Бордель: Призови мою боль - Lion_official Страница 65

Серые глаза поднялись к его подбородку, пока чувство, что она совсем не хочет его сейчас отпускать, всё равно пришлось умертвить. Тереза немного сдвинулась, чтобы обратиться к изумрудам.

— Если бы всего этого не произошло, то сейчас… После потери мамы он мог бы стать моим самым близким человеком. Он же, ну, папа… — произнесённые мысли ставили её в дискомфортное положение.

— Да, — он всего лишь качнул головой.

— Но мы живём в настоящем, и самые близкие — это моя бабушка, Тим, ты и Ханна. Я не хочу, чтобы он вернулся в мою жизнь и стал угрозой для нас всех.

— А где он вообще сейчас? Живёт? Работает, в конце концов?

— Не знаю, я видела его в последний раз где-то лет шесть назад. Не знаю, понимает ли он, что наделал. Понимает ли масштаб разрушений, что внёс в жизнь нашей семьи. Я даже не хочу думать, как он будет с этим справляться. И не думаю, что наши отношения когда-то можно будет наладить.

— Предполагаешь, он может объявиться?

— Не знаю. Не знаю, что бы я даже сказала. «Ты налажал»?

— Я бы просто убил его. Если он когда-то появится рядом с тобой и уж тем более станет хоть малейшей угрозой тебе и твоему здоровью, я убью его.

— Нет… — крепче сжала его в своих объятиях, будто сдерживая весь пыл.

— Тереза, он — больной психопат, который бил тебя за шум! За прерванный сон. Ещё и вдобавок бил на твоих глазах маму.

— Говорит MMA борец. — Заключила, перебив его быстро.

Как до него ещё не дошло? Тереза связывает свою жизнь с ним, с человеком, который физически гораздо сильнее её. Это уже не уровень бытовой или уличной драки. Это профессиональный спорт, где спортсмен знает слабое место противника. Тереза на фоне Гарри — сплошное слабое место. Её толкнул, она разобьёт коленки и разрыдается, как дитя. Тереза — хрупкая женщина в физическом плане, не говоря уже о Терезе, которой четыре года.

Гарри молчал, пропитываясь пониманием, почему она его так долго не подпускала. В ней оказался принцип — никогда не стать слабой перед мужчиной. Она его сломала и выбросила.

— Ты ведь знаешь, что я никогда не трону тебя?

— Моя мама тоже знала, что он никогда не тронет её. И что из этого вышло?

— То есть… То есть ты можешь допустить, что я ударю тебя? Или изобью?

Она не могла даже мысль выпустить сейчас или позволить парочке выдуманных картинок мелькнуть в голове.

— Не хочу даже думать об этом. — Тереза почувствовала первую порцию облегчения от того, что всё наконец рассказала. Самозабвенно. Она потянула руку к его острым скулам, немного шероховатой из-за отросших крошечных волосков коже. Коснулась и спокойно продолжила, — Всё, что я хотела сказать, — насилие не убить насилием. Не надо никого убивать, избивать и калечить. Поэтому не делай ничего, что взбредёт тебе в голову, прошу… — её серые глаза явно отражали всю внутреннюю составляющую. Печаль и грусть.

— Хорошо, не буду… Успокойся и не плачь… — шептал Гарри, убирая остатки слёз, стирая мокрые дорожки. Её макияж слегка испортился, нос покраснел, как и глаза, губы нервно искусаны. Сейчас она сама не своя.

Их жизнь должна поменяться. Так и произошло. Она ощутила облегчение, так как рассказала ему то, что волновало и ставило всё под вопросом. Он же ощутил груз ответственности. Будто бы добавили ещё один ещё пункт, почему он должен её оберегать. Поздней ночью, когда дом спал, кроме них двоих, мужчина не удержал свою нежность и любовь при себе. Сквозь его рваные поцелуи Тереза чувствовала, как неведомое «всё» между ними изменилось.

Проведя большим пальцем по белым полоскам под грудью, он сорвал с её уст стон. Потребность доставить удовольствие, доказать, что он нежен с ней в любом случае, — всё, что было перед глазами.

— Гарри, — простонала под натиском его ласки. Он вдавливал её в кровать.

Мужчина обхватил её руки по обе стороны от головы и прижался в уху сильнее. Шёпот сорвался с губ.

— Отныне я всегда буду с тобой нежен. Обещаю.

Внезапно все изменения ей показались неправильными. Неужели она в его глазах — бедная девчушка с грузом проблем? Не это было нужно, а абсолютное доверие, без права на тайны и секреты.

* * *

Тереза наконец добралась до вещей, которые ей собирали ассистенты. Пришлось сразу заняться и гардеробом, где у этих двоих творился хаос, и разобрать коробки, как свои, так и Стайлса. Ханна кружила и нарадоваться не могла с того момента, как стало известно, что теперь Тереза очень часто будет дома. Эмили кое-как успокаивала маленький шторм.

Перебирая подписанные коробки, девушка нашла и старые вещи из предыдущей квартиры. Кое-что достала, что может украсить дом. Затем перерыла несколько коробок с игрушками Ханны. Сколько было радости. Очередной поток энергии вырвался из девочки. Решено вытащить абсолютно всё и перенести в детскую, чем и занялись Ханна с Эмили. Но после, как гардеробная опустела, Гарднер нашла новенькую на вид коробку и поспешила открыть.

— Что это тут у нас? — пробормотала, вытащив сначала расчёску, затем старенький смартфон и только после стопку фотографий.

Глаза мелькнули на надпись сбоку. «Вещи Саманты» — его корявый, угловатый почерк она всегда узнает. В какой-то степени можно предположить, что Тереза чувствует редкие уколы ревности, но это не так. Это перестало быть таковым со временем. Саманта умерла, прошлое не изменить. Она — часть его прошлого, часть его прежней жизни. Теперь Тереза не делит его с кем-то, если только если мысли.

Она перебирала фотографии, разглядывала каждую внимательно, сидя одиноко на полу среди старых и новых вещей. На снимках он молодой, немного другой, особенно взгляд. Более счастливый, более открытый, более любящий. Он смотрит на неё, как на своего сокомандника, партнёра и самого близкого друга. Немного задорно, с усмешкой и ноткой хитрости.

— На меня ты так не смотришь… — прошептала и поспешила убрать фотографии, так и не пролистав их до конца.

Смартфон разряжен, а в коробке валяется ещё парочка «личного».

Следующую коробку Гарднер так рьяно не открывает, сначала пытается найти подпись. Вдруг это снова что-то из её. Ничего не написано. Раскрывает. Блеснуло что-то яркое, золотое. «Ultimate Fighting Championship». Чёрный пояс с золотыми гравировками. Эта коробка полна наград за заслуги в спорте, начиная с самых первых боёв в любительских клубах, заканчивая UFC. Почему только вся эта «гордость»