Жернова. Книга 1 - Вик Росс Страница 6

Трясущийся торговец стал заикаться и умолк, избегая глядеть в глухие омуты очков Жреца, и уставился на его хринг — длинные черные «когти», казалось, взбухали, шевелились и багровели. Верховный заклинатель был раздражен, однако его лунообразное лицо оставалось спокойным и доброжелательным, и вот он уже отвернулся, щелкнув пальцами. Мальчишка-эфеб небрежно бросил в корзину мокрого от пота работорговца монеты за приобретенный товар. Через четверть часа золотокожую девочку доставят в особняк Отца Непорочных, что находился рядом с королевским двором в Розстейнар — Верхнем городе.

В целом Скаах был доволен покупкой и собирался расположиться в портшезе, поднятом на плечи порхов, чтобы плыть высоко над суетящейся толпой… Но, неожиданно для себя, свернул в сторону площади Старого рынка, откуда неслись аппетитные ароматы. Он прошелся по кругу, наслаждаясь тишиной, образующейся вокруг него в шумном многоголосье, и уже дал знак порхам опустить портшез, и тут его глаз выцепил нечто привлекательное. Правда Жрец не успел отреагировать, остановить взгляд и поймать картинку, которая на миг коснулась восприятия. Это вызвало у него раздражение и зуд в носу. Он никогда ничего не упускал — время, деньги, людей, удовольствия и события… Резко сделав пару шагов назад, и заставив обескураженных эфебов почти ткнуться ему в спину, Скаах начал медленно поворачивать голову, принюхиваясь, шаря глазами и отыскивая упущенное.

Вот оно. Жрец задышал быстрее. Загорелый светловолосый мальчишка лет пяти держал в руке надкушенное спелое яблоко, к которому, пофыркивая от удовольствия, тянулся огромный темно-каштановый жеребец. Не отводя глаз от мальчика, Скаах принялся потирать друг о друга потные подушечки пальцев. Тонкий детский профиль на фоне темной блестящей шерсти, светлые волосы, перепутанные ветром с черными прядями конской гривы, пунцовая кожа яблока и белые молочные зубы. Рот Жреца наполнился слюной — как же он любил живописные сцены, пробуждающие аппетит, подобно дразнящим ароматам изысканных яств. Скаах не спеша приблизился к ограде, на которую вскарабкался мальчишка, и втянул ноздрями сплетенные запахи дикого зверя, детского пота, горячей кожи и брызнувшего сока яблока, лопнувшего в зубах жеребца.

Очнувшись, Скаах легко ударил посохом по запястью эдира, поспешившего протянуть руку, чтобы схватить мальчика за шиворот. Ребенок повернулся — у него были «пестрые» глаза — один — чистого синего цвета, другой — ярко-желтый, как светящийся на солнце медовый камень.

Очень интересный экземпляр.

***

Быстрый взмах слева и гневный храп жеребца, отвлек Бренна от поглаживания теплого лошадиного лба. Яблоко покатилось по булыжникам старого рынка, и Бренн настороженно уставился на добродушно улыбающегося чужака в красной шляпе, глаза которого прятались за очками цвета запекшейся крови. Взгляд сразу привлек когтистый хринг на бледном выпуклом лбу — ничего себе — Жрец высшего ранга! От человека душно пахло тяжелой сладостью, и Бренн невольно задержал дыхание, уставившись на висящий на шее чужака черный, глухой, без малейшего блеска, камень, оплетенный витками золотой проволоки.

Бренн вспомнил.

Храфн тебя сожри — это же Верховный Заклинатель и Отец Непорочных в одном лице! И на глаза ему стараются не попадаться все — от худородного из Нижнего города до нобиля из Розстейнар.

А черный камень, как рассказывали старшие, усиливает его способность чуять испускаемую кем-то яджу.

А еще в Канаве говорили, что Жрец часто покупает детей, чтобы выдрессировать из них преданных слуг и учеников.

А еще ходили слухи похуже — мол, на самом деле, дети нужны Скааху для его ужасного пристрастия — он сдирает с них кожу своими противными, как белые черви, пальцами, и делает из них чучела, собирая жуткую коллекцию. И в его прекрасном и ужасном особняке, что рядом с королевским дворцом Розаарде, есть подземные залы, сплошь заполненные чучелами детей из разных земель и стран.

А младенцев Жрец самолично топит в больших стеклянных чанах с синюхой, и они там плавают голые с выпученными глазами.

А еще…

Дожив до пяти, Бренн изо всех сил хотел верить, что такие слухи — лишь увлекательные страшилки, навроде сказок про древнего короля Чарлога, что жрал детей, но сейчас ему вдруг стало зябко на жарком солнце. Чего хочет от него этот человек? Мышцы напряглись — он был готов удирать со всех ног.

Словно догадавшись о его панических мыслях, Скаах вдруг резко прижал Бренна к ограде, вдавив ему в живот навершие своего посоха, и доброжелательно улыбнулся, отчего круглое лицо, будто треснув, пошло длинными мелкими морщинками. Но улыбка показалась Бренну оскалом мордастой крысы, оголившей десны с редкими зубами, меж которых застряли кусочки жеванного ореха.

— Не шевелись, мальчик. Мне нужно как следует тебя разглядеть, — проникновенно зазвучал тихий голос, и Бренн замер, невольно вслушиваясь — как странно говорит этот противный человек, будто гладит кожу теплым мехом.

Приблизив круглое лицо и расширив ноздри, чужак вдруг, как собака втянул воздух, обнюхивая Бренна, отчего тот перепугался еще больше.

— Ты ведь хочешь орех? — Жрец протянул ему вкусно пахнущий плод, но его посох продолжал вгрызаться Бренну в живот, прижимая к жесткой изгороди. Жеребец за спиной всхрапнул и толкнул Бренна в плечо, требуя угощения, — это помогло сбросить оцепенение. Прикинувшись дурачком, Бренн кивнул и заканючил:

— Господин… Минрэй… Дяааденька, пустите, ваша палка… мне от нее больно…

Рядом с ухом раздался странный клокочущий смех, будто человек давился…

— Палка, — повторил Жрец, обегая взглядом лицо и тело ребенка, — … какая невинность…

Он продолжал улыбаться.

— Назови свое имя, мальчик, имя твоих родителей, скажи, где ты живешь?

Чужак вдруг сам с жадностью откусил орех и снял очки — его круглые выпуклые глаза, темные и холодные, как пыльные камни, вперились в Бренна. Человек провел длинным влажным пальцем по его шее, и мальчик содрогнулся от гадливости.

— Разве ты не хочешь стать моим эфебом — учеником? Я помогу такому славному мальчику, как ты…

— Хочу… — послушно закивал Бренн, пытаясь собрать мысли в кучку, но получалось плохо.

— Замечательно, — одобрительно кивнул Жрец, сжимая ему предплечье, и вдруг больно ущипнул его за щеку, продолжая жевать орех и вдавливать посох в живот. Бренн вскрикнул, его затошнило. Ему было больно, был противен приторный запах и липкие прикосновения. Так щупают скотину и порхов, когда покупают, — мелькнула короткая мысль. Волна нарастающего страха вызвала дрожь.

Пока чужак растирал