Под Лавандовой Луной - Кристина Мэй Фон Страница 61

О да, Ясмина получит как раз ту награду, которую заслуживает.

Глава 38

После антракта я в диком нетерпении ждала своей очереди.

Наконец Пенуэзер назвал мое имя.

Я неторопливо вышла на сцену. Мадам Ясмина уже стояла по центру и говорила зрителям:

– Уважаемые почетные гости и Ваше Достославное Величество, я знаю, что в начале испытаний показатели этой жемчужинки были далеко не блестящими. К тому же она прислуживала госпоже Арлин, которая не прислала финальной оценки, возможно, по причине беременности, которая сказалась на ее здоровье. Но пока вам не следует сбрасывать ее со счетов. Услышьте ее голос и приготовьтесь удивляться.

Она сделала знак мне.

– Рилла, начинай.

Императорский скрипач провел смычком по струнам и заиграл вступление; мне пора вступать.

Это была чувственная песня, мрачная и полная печали. Не используя тин-чай, я пела чисто до определенного момента и на самой высокой ноте взвыла, точно одержимый местью призрак. Как же обидно было изувечить такую чудесную ноту. Все зрители закрыли уши руками и скорчили гримасу.

Я вернулась к нужной тональности, допела до конца и поклонилась.

Мадам Ясмина подлетела ко мне.

– Что ты творишь? Ты должна была сделать меня вновь молодой!

Я сделала вид, будто пытаюсь подавить слезы.

– Мне очень жаль, мадам. Я так старалась, но я не понимаю, почему вы по-прежнему требуете от меня невозможного. Я с самого начала говорила вам, что у меня нет тин-чай, и вы сказали, что все в порядке. Я не знала, что в финале вы захотите, чтобы я вернула вам молодость. Это какое-то недоразумение.

Ясмина обернулась к судьям.

– Эта девушка притворяется. Я своими глазами видела ее могущественный тин-чай. Ее голос способен исцелить любой недуг, в том числе старость.

Судьи переводили взгляд с мадам Ясмины на меня и обратно, на их лицах явственно читалась неуверенность.

Я покачала головой.

– Я клянусь, что чуда, о котором говорит мадам Ясмина, никогда не было. Я не понимаю, почему она упорно не верит мне. Тин-чай, который она описывает, крайне мощный, я не думаю, что такая магия вообще бывает.

Пенуэзер устремил суровый взгляд на Ясмину.

– Мадам, девушка рассуждает вполне логично. Исцелить любой недуг и вернуть молодость? Я никогда не слышал, чтобы у кого-либо из шьян был такой потрясающий тин-чай. В таком случае мы бы все жили вечно. Трудно поверить, что Старый Дедушка Небо и Мудрая Бабушка Время даровали бы что-то подобное простому смертному.

Приняв несчастный вид, так чтобы нижняя губа дрожала, я повернулась к судьям.

– Я бы хотела, чтобы у меня был тин-чай, который мне приписывает мадам Ясмина. Тогда бы мои родители не погибли. Если бы мой голос мог исцелять, я бы спасла их.

– Но я бы никогда не привезла ее сюда, будь она конг или если бы она пела, как задыхающийся сихай, – сказала Ясмина. – У меня хороший слух. Я видела, как она исцелила женщину в летах и вернула ей молодость.

– Да, я действительно спасла молодую женщину от укуса голдфанга, но я это сделала, пользуясь знаниями, которые переняла у своего брата-врача. Но той женщине было чуть за двадцать. – Я посмотрела в упор на мадам. – Вы были не совсем трезвы в тот день, когда нашли меня. Возможно…

Ясмину перекосило от ярости.

– Лгунья. Пусть когда-то я оступилась и злоупотребляла, но я не прикасалась к поганому зелью с тех пор, как меня однажды отстранили.

– Мадам, вы лжете. Я видела, как вы пили, когда думали, что рядом никого нет. Вы носите алкоголь с собой.

Я повернулась к судьям.

– Более того, я слышала, как мадам Ясмина говорила с моей знакомой жемчужинкой Айрикой. Мадам использовала токсин нагиула, чтобы исказить вис Айрики и доктор не узнал, что она потеряла невинность. А это значит, что мадам могла впрыснуть токсин и себе, когда доктор проверял ее вис на присутствие алкоголя.

– Это нелепые обвинения! – вскричала Ясмина.

– Мадам Ясмина, с учетом вашего прошлого мы не можем их отбросить, – сказал Пенуэзер. – У меня нет иного выбора, кроме как проверить правомерность обвинений. Стража, обыщите мадам, а затем проверьте ее покои.

Ясмина фыркнула и распахнула плащ, готовясь вывернуть карманы.

– В этом нет нужды. Мне нечего скрывать. – Она запустила руку в карман, куда я положила флягу, и вытаращила глаза. – Не может быть.

Фляга выпала из ее дрожащей руки и покатилась по полу.

Яростно завизжав, Ясмина бросилась ко мне, схватила за плечи и начала трясти.

– Как ты смеешь? Это ты мне подложила!

– Мадам, я требую, чтобы вы прекратили, – сказал Пенуэзер. – Очевидно, что вы вернулись на старую дорожку.

– Нет, жемчужинка споет, и я докажу, что я не лгу, – закричала Ясмина.

Ее тело стало длинным и гибким. Кожа превратилась в чешую. Женщина превратилась в белую змею. Она зашипела, угрожая вонзить в меня клыки. Я закричала и отпрыгнула, но змея обвилась вокруг меня и сжала кольца. Я задыхалась.

– Стража! – крикнул Пенуэзер. Двое солдат выбежали вперед и вскинули руки к деревьям. Ветви вытянулись и обвились вокруг змеиного тела Ясмины, а затем оттащили ее от меня.

Я кашляла и хватала ртом воздух.

Еще один солдат с силой прижал руку к телу змеи. Искры посыпались на чешуйчатую кожу. Ясмина судорожно дернулась, длинное тело стало укорачиваться. Постепенно на месте змеи вновь появилась женщина.

Пена собралась в уголках ее рта, и Ясмина потеряла сознание.

Тиррен что-то шепнул Пенуэзеру на ухо, и генерал сказал: «Да, Ваше Величество». Затем он повернулся к зрителям.

– Эта подлая женщина нарушила предписание о трезвости и дерзнула продемонстрировать полное превращение в животное на дворцовой территории, словно вульгарная дикарка из йоу, а не благородная цивилизованная шьян. Только что она показала нам свою истинную испорченную натуру, и ее ждет соответствующее наказание. Также будет проведено расследование в отношении показателей вис ее и жемчужинки, которая находилась под ее опекой.

Стражники унесли со сцены Ясмину, которая так и не пришла в сознание. Я продолжала наигранно всхлипывать.

– Мисс Марсиас, не плачьте, – сказал Пенуэзер, раздраженно вздохнув. – Очевидно, что вашей вины здесь нет.

Я сделала вид, будто утерла слезы, и вернулась в раздевалку. После меня было всего одно выступление, затем нам всем приказали выйти на сцену и выстроиться в ряд. Луч света осветил по очереди каждую из нас, и в этот момент мы кланялись. Но император на нас не смотрел. Доктор Черривуд проскользнул между рядами и что-то прошептал ему на ухо. Император