлюдный — являлся идеальным местом для лечения недугов именно этим методом. Было это в 80-х годах прошлого века. Врача звали Фигейредо Магальяэс.

На Копакабане давно нет ни пальмовых рощ, ни просто пальм. Сначала здесь стали появляться легкие особняки, утопающие в зелени. Особняки разрастались, вытесняя рощи и сады; когда уже нечего было вытеснять, дома прижались друг к другу и потянулись вверх. Одноэтажные сносились, чтобы дать место многоэтажным, потом пришли бетонные небоскребы и упразднили архитектуру.

Когда-то город был окружен горами. Теперь горы окружены городом. Улицы вгрызаются в горы и проходят сквозь них. Туннели открывают новые районы для строительства, повышают стоимость земли, а заодно служат местом ночлега для тех, у кого нет крыши. Без двух своих туннелей Копакабана была бы полностью изолирована от города горами.

Сейчас на Копакабане проживает 250 тысяч жителей, как у нас принято говорить, с постоянной пропиской. Еще 500 тысяч — это постоянное число приезжих. Сотни людей ежедневно пересекают океан, чтобы полюбоваться тем же океаном именно с этой набережной. В районе Копакабаны находится 10 церквей, 132 колледжа, 13 посольств, 4 библиотеки и проч. и проч.

Знаменитый пляж представляет собой узкую полоску песка длиной 6 километров и ограниченную с одной стороны грохочущим прибоем, за который заплывают лишь спасатели, когда вылавливают самонадеянных приезжих купальщиков, а с другой — асфальтом, по которому идет бампер в бампер смердящий и ревущий поток автомашин. Узкая полоска песка, затоптанного и заплеванного. И если бы не океан, время от времени смывающий грязь, и не тропическое солнце, хваленый пляж давным-давно превратился бы в помойку.

Иногда океан бунтует. Валы, громоздясь один на другой, упорно надвигаются на асфальт. Пляж пустеет, пустеет улица. Волны, откатываясь, оставляют на асфальте клочья дрожащей пены... А потом вода бросается в наступление. Вот уже первые языки докатываются до домов, вползают в подъезды, врываются в подвальные гаражи и топят стоящие там «мерседесы» и «мустанги». С витрин ювелирных магазинов быстро убирают бриллианты и золото.

Но такое бывает редко. Очень редко.

Обычно же тысячи более чем полуголых бездельников и бездельниц слоняются по авениде Атлантик или устилают собою всемирно известную песчаную полоску длиной в шесть километров.

В Рио около пяти миллионов жителей. Стариков при этом очень мало. Бразильцы в своей основной массе — молодой народ. (Если можно было бы не думать о причинах этой молодости: средняя продолжительность жизни — 40 лет!) Жара гонит людей к воде. В праздничные и воскресные дни прибрежные пески превращаются в своеобразные цветники от бесчисленных ярких зонтов и купальных костюмов. Купальник для бразильца то же самое, что и платье. И не простое, а выходное. И стоит он дороже иного платья. Мода и здесь диктует свои законы. А законам необходимо повиноваться. Чем меньше материала, тем изощреннее фантазия модельеров. Создать из двух лоскутков произведение портняжного искусства — дело нелегкое. Но когда это удается — эффект потрясающий: во всяком случае, не обладай бразильские портные этим искусством, число автомобильных столкновений на Копакабане наверняка бы уменьшилось.

Можно сказать, что на пляж приходят не только ради купания, скорее даже не для купания. Можно почти безошибочно определить по пляжному снаряжению если не классовое, то финансовое положение купальщика. Молодая смуглая женщина с огромным тюрбаном на голове (это прикрытые бигуди — в таком виде принято ходить по городу) расположилась на походном шезлонге. Над ней четырехугольный яркий четырехцветный зонт. У ног в песке копошится под надзором няньки (молодой негритянки) пара карапузов. На даме солнцезащитные очки, стоимость которых значительно превышает месячное жалованье няньки. Дама осматривает соседних дам. Потом начинается процедура втирания кремов для загара. Пузырек с остатками крема передается в пользование няньки. Очевидно, таков ритуал. Трудно удержаться от улыбки, наблюдая, как средство для загара втирается в упругую черную кожу негритянки.

Рядом с нашей дамой расположилась пожилая, но очень респектабельная пара. Это наверняка туристы. Вообще в многоликой пестрой куче купальщиков иностранцы узнаются сразу и безошибочно. Узнаются главным образом по неудачным попыткам к плаванию.

Каждое воскресенье повторяется драматическая, но, увы, стереотипная сценка. Океан почти неподвижен. Лишь время от времени метрах в пятидесяти от кромки песка вдруг поднимется и тут же рухнет стеклянная стена прибоя. Люди стоят по пояс в воде и ждут волну. Она разбивается совсем рядом, обдавая соленой пылью и пеной. Это выглядит совершенно безобидно. И хочется, чтобы волна была немного повыше, помощнее. И такая волна подходит, но разбивается она не так близко от берега, и, чтобы принять соленый душ, часть купальщиков уходит вперед. Теперь вода доходит им уже до шеи. Ноги отрываются от песка. Сейчас волна схлынет, и все будет в порядке. Волна действительно уходит назад, в море. Но ноги уже не достают дна. Ну что же, это не страшно. Надо проплыть несколько метров к берегу, и все будет в порядке. Человек старательно машет руками и через минуту-другую ищет ногой опору. И не находит. Вместо твердого грунта под ногою вода, и эта вода движется и движется в сторону, противоположную берегу. И тут прямо над головой нависает белая стена прибоя. Ныряй! Ныряй как можно глубже! На дно. Прижмись грудью к песку, а потом вынырни и плыви в океан, подальше от прибоя. Океан сам пригонит тебя к берегу. Это же общеизвестно!

Но знать еще не значит выполнять... Ошалевшего от страха и хлебнувшего несколько литров воды пловца подхватывает течение и крутит на одном месте среди разбивающихся волн. Бороться с течением — дело совершенно бесполезное. Человек выбивается из сил, человек задыхается, теряет самообладание, начинает кричать, умолять о помощи. Только бы выскочить из воды! Новый гребень прибоя рушится вниз, образуя рулет из воды, пены и воздуха. Где-то в середине этого рулета затерялся несчастный пловец. Все это происходит в считанные минуты. В иные воскресенья можно наблюдать до десятка таких сцен. К счастью, дело редко оканчивается трагедией. Спасатели лихо бросаются в воду.

Через минуту на золотом песке в окружении пестрой толпы зевак они откачивают посиневшего бедолагу.

О спасателях стоит рассказать подробнее, и я сделаю это с особой охотой, поскольку с несколькими из них подружился.

В большинстве своем бразильцы невысоки. Спасатели — исключение. Громадные, отлично сложенные, они, как представители какого-то другого племени, возвышаются над копошением пляжников. Их посты расположены метрах в 500 один от другого. Пост — это кусок белого брезента с красным крестом посередине, укрепленный на четырех кольях. На посту двое-трое дежурных. Никаких спасательных средств, поясов или кругов, у них нет, только смелость, ловкость и сила. Но как наметан глаз! Кажется, ничего особенного. Человек просто барахтается у берега. Точно так же, как и десятки других по соседству. Но спасатель срывается с места, мчится к воде, бросается под волну... И когда утопающий начинает соображать, что он действительно утопающий, помощь, как правило, уже близка. Бывают, однако, и исключения...

Я тоже как-то очутился за линией прибоя и понял, что до берега мне самому не добраться. Вот тогда-то я и подружился со спасателем.

Пляжи живут своей устоявшейся жизнью, которая не прерывается никогда. С первыми лучами здесь появляются грифы — большие, размером с хорошую индюшку, птицы, неуклюжие на земле и удивительно красивые в полете. Грифы выполняют работу мусорщиков, очищая пляж от остатков гниющей пищи. За грифами на пляж тянутся спортсмены и пенсионеры. За ними — сотни иностранных туристов, проживающих в расположенных на берегу отелях. Потом приходят все, у кого есть время. К вечеру пляж превращается в футбольное поле. Точнее — в десятки полей. Игра ведется по всем правилам. С судьями, болельщиками, азартом и мастерством. Играют до изнеможения. При 40° в тени. А когда садится солнце и начинает темнеть, пляж становится пристанищем влюбленных и бездомных.

Для многих пляж — место отдыха, для многих — место работы. В первую очередь это относится к бесчисленным торговцам-разносчикам. Торгуют фруктами, циновками, очками, мороженым, напитками, воздушными змеями... Частично торговля «организованная», то есть продавец облачен в фирменную рубаху или имеет на голове форменную фуражку. Большинство же торговцев, так сказать, аутсайдеры. Значительная часть их — ребятишки дошкольного возраста, согнувшиеся под тяжестью короба, наполненного бутылками воды или брикетиками мороженого. На пляже столько соблазнов! Можно покататься на большом деревянном круге, бросив его перед собой на мокрый, утрамбованный только что схлынувшей волной песок. Можно показать свое умение обращаться с футбольным мячом, или запустить воздушного змея, или, упав на пенопластовую доску, нестись к берегу вместе с остатками разбитой волны... Но работа есть работа. Надо продать товар. Рука трясет трещотку — чтобы привлечь внимание. Надо по выражению глаз или легкому движению руки уметь угадать покупателя и бегом, увязая в песке, спешить к нему.