Песнь лезвия конька - EvgenyaTrofims Страница 60

— Не спорю.

— Ты своих спортсменов показывать будешь, или так и будем стоять обжиматься как смазливая парочка после расставания? — Сеня сама отлепилась первой, приваливая к бортику, — О, там Тимур?

Который как раз сделал четверной лутц.

— О… а… У него же перелом? — Сеня аж забыла как разговаривать, сначала просто перебирала буквы. Роман сзади хихикнул, что не осталось без внимания девушки, — Ты че смеешься с меня? У вас тут с переломом четверные крутят!

— Да-а, твоему сараю такое и не снилось, — Денис словил хорошего настроения и лёгким движением обнял Есению за плечи, — Зарос у него перелом. Решил, что он хочет прыгать четверные и в Чемпионате России участвовать.

Есения хлопала глазами. Это где вообще видано, чтобы у него перелом буквально несколько месяцев назад, а он уже четверные делает. Она мысленно ужаснулась с режима тренировок в Ушаковском штабе. Покосилась на Дениса. Да вроде на тирана не похож, тогда почему заставляет?! Прям спортсмен и сам решил, что ему нужно кататься во что бы то ни стало, через дикую боль.

— Я хочу с Дашей Калининой познакомиться! — Есения заметила её на другом конце льда, — Можно?

— Ваще без проблем, — рядом с Сеней Денис становился тем самым ребенком из прошлого. Просто чувствовал, что можно не держать лицо старшего тренера, — Даша, давай сюда!

Тем самым Ушаков привлёк внимание к себе. На него обернулась не только Даша, но и все остальные. Катя в том числе.

Зря это сделала. Сразу заметила партнёршу Дениса, узнала её даже издалека. И руку на её плечах тоже. Сжатые губы никто не увидел, маска помогла. И Катя поехала дальше тренироваться. Злость добавила энергии, которой критически не хватало, и теперь она была способна на всё. По ощущениям.

Какого черта так взъелась?! Непонятно. Просто разозлило то, что Ушаков так спокойно обнимается с той, которая могла ему нравиться. Улыбается, стоит довольный. А Катя там уже себе придумала… Ага. Она ему максимум как племянница. Дура. Просто дура.

— Да? — Даша затормозила около бортика, поправляя чуть задравшуюся кофту.

— Привет, я Есения Князева, и я очень хотела с тобой познакомиться, — Сеня протянула руку к Даше. Калинина расширила глаза, осознавая, что перед ней сама Князева, и тут же пожала руку в ответ, — Я тобой восхищаюсь, ты настоящее открытие в женском фигурном катании. Да и в фигурном катании в общем. В двадцать лет творить такое… это дорогого стоит.

— Я… да… спасибо! — Даша замешкалась. Ей восхищается Князева!

— Отлично, — Есения улыбнулась, — Тогда, не буду тебя отвлекать. Рада была с тобой познакомиться лично.

— Я тоже. Очень! Вы крутая!

Сзади был приземлен четверной флип от Кати. От Кати, которая уже два дня не прыгала четверные вообще. На них не хватало сил, максимум была попытка тулупа. А тут флип. Не удивительно, что Денис Русланович сразу же переключился на неё.

— Панкратова, ты куда лезешь?! Сейчас вместе с братом со льда пойдете отсюда, нельзя так нагружаться!

Катя услышала его, но проигнорировала, заезжая на следующий прыжок. Понимала, что потом будет еле ногами перебирать, но сейчас нужно было выплеснуть это непонятное и неприятное чувство, смешанное со злостью.

— О, Панкратова, — Есения словно не замечала девушку до этого, — она чего у тебя в маске катается?

— Болеет, — недовольно ответил Денис, теперь не отрывая взгляда от Кати. Всё приподнятое настроение улетучилось, вернулся старый добрый рассерженный Денис Русланович.

— А, это же с ней ты, по мнению журналистов, романы крутишь. Точно. Ну, она молодец, флип хороший, ещё и четверной. Настоящая дочь своей матери, не иначе.

— Несомненно, — прошипел Ушаков, видя, как Катя заходит на лутц. Судя по длине захода, не иначе, как на четверной. И, не ошибся.

Четверной лутц.

Тройной риттбергер.

Даже у Романа, который Катю не очень жаловал, отвисла челюсть. Он с огромными глазами посмотрел на Дениса, на Есению. Оба стояли в таком же шоке. Только над головой Дениса Руслановича сгущались грозовые тучи. Ещё немного, и он будет или стрелять молниями, или плеваться ядом.

— Вау! Я хочу её потом к себе, в пары! — не сдержалась Сеня, хлопая.

— Только через мой труп, — мрачно отчеканил Ушаков, — Катя, подойди-ка сюда.

Денис отошёл от Сени и Романа, направляясь к выходу со льда. У-у, кого-то сейчас действительно выгонят с катка. Последний, кого выгнали, был Тимур. Это ещё в прошлом сезоне, но, видимо, Катя решила поставить новую отправную точку в этом вопросе.

— Что ей будет? — Сеня прошептала это Роману, с сожалением косясь на фигуру, подъезжающую к выходу.

— Да зная Дэна… Хрен знает.

Денис спокойно следил за тем, как Катя надевает чехлы на лезвия и указал ей рукой на выход в коридор. Катя зло покосилась на Дениса Руслановича, явно не отпрыгав всю свою злость, а Ушаков сохранял максимально пофигистичное выражение лица. За ними закрылась дверь.

— А вы это… — Есения сказала это совсем тихо, — Девочку-то… накормите.

— Если выживет — лично ей булку с буфета принесу, — не очень оптимистично произнёс Роман. Зная Дениса в ярости, Кате не поздоровится.

* * *

Катя молча шла рядом с Денисом Руслановичем по уже знакомому коридору. Они направлялись куда-то в сторону раздевалок. Ну, не собирается же он её реально выпроводить на весь сегодняшний день? Вообще не в его интересах отстранять спортсмена перед Чемпионатом России.

На самом деле, было всё равно. Катя искренне хотела наорать на Ушакова, но позволить себе такого не могла. Да и за что? Не имела ведь вообще никаких прав на это, чего уж скрывать. Всё, что она позволяла ему делать — обнимать, касаться — это чисто на её совести.

— Вот и всё, — Денис Русланович был спокоен, даже излишне. Казалось, что одно неловкое движение и он взорвется, эта напускная спокойность исчезнет, — Переодевайся, собирайся. До полного выздоровления на льду тебя не ждём. Чемпионат России пропустишь, я сам оформлю твое снятие.

Катя так и остановилась около раздевалки, несколько секунд пребывая в зависшем формате. Она смотрела и хлопала глазами, а внутри нарастала такая злость, что и не описать. Руки уже мелко дрожали, хотелось наговорить столько ерунды, что она уже еле сдерживалась.

— Что?

Переспросила просто потому, что молчать было нельзя.

— Мы с тобой это обговаривали. Ты должна быть на льду полностью под моим контролем и действовать согласно плану. Ты этот уговор нарушила. Соответственно, на лёд ты не допускаешься и больше кататься до выздоровления не будешь, — перед Катей был Денис Русланович Ушаков, главный тренер штаба. Никто иной, ни