Любовь и ненависть между нами - Наталья Соболевская Страница 64

ведь здесь несколько раз переодевалась, значит, если жучок умеет не только подслушивать, но и снимать, у Ногинского есть видеозаписи со мной в главной роли, где я в одном лифчике и трусах. Ещё в офисе я довольно часто созванивалась с Ритой, и мы хором ныли о нашей личной жизни, точнее о её отсутствии. А совсем недавно обсуждали с мамой, что, как и где у нас болит в «женские дни».

Стоп! Хватит! Достаточно! Не надо прокручивать в памяти прошедшие месяцы и задумываться над тем, какие ещё казусные эпизоды успел увидеть Захар, иначе свихнусь.

Шмыгнув носом, не обращая внимания, размазываю тушь или нет, обтёрла от слёз глаза, поднялась с пола и только тогда заметила, что мои руки трясутся, как у последнего забулдыги. А с чего вдруг я нервничаю одна, без компании? Надо бы приобщить к этому делу Ногинского.

Набрала номер приёмной и выяснила у секретаря, что Ногинский сейчас принимает у себя главного инженера, но он у босса давно и скоро должен выйти, а до следующего посетителя у Захара окно в двадцать минут.

Целых двадцать минут, этого времени хватит с лихвой, чтобы высказать Захару всё, что я думаю о его козлиной морде и сильно хлопнув дверью уйти.

Схватив игрушечного домовёнка, какая есть — лохматая, взмыленная и помятая, выскочила из кабинета.

Ждать не пришлось даже секунды, когда влетела в приёмную, главный инженер как раз выходил от Захара.

— Я могу зайти? — спросила я, заглядывая в кабинет Ногинского и предварительно спрятав за спину домовёнка.

— Конечно, проходи, — не отрывая глаз от документов на столе, разрешил Захар — Лера, насчёт обеда всё остаётся в силе, но мы можем его перенести на час?

Если Ногинский всё ещё надеется на совместный обед, следовательно, не знает, что я нашла его жучок. Прекрасно. Значит, он не успел придумать сказку о белом бычке, где он весь мягкий, пушистый и вообще ни в чём не виноват.

— Я не по поводу обеда пришла, хочу показать тебе одну интересную вещь.

Ногинский поднял на меня взгляд, заметил, что я за спиной что-то прячу, и улыбнулся.

— Что у тебя там? — заинтригованно поинтересовался он.

Под любопытным взглядом Захара приблизилась, выдержала паузу в несколько секунд и лишь после поставила раскуроченного домовёнка перед ним на стол.

— В твоём подарке, оказывается, есть начинка, — делано весело произнесла я, достала жучок из игрушки и помельтешила им перед носом Захара. —  Ну как, сильно интересное кино показывала эта штуковина?

Ногинский, глядя на жучок, шумно вздохнул.

— Лера, пожалуйста, войди в моё положение. Я был вынужден подстраховаться. Ведь именно ты курируешь все сделки с Калининым, в то время как между вами есть прошлое. Мне нужно было убедиться, что это не играет ему на руку.

— Заметь, я не выпрашивала эту работу, наоборот, активно отнекивалась, а ты всё равно меня уговорил. Зачем, спрашивается, если не доверял? Чтобы, как последняя сволочь, подглядывать за мной и моими клиентами, которые, между прочим, рассчитывают на приватность.

— Это устройство не записывает видео, только звук, — заявил Ногинский, да ещё такой интонацией, словно этот нюанс что-то сильно меняет.

— Хрен редьки не слаще! — зло прошипела в ответ. — Записывает только звук, ты вообще себя слышишь?! Тайком наблюдать за жизнью других людей — настоящее свинство. Разговоры с подругами, родителями, клиентами — это только моё.

— Лера, я слушал исключительно разговоры с Калининым.

— Неправда, — от возмущения мой голос сорвался на крик. — Ты знаешь, что родители накопили мне на квартиру, это я точно не обсуждала с Калининым.

Ногинский, прикрыв глаза, сокрушённо покачал головой.

— Это вышло случайно и было всего один раз.

— Ну да, конечно. Только один раз. Ты же человек, которому можно верить на слово. В общем так, я не собираюсь вести тут бессмысленные разговоры. Передаю дела твоей фирмы другому юристу, кому сам решай, и больше ни видеть, ни слышать, ни знать о тебе ничего не хочу. Это понятно?

— Лера, не решай сгоряча. Ты сейчас на взводе. Я сбит с толку. Встретимся завтра и всё обсудим на свежую голову.

— Тут нечего обсуждать, расходимся, и дело с концом. Лучше голодать, чем работать с таким бессовестным человеком, как ты, — рявкнула я и помчалась на выход.

— Лера, стой! — раздался за спиной голос и звук торопливых шагов.

— Даже не думай за мной идти, — уже успев открыть дверь, обернулась и предостерегающе бросила я. — Иначе клянусь всем, я тебя поколочу.

Ногинский благоразумно притормозил, а я, не теряя времени, рванула вперёд, однако далеко не ушла, на всей скорости налетела в приёмной на человека.

— Простите, — повинилась я и, шагнув вбок, попыталась обойти мужчину, но он преградил мне путь, отступив в ту же сторону.

— Как погляжу, в вашем с Ногинским раю знатно штормит, раз ты грозишься его поколотить.

Калинин, ну почему мне надо было столкнуться именно с ним?

— Чего ухмыляешься? — подняв глаза вверх и увидев на лице Тимура довольную улыбку, я уже была готова не бить, а с особой жестокостью убивать. — Ты ничем не лучше него. Недаром сотрудничаете. Два сапога пара.

Глава 24

Захар

Сегодня Валерии исполняется двадцать шесть лет, и ещё неделю назад я был приглашён на её праздник. Однако после того, как она обнаружила жучок в своём кабинете, меня, разумеется, вычеркнули из списка гостей. Лера отказала мне не только в приглашении, она также полностью исключила меня из своей жизни. Единственной нитью, которая до сих пор нас связывает, является то, что Лера до сих пор передаёт свои текущие дела моей компании другому юристу, поэтому время от времени и ненадолго она вынуждена наведываться в офис. Хотя большую часть своих обязанностей Валерия сумела передать удалённо.

Половина восьмого вечера, столик в ресторане Лера забронировала на восемь, значит, через полчаса именинница и её гости должны появиться. Я их не пропущу, специально приехал заранее и припарковался возле самого входа в ресторан. Создавать скандальную ситуацию я не намерен, и на место за столом не претендую, только поздравлю Леру и испарюсь.

Хотя понимаю, она и этому не обрадуется, по крайней мере, все мои предыдущие попытки объясниться и извиниться она принимала в штыки, с холодным безразличием заявляла, что никакие слова не смогут оправдать мой поступок, и сразу же