Десять дней октября - Алексей Поселенов Страница 61

уйти только в «богово», то те, кто в это «богово» не верят, рано или поздно просто поубивают остальных и всё. По крайней мере, сейчас дело, увы, так и обстоит. Без тормозов-то и без границ натворят делов. Поэтому и надо их принуждать к порядку, наказывать за нарушение мирских законов. А если уйти только в «кесарево», то так свою душу погубим, будем антибогу служить. Поэтому, как бы это ни казалось нереальным, но по-другому просто нельзя. Может, ещё через пару тысяч лет что-то и переменится, хотя, если честно, я сомневаюсь. Люди, увы, по сути своей не особо-то и меняются. Технологии развиваются как на дрожжах, наука непонятно куда движется — то ли доброе дело сделаем, то ли себя взорвем окончательно, в космос вон летаем, на Марс собрались, а здесь, на земле до сих пор жить по-человечески не научились. Искусственный интеллект придумываем, но хоть кто-нибудь серьезно понимает, чем это обернется для нас лет через сто? Сомневаюсь… Свой интеллект развивать не хотим, так придумываем искусственный в надежде, что сможем держать его под контролем, но чтоб он за нас думал, чтоб умнее нас был. Не знаю, мне кажется, это безумие какое-то! Куда это всё нас заведет? Не рубим ли сук, на котором сидим? Ох‑ох‑ох… Хотя, тот, кто это делает, наверное, понимает всё это. Мне кажется, из людей и делают натуральных роботов, биороботов… Разучают думать, мыслить. А кому это нужно? У меня ответ один — антибогу, ведь такой человек не способен к любви. Ну что ж, винить потом некого будет, сами выбор свой делаем. Моя-то жизнь, как ни крути, к закату идет, а вот на ребятишек смотрю, на тех, кто только в школу идти собирается, и думаю — а какая жизнь у них там будет? Ладно, если это я так, по-стариковски ворчу, но ведь, правда, посмотришь по сторонам и не знаешь, то ли бояться, то ли удивляться.

Вот Достоевский в своё время сказал, что красота спасет мир. А я не понимаю — с чего вдруг? Красоты во все времена вокруг было более чем достаточно. Выйди в лес, в горы, в поле, оглянись — разве не красота вокруг? А сколько прекрасных произведений искусства создано? Живопись, музыка, скульптура… И что? Мир становится лучше? Сколько литературы написано о жизни. Казалось бы, только Лев Толстой с тем же Достоевским столько всего про человеческую природу написали, что удивляешься, как после этого люди могут такие страшные вещи творить. А всё дело в том, что человек никогда на чужих ошибках не учился, он всякий раз как заново начинает. Или карму свою отрабатывает. Но если кто-то что-то для себя и возьмет у них, я имею в виду у Толстого с Достоевским, то думаю, это и так уже в нём было заложено, зерно какое-то… А то ведь даже и читать не хотят, ведь там думать надо, напрягаться, а это дело сейчас не в почете. Вот комикс какой-нибудь посмотреть, это да. Кстати, и я не шучу, где-то слышал, что «Войну и мир» в комиксы переделали. Ёлки‑палки, но это же… — Дядя Гена развел руками. — У меня даже слов нет, ведь это кощунство, издевательство. Ты представляешь, что сам Толстой сказал бы по этому поводу? Да он бы разрыдался горькими слезами. То, что он столько лет писал, душу вкладывал, вершину, так сказать, всего его творчества — в картинки перерисовали. И у кого только рука поднялась? Что это, как не окончательная деградация? Кто вырастет из этих людей? Не знаю, не знаю… Читать совсем разучились, только если время убить. Но вдумайся, какая это страшная фраза — убить время! И сделать это через чтение? У меня в голове не укладывается, если честно. Или в крайнем случае кино глянуть. А чего? Полтора часа и «Воскресение» в кармане. Да это бы и то ничего, если хорошо снято, но ведь и смотреть-то такое не станут! Сейчас в чести удовольствия, вот смысл жизни — как можно больше удовольствий испытать.

А что касается красоты, то я гораздо более согласен с Оскаром Уайлдом, который сказал, что красота — в глазах смотрящего. Вот это ближе к истине. Двое будут смотреть на одно и то же, один скажет: «Как же это красиво!», а второй пройдет мимо и даже не обратит внимание. И знаешь, в чем проблема? В том, что всё меньше людей, видящих эту красоту. Так как же она может спасти мир, если её просто не видят? Людей буквально заставляют видеть другое — сомнительные удовольствия, успех, слава, деньги, сплетни, криминал, ругань, склоки, комиксы те же вместо книг… И вся эта мерзость крайне агрессивно навязывается людям со всех сторон. Словно специально из людей тупых недоумков делают. А, впрочем, наверное, так оно и есть. Чтоб проще было манипулировать ими. Я тебе уже говорил об этом раньше. Ведь во власти полно служителей антибога, они и делают своё дело, служат своему хозяину.

А если говорить о спасении мира, так я уверен, что это сможет сделать только лишь любовь. Но не сама по себе, а если люди начнут жить по ней. Но её душат со всех сторон. Антибог ведь силен, он держит в своих сетях миллионы, даже, наверное, миллиарды людей. Тут, впрочем, я могу и заблуждаться, может, таких людей намного меньше. Но в любом случае, не туда куда-то мы идём, Артемка, не туда… Не тем человечество озабочено в своем движении, боюсь, что губим себя медленно, но верно. И такое ощущение, что всё это идет лишь по нарастающей. А про любовь и вовсе позабыли. Про настоящую…

Артем скомкал так и незажженную сигарету и бросил её в печку.

— Знаешь, дядь Ген, может, лучше и не думать об этом вовсе? А то совсем тоска какая-то наваливается.

— Вот тут я с тобой не соглашусь. Не будешь думать — не заметишь, как сам в грязи этой по уши окажешься. Поэтому и думать надо, и работать над собой надо, и любить учиться надо, и при всём при этом нос не вешать, а стараться жить с радостью в сердце. Вот так вот, племяш.

— А всё же и вправду страшно становится, когда раздумаешься об этом. Слишком уж много агрессии вокруг, злобы. Подчас к кошечкам всяким да собачкам относятся лучше, чем к людям.

— Так это-то как раз понятно почему.

— Ну и почему?

— А потому что людям в глубине души именно любви-то и не хватает. Ведь кошечки-собачки