Вернуть Боярство 14 - Максим Мамаев Страница 87

Став Магом Заклятий, я выиграю в краткосрочной перспективе. С моими знаниями и опытом я выжму из этого ранга всё возможное, зайду по тропе могущества куда дальше любого из тех, кто был до меня — но на этом всё. Уровень Великих Магов останется лишь мечтой… Максимум, что мне светит, и то в далеком будущем, через десятки, а то и сотни лет развития — сила слабенького, начинающего Великого. И это будет зенитом моей мощи…

Возможно, я ошибаюсь. Возможно, как Цинь Шихуанди в своё время, найду способ взять девятый ранг — мне будет куда проще, чем ему, достичь этого, ведь в отличии от него, я изначально буду знать от этой ступени всё возможное. Но что, если ради этого мне придется стать таким же чудовищем? Подобное меня совершенно не прельщало, уж лучше смерть.

Потому я и выбрал стать Высшим Магом. И когда я начал нужным образом направлять потоки маны в своем теле (когда временное усиление спало, мой резерв Архимага восполнился почти наполовину. Что для Великого — почти опустошенность, то Архимагу целый пир), перенаправлять и регулировать прану и заниматься всем прочим, что необходимо в этом случае, я ощутил нарастающее сопротивление. И с каждым мигом оно становилось всё сильнее. Потоки маны и праны во мне стремились течь совершенно в иной последовательности, бунтовали и отказывались повиноваться, с каждой минутой всё сильнее выходя из-под контроля.

Будто сам этот мир сопротивлялся моему желанию пойти иной, не принятой здесь тропой. И с каждой минутой я всё отчетливее понимал, что если продолжу сопротивляться и гнуть свою линию, то попросту погибну от собственной взбунтовавшейся энергетики. Погибну как идиот — одолев в бою сильнейшего мага этого мира, помереть от собственной же энергетики при прорыве, как какой-нибудь чародей из простонародья или слабой дворянской семьи, что на свой страх и риск, без необходимых знаний пытается взять планку следующего ранга. Я! Аристарх! Если не самый, так наверняка один из самых знающих и опытных чародеев под небесами этого мира!

Пока я успокаивал и направлял в нужное русло один поток, бунтовали три другие. Я просто не успевал гасить все пожары и чувствовал, что ещё немного — и будет пройдена точка невозврата, после которой я не то, что совершить прорыв, я банально выжить не смогу. Моё упрямство и упорство не давали мне сдаться, но с каждым мигом я всё больше лишался надежды. И когда я уже сдался и собирался отступить, навеки лишившись возможности пройти по тому же, что и в прошлой жизни, ко мне пришла помощь с совершенно неожиданного направления.

Души. Сто тысяч душ, получивших от меня свободу и затем сполна отплатившие мне за эту услугу, рассыпались тысячами светлых, золотистых огоньков по моей энергетике. Не успел я удивиться их поступку, как они дали мне ещё более сильный повод для удивления — не желающая слушаться меня энергетика начала успокаиваться, утихали бушующие внутри меня бури, энергия начинала течь так легко и плавно, как не текла никогда — проблема, перед которой я оказался бессилен, была решена этими маленькими гостями моего внутреннего мира.

А миг спустя я ощутил их, как тысячи тоненьких, слабеньких по отдельности импульсов сливаются в один, ясно различимый — не медли, маг!

И я последовал весьма разумному совету. С их помощью не то, что прорыв — даже накладывание Сигилов прошло легко и быстро. Более того, благодаря их помощи я сейчас был не в самом начале развития как Высший Маг, а в середине, или даже ближе к пику. Никакие алхимия и артефакты, никакая сторонняя помощь не могли дать подобный результат — совершив прорыв маг, как бы идеально его провел, всегда оказывался в начале развития нового ранга. Это была аксиома, абсолютная истина мира магии, одна из немногих неизменных констант — и вот сейчас её легко и просто опроверг рой крохотных светлячков. Душ, среди которых при жизни едва ли хоть один процент от общего числа был магами…

А затем они, окончательно исчерпав силы, медленно полетели обратно в мой внутренний мир. Потерявшие свое яркое сияние, поблекшие и сероватые, они напоминали рабочих, весь день трудившихся на пределе возможного и сейчас из последних сил бредущих к койке — поспать и восстановиться. Что ж, я итак был не против, а после увиденного и вовсе безмерно рад такому соседству. Конечно, когда они решат отправится в мир иной, я их неволить не стану, но скучать буду точно.

Ну а дальше полная хлопот и забот ночь. С новым рангом меня, разумеется, все поздравили, но затем пришлось вернуться к делам насущным. Окружающие решили, что я теперь Маг Заклятий, и переубеждать я их не стал. Высшие Маги хоть и уступали объемом резерва, но не слишком сильно — в среднем на треть, но всё-таки личная сила и объем резерва от мага к магу даже на одном ранге может значительно разниться, так что тут всё индивидуально. Учитывая же все мои Сигилы, а так же то, что я и без них отличался от подавляющего большинства чародеев в большую сторону в вопросах резерва, то с учетом всех факторов я на ранге Высшего не то, что не уступал бы объемом резерва среднестатистическому чародею восьмого ранга, но даже чуть превосходил бы их. Каково будет общее удивление, когда я восполню резерв полностью — только прорвался, а уже такой резерв!

В общем, сразу после прорыва у меня было около трети моего общего объема маны, и я стал единственным дееспособным чародеем восьмого ранга в войске на тот момент. И закрутились дела — планы на случай если нежить и демоны решат продолжить битву, взятие Сысоева за шкирку и приказ отправить лучших его людей в разведку (до того он ограничился лишь Мастерами и под разными предлогами отказывался отправлять более сильных магов. Я же прямо ему заявил, что или все его люди, включая обоих Архимагов, идут в разведку, или его вызовет на дуэль моя рыцарша смерти. На дуэль насмерть. Поняв по лицам всех присутствующих, что они будут только «за» увидеть подобное и потом при любых разбирательствах стоять на моей стороне, чародей вынужденно согласился) и многое другое.

Но наконец вся эта суета позади. Разведчики ещё ночью доложили, что остатки армий нежити, демонов и циньских Кланов спешно двигаются в сторону границы Цинь, так что непосредственной угрозы уже не было. Можно было, наконец,