Бордель: Призови мою боль - Lion_official Страница 74

Ему пришлось навалиться ещё сильнее, чтобы одной рукой успеть коснуться под подушкой живота.

— У тебя нет ничего, кроме ощущений здесь… — его голос сейчас был всем, будто вокруг и звука нет. Ни толчков, ни трения ткани о тела, только голос Гарри и удовольствие внутри, — Ты очень уязвима сейчас.

На этом он сжал её горло сильнее, и уже звёздочки поплыли перед глазами. Никакой кровати не существовала. Ни Токио. Ни людей в отеле. Ни даже чёртового ремня на запястья. Только они вдвоём. Гарри быстро ослабил хватку, чувствуя интуитивно, как спортсмен, когда хватит, когда даже у человека проявляются чёткие границы.

Она задышала полной грудью, словно пробежав марафон. И только в это мгновение, когда разум вернулся, ей были вновь приняты забытые факты. Гарри прижался губами к её щеке, пока похотливый темп толчков сносил крышу. Стоны вновь разрезали тишину, Тереза будто ожила.

Рука сжалась, мышцы напряглись, а несколько татуировок набухли на его коже. Кислород снова сведён к минимуму, рот слегка приоткрыт в немом крике. И этот крик не о помощи, а о неописуемом удовольствии.

Ему легко удавалось манипулировать её телом, но должное Гарри отдавал именно ощущениям. Он врывался в неё, наполнял до конца и покидал всего на секунду, чтобы вновь заставить кричать полухрипом то его имя, то просто несуразные вздохи и стоны.

Трюк с кислородом мужчина провернул несколько раз, пока не заметил, что Тереза пересекла грань и не могла спокойно лежать под ним. Она рвалась от спектра эмоций, от того, что он делал с ней на кремовых простынях. Теперь её ручки не впивались в его огрубевший локоть, в страхе она не крутила головой, а просто дрожала. Стала сдерживаться. Точнее сдерживать то, что копилось внутри. Она держалась долго, не вписывая себя в число тех, кто после обильного, жёсткого и даже грубого трахания упадёт на простыни и сдастся оргазму. Крепкая и ненасытная, прямо как он.

— Ты готова, — натянуто произнёс над её головой.

Тереза не сразу почувствовала подвох в этих словах, но по мере увеличения темпа, хватка усиливалась. Под повязкой она раскрыла широко глаза и сжалась в немом крике, когда воздуха окончательно не стало. Он вошёл глубоко, а остальное сложно было прочувствовать, будто той бешеной амплитуды и не существовало минутой раньше.

— Гарри! Гарри! — если бы не та самая рука, сжимающая горло и не дающая больше кислорода совсем, она действительно бы закричала. В глазах окончательно потемнело, и вдобавок к своим внутренним сокращения она чувствовала тепло его спермы. Глубоко.

Он упал всем телом сверху, но девушка, даже чувствуя, насколько это уже тяжело, не могла сопротивляться или попытаться сдвинуться в сторону. Осталась под ним, вдыхая наконец безлимитный кислород.

Ей понравилось. Странные методы, конечно, у него, но она оценила всё сполна, и несмотря на всю сокрушительность и уязвимость её в этом положении, согласилась бы попробовать ещё раз. Или же ввести в постоянство. Уткнувшись в его расслабленную руку рядом, Гарднер слабовато и устало улыбнулась. Кто бы мог подумать, что ей понравятся удушения в постели? Связывания?

Спустя минуты две она нашла себя, бездумно вытягивающую губы к его предплечью с внутренней стороны. То ли целовала, то ли баловалась. Но оказалось он лежал на этой вытянутой руке и смотрел на неё, давно стянув ненужную повязку. Расслаблены и отданы друг другу до конца.

Его взгляд и немного вдумчив, и полный умиления, и даже отражающий искреннюю любовь. Тереза — маленькое божественное создание, которое сумело его полюбить, когда никто не смог. Она словно чудо, словно мифическая героиня, словно диснеевская принцесса, полюбившая монстра.

— Не смотри так, — спрятала лицо в его руке, наоборот придвигаясь ближе, а не убегая. Ей приятно.

— Я всегда так смотрю, — он звучал действительно устало.

— Нет, не всегда. — Пробурчала в его руку, но вскоре показала покрасневшее и довольное личико.

— Я очень рад, что ты отдалась мне. Значит, и правда доверяешь.

— Ты владеешь моим сердцем. Как мне тебе не доверять? — обыденно она признала такие интимные вещи, глядя прямо в его удивлённые глаза.

— Неужели так просто? Владею? — Гарри притягивает её к себе и ближе уже некуда, — Я уже сплю?

— Нет, ты не спишь. — Немного назойливо и противно протянула, не хватало ещё глаза закатить, — Мои раны затянулись, кости срослись, и я теперь в порядке.

Впервые за долгое время он испытал это. Не чувство любви. Не влюблённость. И это даже не ответственность за серьёзные отношения. Тереза прокралась не просто в сердце, а стала частью его организма. В крови. В костях. В мозгу. Эта маленькая девочка, уткнувшаяся в его руку и сопящая, сладко постанывая во сне, стала его семьёй.

Комментарий к Карточные отношения

Вы также можете подписаться на меня в Wattpad, там больше моих историй!

https://www.wattpad.com/user/Lion_official

Выстрел сердце

“Есть такие слёзы, которые надо выплакать обязательно, в любое время дня и ночи, выплакать, чтобы всё внутри перегорело”

— Стивен Кинг.

Ремень свисал с края кровати, миллиметровыми шагами сползая на пол. Пояс от халата зарыт где-то между кремовыми подушками. Оттуда же торчала темная голова, точнее копна спутавшихся волос. В комнате слышны были еле доносившиеся голоса из гостиной номера, но весь акцент на тихом посапывании.

Тереза, укутанная сладко-сладко в тёплое пушистое одеяло, время от времени просыпалась. Каждый раз она находила рядом лежащего шатена, который, прижавшись всем телом, не вызволял из своих горячих объятий под одеялом. И после того, как она могла спокойно выдохнуть, что он всё ещё рядом, засыпала, чтобы снова проснуться и найти его.

Сейчас, когда Гарднер приоткрыла глаза и интуитивно попыталась прижаться к нему спиной, то никого не нашла. Кровать холодна и неприятна. Откинулась сильнее на спину и плюхнулась в самую середину. Тело ныло и болезненно отзывалось на каждое резкое движение. И несмотря на эти негативные факторы, вошедшие в новый день, она лежала и улыбалась в потолок. Утро прекрасно. Стало бы ещё лучше, если Стайлс лежал бы рядом.

Перекатилась вновь на бок. Взгляд оценил спальню. Вещи валяются. Несколько подушек на полу. Она сама лежит на скомканной простыне, рядом ремень, а шею всё ещё цепляет шёлковый пояс от халата. Пальцы коснулись ноющих губ, затем скользнули на щёку, и она залилась краской. На запястьях еле заметные следы от кожаного ремня. Красноватые. Грубые. Но оправданные.

— Да уж… — донеслось по ту сторону двери, — Что