То, что мы оставили позади - Люси Скоур Страница 76

— Ты подлый сукин сын, — прошипела она. Теперь её колено было крепко прижато к моим яйцам.

— Или мы с тобой сейчас поднимемся наверх, или я буду ходить за тобой по пятам всю оставшуюся ночь, — предупредил я.

— Ты коварный ублюдок.

— Решай сама.

— Хорошо, — сказала она, небрежно пожав плечами. — Я вытрахаю тебе мозги на одну ночь. Но не думай, будто это что-то значит.

Эта победа была самой приятной и головокружительной на моей памяти.

— У тебя есть пять секунд, чтобы допить свой напиток, — сказал я ей, снова подавая знак бармену.

Слоан взяла свой мартини, прищурившись.

— Пять, четыре, три…

Она сделала один глоток для храбрости, затем поставила стакан на стойку. Взгляд, который она бросила в мою сторону, был откровенно враждебным.

На этот раз никто из нас не собирался отступать.

Со смесью неохоты и предвкушения я убрал руку с её промежности и провёл кончиками пальцев вниз по бёдрам.

— Пойдем.

Я бросил на стойку немного наличных, схватил её за руку и потащил к лифтам. При этом я провёл большим пальцем по губам и ощутил слабый аромат Слоан Уолтон.

Глава 21. Самая глупая и горячая ошибка в жизни

Слоан

Это была самая долгая поездка на лифте в моей жизни, а ведь мой номер находился всего лишь на четвёртом этаже. Атмосфера между нами наэлектризовалась чем-то, ощущавшимся как разряд молнии. Мы не касались друг друга, не смотрели друг на друга. Мы оба просто уставились прямо перед собой на двери из матового золота.

Каменное, молчаливое присутствие Люсьена создавало ощущение, что будто стенки кабины смыкаются вокруг меня.

Это безумная идея. Настолько глупая, что я до сих пор не была уверена, что соглашусь, когда мы доберёмся до моего номера. Могут ли два человека, которые настолько не ладят, всего за одну ночь понять, как поладить? Сомнительно.

Это определённо ошибка. Большая, глупая ошибка.

«Но, по крайней мере, я наконец-то узнаю», — подумала я, когда двери лифта открылись, и мы вышли.

Возможно, я обязана этим своему подростковому «я». Я смогу забыть о годах размышлений «что, если» и двигаться дальше. Кроме того, прошли месяцы с тех пор, как я в последний раз целовалась, не говоря уже о том, чтобы как следует потрахаться.

Также существовала вероятность, что он будет ужасен в постели. Эта мысль меня значительно взбодрила. Один раунд заурядных утех на сеновале, и Люсьен Роллинс навсегда исчезнет из моей памяти.

— Никогда не играй в покер.

Внезапное заявление Люсьена, пока я рылась в сумочке в поисках ключа-карты, заставило меня моргнуть.

— Что? Почему?

Он покачал головой.

— Твоё лицо транслирует каждую твою мысль как открытая книга.

Я усмехнулась.

— Это не так.

Он взял карточку у меня из рук и открыл дверь.

— Секс может разочаровать только по твоей вине.

У меня отвисла челюсть.

— Я не об этом думала, — солгала я. — И если секс будет плохим, это на сто процентов твоя вина. Я великолепна в постели.

— Посмотрим, — сказал он, затем подтолкнул меня через порог в комнату.

Это был приятный номер, выбранный с учётом практичности для отдыха на одну ночь. В номере стояла мягкая кровать кинг-сайз с дополнительными подушками, о которых я просила. В ванной комнате имелось приятное освещение и выложенная плиткой душевая кабина. И, что самое замечательное, там было обширное круглосуточное меню еды, которую я могла заказать в номер, как только выпровожу Люсьена.

Он закрыл дверь и запер её, затем повернулся ко мне лицом.

Я с трудом сглотнула, внезапно почувствовав себя Красной Шапочкой, столкнувшейся лицом к лицу с большим злым волком. Он был таким… большим. Таким хмурым. Он смотрел на меня так, словно за последние четыре секунды я чем-то разозлила его.

Я нервно облизнула губы и заметила интерес в его холодных серых глазах.

Он стоял, расставив ноги, уперев руки в бока, и смотрел на меня сверху вниз, как будто я была врагом… или объектом завоевания.

Мы действительно собираемся это сделать? Не окажется ли это ещё одним маленьким грязным секретом между нами обоими?

— Нам следует обсудить основные правила, — объявила я.

Люсьен со щелчком положил мою ключ-карту на стол, и его глаза больше не были холодными. Теперь в них горел огонь, который опалял мою кожу.

О чём я говорила?

Ах да. Правила. Правила — это хорошо.

— Я не думаю, что нам стоит целоваться…

Я не успела закончить предложение, потому что Люсьен протянул руку, схватил меня за запястье и рванул к себе. С силой. Я потеряла равновесие и упала ему на грудь. Мои кости завибрировали от столкновения наших тел.

А потом его губы смяли мои.

Боже милостивый.

В этом мужчине не было ничего ледяного. Он был горячим и твёрдым.

Я открыла рот, чтобы вздохнуть или оскорбить его, но он воспользовался этим, и его язык скользнул между моих губ. Он вторгся, превращая мои оскорбления в невнятные, полные желания стоны.

Это было чистое обладание. Одним поцелуем Люсьен захватил моё тело в плен.

Он целовал так, словно сам изобрел поцелуи. И я следовала его примеру, как будто у меня не было выбора.

Он оторвался от моих губ и выругался.

— Бл*дь, — пробормотал он, глядя на меня сверху вниз.

— Проблема? — это прозвучало как издевка с придыханием.

— Ты моя проблема, — прорычал он.

Я толкнула его в неподатливую грудь под накрахмаленной рубашкой.

— Если ты собираешься со мной ссориться, я возвращаюсь в бар.

Я преодолела ровно два дюйма в сторону двери, прежде чем его руки снова оказались на мне. Восхитительное чувство триумфа прокатилось по моей спине. Это самая крупная победа, которую я одержала над ним за последние годы. Его самообладание, на мой взгляд, приводило в бешенство.

На этот раз Люсьен не просто притянул меня к себе — он оторвал меня от пола и прижал к ближайшей стене… своим телом. Мои ноги болтались в нескольких сантиметрах над ковром, а его внушительных размеров эрекция прижалась ко мне, по сути пришпиливая к стене, как бабочку.

Я превратилась в тряпичную куклу, охваченную похотью, и от его небрежной демонстрации силы моё влагалище растаяло. Он смотрел на меня так, словно хотел уничтожить. И мне это нравилось. Теперь он не прятался за холодной, расчётливой маской.

Возможно, у этого мужчины и было непроницаемое лицо, но не существовало такого понятия, как непроницаемый член.

Словно демонстрируя это, он двинул бёдрами, с силой вжимаясь в меня.

Я раздражённо застонала ему в рот.

— Ну конечно, у