Балбесы - Alexander Blinddog Страница 6

- В жизни ни за кем не шпионил, честное слово, - со всей возможной искренностью ответил Генри, опасаясь, что эта тройка сумасшедших подумает, будто у него плохие намерения и на всякий случай даже осенил себя Знаком Пятерых.

- Боги с тобой, - вздохнул Высокий, - спи здесь, а утром проваливай, чтобы глаза мои тебя не видели.

Глава 3 Жозефина

Генри спал так крепко, что даже не услышал, как уехали его ночные собеседники. Зевнув и растерев лицо, он потянулся и снова двинулся в путь. По дороге всё чаще встречались путешественники, а впереди потихоньку вырастала громада неизвестного ему замка.

Вскорости Генри добрался до городишки, приткнувшегося снаружи к крепостным стенам. Он шёл по запруженным улицам, вертя во все стороны головой, с любопытством изучая новое место. На его нищенское одеяние кидали косые взгляды, но, слава богам, никто не задавал вопросов и пока ещё не встретилась стража, перед которой пришлось бы объясняться, почему он здесь бродяжничает.

- Эй, красавчик, хочешь немного продажной любви?

Генри остановился и оглянулся на говорящую. Невысокая девушка, лет восемнадцати, едва ли пяти футов ростом. Длинные и густые рыжие волосы. Эта конская грива свисает до округлых ягодиц, выпирающих под красной юбкой. Чёрный, туго затянутый корсет подчёркивает грудь в белой блузке. Поддёрнутые вверх уголки тонких губ придавали девушке вид, будто она всё время посмеивается над своими мыслями в голове. Генри выдохнул и пригладил волосы.

- А как насчёт чистой и искренней любви? – спросил он.

Девушка засмеялась.

- Где же её взять-то, чистую и искреннюю, мой храбрый рыцарь? А если и найти, то что с ней делать? На хлеб не намажешь, на шею не повесишь, - сказав это, она покрутила пальчиком большие красные бусы.

- Сколько же мне будет стоить это?

- Всего-то два медяка, – девушка улыбнулась.

- Подозрительно мало что-то.

- Я тоже так говорю, что за такой прекрасный спектакль брать всего два медяка – преступление.

- Какой-такой спектакль? – насторожился Генри.

- Нашей театральной труппы, такой спектакль. Так и называется - «Немного продажной любви». А ты что подумал?

- Ничего, - соврал Генри и покраснел.

Девушка смотрела на него, как на нашкодившего котёнка, что было досадно, но вместе с тем приятно, что она на него вообще смотрит.

- Про что твой спектакль? – спросил Генри, чтобы перевести разговор.

- О, это очень интересная история, - ответила она. – Тебе понравится. Это история о юной прекрасной девушке, которая поступает учиться в академию магии и волшебства, где в неё влюбляются сразу декан университета и её молодой сокурсник. Декан из древнего рода вампиров, а юноша заколдованный дракон. Девушка не знает кого выбрать, пока однажды не встречает на улице грязного оборванца, в которого сразу влюбляется, целует его и тот превращается в прекрасного принца. Потом они живут долго и счастливо.

- Правда?

- Нет, конечно, глупышка, только что сочинила. Буду я тебе сюжет нашей постановки рассказывать, мечтай. Тогда ты не придёшь сам на неё посмотреть, я не получу за это денег и умру с голода.

- Ну вот, а я поверил. Хорошая история, между прочим, в ней есть коммерческий потенциал. Знаешь, мне особенно понравилась та часть, где девушка целует оборванца. Я даже готов отрепетировать с тобой эту сцену пар раз. Всегда к твоим услугам.

Девушка снова засмеялась.

- Ага, мечтай. Я тебя внесу в список, если понадобится напарник по репетициям. Ну так что, фантазёр, придёшь на мой спектакль?

Генри развёл руками.

- Что же, был бы только рад отдать тебе всё, что у меня есть, моя прекрасная принцесса. Да только у меня нет ничего. Сапог и тех нету.

Девушка окинула его пристальным взглядом.

- Твоя правда. Что же, не болей, береги себя, приходи, как разбогатеешь.

Она помахала ему рукой и отвернулась, но Генри придержал её за локоть.

- Эй, подожди, красавица. Тебя как звать-то?

Девушка улыбнулась.

- Жозефина Мария Луиза де Помпадур.

- А по-нашему это как?

- Луиза, невоспитанный ты цыплёнок.

- Почему это я невоспитанный?

- Ну а кто такие вопросы задаёт благородным дамам?

- Не очень ты похожа на благородную, свет моей Луны.

- Ох, как мы заговорили. А я, между прочим, из очень благородного рода. Самых благородных землепашцев земле Цветов.

Генри прикинул в уме, что понятия не имеет, где это. Вслух, на всякий случай, решил прихвастнуть, что имеет познания в картах не только игральных.

- Довольно далеко отсюда. Как же вас сюда занесло, мой прекрасный оленёнок?

- Я вот в город приехала, в жрицы любви поступать.

- Как же ты в актрисы-то угодила?

Девушка призадумалась.

- Да знаешь, наверное, просто повезло. В жрицы любви меня не приняли, пришлось идти в театр. Домой вернуться не могу, стыдно перед родными, так что пишу им, что всё в порядке у нас, у жриц, купаюсь в деньгах. Не знаю, зачем пишу, они всё равно читать не умеют.

Генри покивал.

- Да, денежки-то, наверное, там неплохие, да и делать особо ничего не надо.

- Точно, завидуй, но не так громко, а то оглушишь. Сам-то ты чем занимаешься, босячок?

Генри развел руками.

- В последние дни в основном бегу.

Девушка опять усмехнулась.

- Понимаю. Все мы от чего-нибудь бежим. Я бы вот сбежала от тебя туда, где монеты звенят, да ты пристал, как клещ.

Генри отпустил её локоть.

- А ты дерзкая. Ты мне нравишься, будешь моей женой?

Девушка, улыбаясь, склонила голову набок, как птичка.

- А ты быстрый. Прыткий, как козлик молодой.

Генри пригладил волосы.

- Ну, а чего? Ты привлекательна, я чертовски привлекателен, зачем даром время терять?

Луиза фыркнула.

- Такой же быстрый, как и нищий? У тебя, смотрю, монет не водится ни на сапоги, ни на поженихаться по-быстрому. Где уж тебе меня женой содержать?

Генри, как мог, выпрямился.

- Полюби меня чумазым, золотце, чистым каждая возьмёт. Знаешь, как говорится, хочешь быть женой короля, выйди замуж за барона.

- Никогда не слышала такой глупой поговорки. Сам придумал?

- Нет, - соврал Генри. – Это народная мудрость. К таким вещам надо прислушиваться, так что ты обрати внимание.

- Ох, обязательно, надеюсь, наши с тобой маленькие детишки будут сыты папиной мудростью, потому что денег у него не водится даже на сапоги.

Генри