Гетратоникс. Дыхание Хаоса - Борис Ветров Страница 7

     — Чёрт! Ищейка некромантов! — выдохнул Михаэль, схватившись за израненную ногу.

     Эльза заметила, что лицо ангела приобрело нездоровый блеск и побледнело. Рана почернела и начала источать неприятный запах. Михаэль увидел взгляд Эльзы пояснил:

     — Некротический яд убивает за два часа. Но Рамиэль меня подлатает, — Михаэль сделал усилие над собой, чтобы улыбнуться.

     Рамиэль нашёл нужный свиток:

     — Это остановит яд, но до конца не вылечит, у меня нет противоядия. А у тебя будет пять дней, на то, чтобы вернуться в протекторат Триединого, иначе… — Рамиэль отвёл взгляд

     — Иначе я умру! — закончил за Рамиэля Михаэль

     — Да! А сейчас помолчи! Помолчите все! Это не самая простая молитва, — Рамиэль взял свиток и начал вновь читать на енохианском.

     Свет окутал Михаэля с головы до пят, полуночная мгла расступилась, освещая окрестность. Стала видна ужасная рана на ноге, клочья мяса, вырванные из бедра, безобразно торчали истекая кровью. Кровь струилась обильным потоком по лодыжке, заливая ступню и сандалии, на земле скопилась маленькая лужица. Свет проникал в раны, на плече и бедре, концентрируясь в них. Михаэль закричал от боли, свет стал ослепительным, выжигая скверну из ран, а после уга. Кровь перестала течь, запёкшись толстой чёрной коркой вокруг ран.

     — Всё, но пока не двигайся, хотя бы эту ночь, — устало выговорил Рамиэль.

     — Придётся разбить лагерь здесь… — посмотрев на Михаэля, вымолвил Ханиэль.

     Саруил вытащил меч и пошёл добивать безмозглых неживых дриад, за ним последовал и Ханиэль. Эльза вместе с Кхелем занялись костром, Рамиэль и Михаэль отдыхали, упёршись на выкорчеванный ствол дерева.

     На следующий день

     Михаэль проснулся от мерзкого привкуса во рту, раны на плече и бедре саднили и тянули, голова налилась тяжестью и слегка кружилась. Он вспомнил! Яд ищейки, имел такие симптомы, стадия, когда его ждал озноб, рвота и галлюцинации ещё не наступила.

     Эльза что-то помешивала в котелке, варящемся на костре из сухих веток. Рамиэля и Кхеля не было в лагере. Вскоре появились Рамиэль и маг крови, они тащили на толстой ветке тушку молодого кабанчика, бок которого имел следы сильных подпалин. “Маг крови постарался!” — решил Михаэль, вслух же сказал:

     — Славная добыча, разделать и в путь.

     — Ты не передумал? Выглядишь не очень, — всегда жизнерадостный Рамиэль был серьёзен.

     — Передумал! Но нам всё равно нужна гора для портала, залезем на ближайшую, осмотримся и сразу уйдём в междумирье.

     Рамиэль сразу повеселел, бросил бревно вместе с кабаном на землю и добавил:

     — Другое дело!

     Кхель подошёл к Эльзе и протянул ей руку ладонью вниз.

     — Держи! — сказал Кхель улыбаясь

     Эльза неуверенно потянулась к руке эльфа, ей в ладонь упали три маленьких диких яблока, она улыбнулась в ответ. Вытерев одно из них о ткань сорочки, она надкусила яблоко, кисло-сладкий сок обрызгал лицо и руки.

     — Спасибо Кхель очень вкусно!

     Кхель довольный собою хотел было вернуться к разделке кабана, но над головой раздалось нахальное:

     — Карр, карр!

     Все подняли головы кверху, в четырёх метрах над землёй, на ветке сидел белый ворон, больше обычных раза в два. Ворон взмахнул крыльями, полетел прочь, Саруил резко выхватил арбалет, взвёл его и собрался было стрелять.

     — Нет! Не стреляй! — выкрикнул скрипучим голосом Михаэль и добавил:

     — Это непростой ворон, нельзя!

     — Да чего в нём такого? Белый подумаешь… — расстроено отозвался Саруил

     — Посмотри на его лапу, там кольцо из синего металла. — отрезал Михаэль

     Саруил уставился на ворона, превратившегося в белое пятно на небе и, конечно, уже ничего разглядеть не смог. Рамиэль усмехнулся уголком рта:

     — Думаешь этот ворон, служит кому-то из слуг Равновесия?

     — Да! — кивнул Михаэль

     — Да чего они могли забыть в этом захудалом мирке? — раздосадованный ушедшей добычей, вздохнул Саруил.

     — Если б я знал…

     Резиденция высшего некроманта Зена Блэквуда. Остимгорн

     Седые волосы спадали на плечи, а сквозь них торчали острые эльфийские уши. Утончённые черты лица, портили лишь клыки, упиравшиеся в нижнюю губу. Будучи вампиром, эльф не потерял своей красоты и величественности. Велингор Кровожадный сидел возле камина и смотрел на огонь. О нет! Шестьсот летнему вампиру не было холодно, он просто любил смотреть на огонь! Угли то и дело пощёлкивали, искры взвивались вверх. Когда вампир смотрел на огонь, он вспоминал свою молодость, первые пятьдесят лет, проведённые в протекторате Триединого. Тогда кровь шумела в висках, застилала сознание, и он придавался безумствам, ах как же это было прекрасно. Тогда он прогремел на весь протекторат, именно тогда получил своё прозвище — Кровожадный. Светлые воспоминания прервал вошедший некромант, а по совместительству наместник мира — Остимгорн.

     — Рад приветствовать одного из шести тёмных лордов великого и ужасного Велингора Кровожадного! — некромант глубоко поклонился

     Велингор покосился на вошедшую фигуру. Коричневый плащ из грубой ткани с капюшоном, кривой посох с черепом из нефрита венчал навершие посоха. Сам некромант невысокого роста и с узкими плечами.

     — Зен Блэквуд! Наслышан, наслышан. Вас называют самым талантливым некромантом из числа людей, — Велингор поприветствовал Блэквуда.

     — Среди людей часто встречаются исключительные таланты… — неопределённо ответил Блэквуд

     — Не так часто, как среди других рас, но кое в чём вы правы, люди по-своему уникальны. А вера, одно из сильнейших орудий вашей расы. — Велингор скривился, вспоминая что-то не самое приятное.

     Блэквуд поднял голову так, чтобы из-под капюшона было видно глаза, на Велингора уставились два светящихся ярко-зелёных огонька. Бледная морщинистая кожа покрывала лицо. Затем Блэквуд скинул капюшон с головы, волос на ней не оказалось.

     — Боюсь я давно, не имею отношения к расе людей. Кстати, как ваша внучка?

     — Наверно ты прав Зен, так же, как и я к эльфам. А внучка чудит… — вампир тяжело вздохнул, — Читает книги с ночи до утра, ходит днём под солнцем, да пьёт кровь кроликов… — Велингор скривился, словно ему на подносе принесли собачье дерьмо.

     —