Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1980 год Страница 6

...Серебристо-оранжевый реактивный самолет легко оторвался от взлетной полосы. Величественная скала Сокеэс осталась едва различимой каменной морщинкой на изумрудном лике острова.

С высоты в несколько тысяч метров не рассмотреть ни трудных проблем этого островного мирка, ни будущего статуса Микронезии — двух тысяч зернышек суши, затерянных в Великом океане. Сто тысяч человек, две тысячи островов, миллионы долларов, полигоны для ракет, водородные бомбы, новые порты и базы. Отсюда далеко до здания ООН на Ист-Ривер. Здесь есть в изобилии пиво и кока-кола, но не хватает таро и хлебных деревьев, никто не ловит рыбу, все носят джинсы. Но сегодня никто не выходит в море, чтобы помериться с ним силами, никто не возводит монументальных городов. Юноши лениво жуют бананы и ждут смены программы в местном кинотеатре. Будет фильм о Кинг-Конге, а может быть, о Джеймсе Бонде. Земли мало, работы нет.

А ведь тысячи, а может быть, десятки тысяч лет здесь жили отважные мореплаватели. Их не сломили ни тайфуны, ни цунами. Они создавали величественные произведения архитектуры. Мощь Нан Мадола, два ряда колонн на Тиниане — свидетельства прекрасной организации и эффективного труда древних островитян.

Януш Вольневич

Перевела с польского Л. Малаховская

Виновата ли «Акула»?

Г рязно-желтая волна выбросила меня на берег. Я забил ластами по скользкой, текучей гальке, норовя нырнуть снова, но море и на этот раз не пустило в глубину. Осязаемо плотная, потуже боксерской груши волна наддала еще раз — и заболтался, дав слабину, свинцовый пояс, с ноги сорвало ласт и утащило вместе с откатом

— Видал? — словно радуясь случившемуся, закричал Володя Меншиков и стал быстро подтягивать меня за сигнальный конец. — Я же говорил, растрясет и вышвырнет...

Володя сноровисто развязал на моей груди шнурок, стягивающий гидрокостюм, стянул акваланг и оставшийся ласт:

— Видишь, как море раскачало? Три балла тоже не шутка...

— А когда ты погружался, сколько было? — спросил я

— Ну, пять с хвостиком...

Володю гнало в море не праздное любопытство. Началось его увлечение в 1957 году, когда прочел он книгу Кусто «В мире безмолвия». Потом была первая медаль на первом чемпионате Союза по подводному спорту и много других побед. Двенадцать лет входил Володя в состав сборной страны. Свой спортивный опыт он перенес на службу науке. Новое дело настолько захватило Меншикова, что он оставил многообещающую научную лабораторию, куда попал после окончания энергетического института, и занялся подводными исследованиями.

Здесь открывался целый мир непознанного. Подводники таранно вторгались в археологию и биологию, историю и геологию, в практику строительства кораблей и морских причалов. Во многих подводных делах попробовал себя Володя, и вот сейчас он, старший научный сотрудник, кандидат технических наук, знакомил меня со своим «рабочим местом» — берегом и подводным склоном Пицунды.

В январе 1969 года здесь разыгрался сильнейший шторм. Несколько дней волны крушили берег. В ночь на 7 января ветер достиг ураганной силы. Галечный пляж исчез, вода прорвалась через береговой вал, опрокинула фундамент волноотбойной стенки, разворотила набережную, разбросала, как фанерные щиты, бетонные плиты. В корпусах «Амра» и «Колхети» она залила первые этажи, забила холлы песком и галькой.

Десятки самосвалов сбрасывали на пляж многотонные блоки, строительные конструкции, огромные камни белого известняка — все, что могло бы удержать берег от стремительного разрушения. Нагромождения бетонных кубов и тетраподов лежат и по сей день. Полузасыпанные землей, заросшие травой и кустарником, они напоминают развалины древней крепости

Шторм в общей сложности продолжался 80 часов.

Неистовые волны дали первое предупреждение новому курорту в Пицунде. Его проектировщики стремились, с одной стороны, уберечь от вырубки реликтовую рощу, с другой, они хотели расположить корпуса как можно ближе к морю, чтобы отдыхающие могли сразу очутиться на пляже. Так, как делают в Прибалтике. Но в Прибалтике высота волн не превышает метра из-за мелководья. Там разрушение волн идет по типу так называемого скользящего буруна. Проходя долгое время над мелководьем, волны как бы закатываются в рулон, и после каждого витка их высота уменьшается. В Пицунде же подводный склон очень крутой. Волны глубокого моря подходят к берегу неразрушеннные, особенно при западных ветрах, разгоняясь по Черному морю на длине в сотни километров. У края пляжа стена воды взбегает вверх по склону, сокрушая все на своем пути.

Таким образом, первая ошибка заключалась в том, что здания расположили в зоне прибоя

Но была и вторая ошибка. Поставленная здесь волноотбойная стенка имела вертикальную переднюю грань. Многие случаи размыва пляжей на участках, где строились такие стенки, показали их полную неприемлемость в защите берега от морских волн

Острый клык Пицунды выдается почти на четыре километра в открытое море. Волны подходят к берегам с разных направлений. Не бывает их только с севера, где Пицунда примыкает к предгорьям Кавказского хребта. При сильных ветрах, особенно западных, волны достигают высоты одиннадцать метров и напоминают океанские. Конечно они оказывают громадное влияние на динамику наносов Пицундского мыса.

Еще не улеглись волнения от первой бури, как в феврале началась вторая. Она была несколько слабей январской, но поскольку пляжа к тому времени уже не существовало, то волны свободно гуляли по прибрежной территории курорта и довершали начатое разрушение. После двух морских разбоев на месте набережной остались груды развороченных, плит, горы песка, гальки, битого стекла.

Это был своего рода ответ моря на скоропалительное вторжение человека в природу.

Надо было как можно скорей спасать курорт, успевший завоевать всемирную славу. Но как? Одни предлагали возвести могучие бастионы гидротехнических сооружений, подобно плотинам, что, по существу, уничтожило бы пляжи и само понятие курорта. Другие искали выход в создании вокруг мыса гигантского пневматического волнолома. С помощью подаваемого по трубам сжатого воздуха он бы гасил энергию волн на достаточном удалении от берега. Но как закрепить этот волнолом, если в двухстах метрах уже начинаются большие глубины?!

Пицундская проблема зашла в тупик. Все проекты не давали полной гарантии, поскольку опыта защиты подобных берегов не было ни в отечественной, ни в зарубежной практике. Для разработки оригинального проекта нужно было решать уравнение со многими неизвестными. Однако самым главным был вопрос: случаен или закономерен размыв пицундского берега?

Тут мнения ученых разошлись. Одни утверждали, что берег курорта с годами может восстановиться за счет поступления новых наносов. Другие, наоборот, доказывали, что Пицунда как форма прибрежного рельефа на современном этапе своего развития уже достигла стадии «зрелости», ее берега постепенно стали отступать. Такими признаками, по их мнению, является размыв берегового вала и гибель сосен на юго-западном краю Пицунды.

Чтобы решить этот спор, не хватало надежных количественных данных, цифр, полученных и выверенных в длительных исследованиях. Поэтому было решено провести комплексный научный поиск. Изучение динамики береговой зоны возглавил специалист с мировым именем — профессор Всеволод Павлович Зенкович. Вместе с заведующим лабораторией Института географии Академии наук Грузинской ССР Арчилом Кикнадзе он создал научный коллектив, в котором оказался Владимир Меншиков.

Прежде всего надо было понять: какие процессы управляют динамикой пицундских берегов? В чем их уникальность как геологического образования и что общего у пляжей Пицунды с другими пляжами Черноморского побережья Кавказа? На эти вопросы должен был ответить геоморфолог и океанолог Владимир Михайлович Пешков. Он уже занимался Пицундой. Когда Владимир закончил институт, Зенкович предложил ему руководство полевыми работами на этом любопытном природном образовании. Но чем глубже вникал серьезный, обстоятельный Пешков в работу, тем больше у него возникало вопросов, о которых раньше никто не подозревал.

Пицунда, подобно Афродите, появилась из морской пены — это Пешков знал. Море при этом было лишь скульптором. Основной строительный материал — наносы — поставляла и делает это по сей день река Бзыбь, стекающая с отрогов Главного Кавказского хребта. Ежегодно в половодье Бзыбь выносит в море сотни тысяч тонн обломочного материала и пополняет таким образом «кладовую» Пицунды. Из этих запасов течения и волны забирают гальку и песок и переносят их на пляжи. Около пяти тысяч лет назад уровень моря стабилизировался примерно на нынешней отметке. В это время и зародились очертания современной Пицунды