Куница. Том 2 - Вадим Александрович Оришин Страница 8

— Не будь такой занудой, — отмахнулась блондинка от рыжей подруги.

— Нам в перспективе выходить в высший свет. С такими манерами тебя и на порог не пустят, — привела аргумент Людмила.

— Я не очень-то туда стремлюсь. И как сказал Дима, когда ты на двадцатом ранге, мало кто может тебе указывать.

Люда закатила глаза и покачала головой, а чтобы не продолжать спор, переключилась на другой вопрос:

— Почему твой брат? Почему не староста, например?

Я поморщился.

— На самом деле хотел просто напакостить Паше.

Славяна рассмеялась.

— Но, если хочешь логичное обоснование — вред моему брату, это косвенный вред мне. А значит, у наших партнёров будет больше мотивации участвовать в общем деле, чтобы не получить откат.

— Натянуто, — дала свою оценку Людмила.

Славяна с ней не согласилась.

— А по мне так всё логично. Помнишь, как сама сгорала от подозрений, что Дима не со своим родом работает, а нас привлекает? А так всем будет понятно, что это всё хитрый план для косвенного усиления Мартенов.

Людмила нахмурилась.

— Но ведь это не так! — перевела взгляд на меня. — Это же не так?

И столько подозрения во взгляде.

— Если честно, мне ещё нужно убедить брата участвовать. Михаил на меня дуется. И пока я не рассказывал брату ничего из того, что рассказываю вам.

Миша здесь больше не появлялся, и моя просьба приехать была проигнорирована.

— Вы поругались? — спросила Славяна.

— Он сделал глупость, а я не стал ему потакать, — пожимаю плечами. — Мелочь, но он же кадет гусарского корпуса.

Я думал, что больше ничего объяснять не придётся, однако девушки меня не поняли. Я поморщился.

— Обострённая гордость, специфика обучения и службы. Гусар может упиться в мясо и ползти по тротуару, но стоит тебе ему об этом сказать — и ты уже оскорбляешь честь его мундира, полка и вообще чуть ли не всей империи.

Славяна снова рассмеялась. Мы удивлённо на неё посмотрели.

— Что? — не поняла Кудрявцева.

— Когда девушка смеётся над каждой шуткой парня, это верный признак влюблённости, — ответила Доброславова.

— Ой, утомили, — Славяна смутилась и, спрыгнув со стола, продефилировала к столику с напитками. — Вас послушать, я должна ходить с постной миной и ворчать. Прямо как ты! — ткнула в Людмилу.

— Я не хожу с постной миной!

Славяна рассмеялась.

— Ты себя в зеркало видела, когда пытаешь серьёзное лицо сделать?

— Девушки, — взрываю к порядку. — Угомонитесь, пожалуйста.

Мои одноклассницы фыркнули друг на друга.

— Вы готовы слушать, или мне ещё подождать?

Порядок был, наконец, установлен.

— Отлично, а теперь давайте перейдём к делу. Вертекс и анх, это хорошо, конечно, но это база. Основа. Мне нужно знать, к чему вы обе стремитесь, чтобы думать, как и куда вас развивать, какие подбирать ритуалы и какие мы будем ставить узлы...

— Боевая магия! — не дала мне договорить Славяна. — Титан! Стихийное преобразование!

Людмила хмыкнула.

— Почему я не удивлена?

— Ой, как будто ты собираешься врачом становиться! — ответила ей Славяна.

Не давая новой перепалке разойтись, перевёл внимание на себя.

— Титан — это бой на близкой дистанции. Уверена, что хочешь именно это? Развитие дистанционных атак идёт через другие узлы.

Славяна задумалась, а Доброславова спросила:

— А как ты сам собираешься развиваться?

На мне сошлись вопросительные взгляды.

— Есть такие комплексы узлов, звёзды. Пять узлов завязываются между собой, взаимно усиливаясь. Мне известно, как делать две звезды. Ещё о трёх известно в теории. Сразу говорю, что себе можно поставить одну, а при выполнении ряда условий — две. Я начал со звезды Аида.

И рассказал им, что это, какие преимущества даёт, и какие основные ограничения. Людмила к этой звезде осталась равнодушна, а вот Славяна воспылала интересом.

— Это то, что я хочу! Грубая мощь!

— Подожди, не торопись, — я жестом попросил девушку потерпеть. — Есть ещё одна, звезда Ахиллеса.

У нас она появилась слишком поздно, этой связкой пользовались в основном имперцы. Немцы называли звёзды иначе, Аид у них звался мирмидонцем, а Ахилес гастатом.

— Она тоже имеет в своей основе виту и титан, но вместо негатио, биста и икара в звезду входят гаста, гоплон и спарта. Гаста и гоплон заменяют медиаторы, ограничивая применения высшей магии. Гаста — узел атаки, позволяет использовать несколько различных атак как ближнего боя, так и дистанционного. На шестнадцатом ранге атаки становятся концептуальными. Гоплон — защита. На двадцатом ранге превращается в единственную защиту, способную остановить практически любую направленную атаку. Спарта тоже вид защиты, позволяет нейтрализовывать входящий магический урон, сжигая его в своей энергии. Тратит очень много сил, но делает носителя стойким к атакам.

Некоторое время потратил на уточнение деталей и известных мне нюансов этой звезды. Девушки впечатлились.

— Почему ты не стал использовать его? — спросила Людмила.

— Не хочу жертвовать высшей магией. Я рассчитываю получить вторую звезду, Зевса.

Рассказал об этой звезде, и здесь уже заинтересовалась Людмила. Оказалось, девушка грезит высшей магией.

— А я себе хочу Аида! — настояла Славяна. — Что и как надо делать?

Вздыхаю, потому что и сам хочу, да пока оно мне в полной мере недоступно.

— Завершённая звезда действительно делает тебя очень опасным противником, но есть один момент — затраты энергии. Мне до Аида остались закончить негатио и на следующем ранге поставить бист, но я буду ставить колодец, потому что десять секунд боевого режима — это смешно.

— Дело ведь не только в том, что у тебя будут стоять пять узлов, верно? — уточнила Доброславова.

Киваю:

— Да, их нужно правильно завязать между собой, чтобы они работали в определённом резонансе, взаимно усиливаясь. И резонанс этот дико прожорлив. Да, Зевс ты можешь получить уже на шестом ранге, но звезда будет бесполезна до шестнадцатого. Аид мало полезен до одиннадцатого. В этом преимущество Ахиллеса, он вполне эффективен сразу.

Мы ещё поговорили о магии, но время было уже позднее, так что девушки собрались по домам. Людмила несла в руках сумку с тренировочной одеждой. У Славяны такой сумки не было.

— Постирайте мои вещи, — сказала Кудрявцева. — И эту комнату закрепите за мной, в ней уютно.

Людмила прищурилась.

— Уже оставляешь вещи в доме парня. Демонстрируешь