Журнал «Если» - «Если», 2003 № 09 Страница 9

Эта астрофизическая вакханалия, постепенно нарастая, длится примерно две недели. Днем Кометы называется ее апофеоз — стояние Франгарна, Эрруака и собственно Кометы почти на одной линии, когда блеск ледяной гостьи достигает максимума. После этого буйство небес идет на убыль и уже через двадцать стандартных суток Комета превращается в обычную яркую звезду.

У Эрруака нет естественных спутников, ночи там всегда безлунны. Можно себе представить, какое впечатление производили на древних тойлангов редкие, но регулярные визиты космического тела, во много раз превосходящего нашу самую знаменитую комету Галлея по размерам и светимости.

Не удивительно, что судьбу Сверхчеловечества тойланги собрались вершить именно в День Кометы.

На бронированном ящике станции дипломатической связи замигала красная лампочка. Тайм-аут закончился.

«Двадцать девять стандартных часов», — было написано на ленте.

Итого, чуть больше суток до роковых решений… Чуть больше суток!

«Принято. Что Земля?» — отстучал я.

«Тайм-аут полчаса».

Довольно-таки неучтиво. Они что там, на «Аль-Тарике», с ума сошли?

Тайм-аут в пространстве — не то же самое, что в шахматной партии. Получасовый тайм-аут, который объявляет боевой корабль первого класса во время сеанса связи с посланцем Сверхчеловечества — это грохот гонга «Все по местам!» и блеск абсолютных отражательных пластин на боках неопознанного объекта длиной в четыре мили, который внезапно выносит нелегкая из-за ближайшей планеты.

Или…

На моей памяти такое случалось один-единственный раз в системе Свинцового Солнца. Флагман нашего десантного соединения ушел со связи, выпалив в эфир открытым текстом истерическое: «Тайм-аут два часа». Но не прошло и полутора, как мы увидели в сумеречных небесах Тоддструффа нарядную сверхновую звездочку: последний привет от флагмана.

Позднее выяснилось, что в систему прямо из нелинейного пространства вывалился матерый Мерцающий Беглец. Вместо того, чтобы мгновенно свернуться и выбросить споры, он случайно зацепился за пилон с маневровыми двигателями флагмана. Двигатели были включены, а потому защита временно снята. Редчайший случай, вероятность: ноль целых ноль десятых.

Пилон, конечно, не выдержал соприкосновения с иноматериальными структурами Беглеца и исчез. Поэтому часть спор Беглец отстрелил прямо в коридор, проложенный в пилоне для техперсонала…

Невозможно себе представить, что творилось на флагмане. Все видеоматериалы, уходившие по аварийному каналу с борта корабля, были изъяты офицерами Бюро-9. После этого случая маневровые двигатели на всех крупных кораблях демонтировали, а пилоны отрезали. Необходимость снимать защиту отпала, а маневрировать начали на жутко дорогих, но надежных гравитационных конвертерах.

Ну и правильно. Уже семьдесят лет шли разговоры, что импульсная тяга на тяжелых кораблях — технический атавизм, который защищает кучка отставных адмиралов, акционеров «Легкомоторной группы».

Правда, чтобы компенсировать затраты на перевооружение, пришлось ввести экстренный налог на роскошь. Тогда же Сверхчеловечество пошло на беспрецедентный шаг: объявило о продаже частным лицам знаменитых архитектурных памятников.

«Помоги флоту, купи Сфинкса!» — выводили на облаках лазеры рекламных корпораций. Вполне закономерно, что флоту помог владелец «Объединенных Верфей Земли и Трех Красных Гигантов», главный подрядчик армии и флота. Теперь Сфинкс находится в тридцати пяти световых годах от места своего рождения.

Нет, все не то.

Дурацкие воспоминания не помогли. Как ни пытался я абстрагироваться от беспощадной реальности, кинжал тойлангов, приставленный к горлу Земли (следовательно, к моему горлу тоже), не давал о себе забыть ни на миг.

Тревога меня не покидала. Что с «Аль-Тариком»? Неужели тойланги воспользовались правом сильного и все-таки атаковали корабль?

Прошло всего лишь десять минут. Оставалось еще двадцать. Да ну вас к черту, пойду лучше посплю. Может, в последний раз…

Девятнадцатиминутный сон для обычного человека — отдых незавидный. Но для натренированного офицера силовой разведки, каким некогда был ваш покорный слуга Искандер Эффендишах — уже кое-что.

К тому же я активант. Правда, все расширенные возможности моего перестроенного до последней молекулы организма были заморожены. Но даже замороженный активант восстанавливает свои силы во сне куда быстрее ординарного homo sapiens.

Я проснулся за несколько секунд до писка будильника. Сразу же вернулся в рубку дипломатической связи. «Аль-Тарика» в эфире не было.

Из входного контроллера раздался голос Петра-Василия:

— Искандер, можно с тобой поговорить?

Рубка дипсвязи — одно из наиболее надежно охраняемых помещений посольства. Входить в нее имел право только глава посольства, то есть я. Остальным требовалось разрешение — либо мое, либо входного контроллера. Последний имел право самостоятельно пропускать других членов посольства лишь в случае моей смерти.

— Можно. Впустить полковника Дурново!

Кессон остроумной цилиндрической конструкции провернулся на сто восемьдесят градусов, принял Петра-Василия и, вернувшись в исходное положение, доставил его внутрь рубки.

— Искандер, наш медицинский комбайн только что завершил обработку типовых анализов капитана Галеацци. Результаты… — Дурново судорожно сглотнул, — результаты неожиданные.

Я так и думал — Петр-Василий не стал бы сейчас беспокоить меня без весомых причин. А этот берсальер меня смущал с первой минуты знакомства на борту «Бетховена».

— Галеацци — не человек? — спросил я, приготовившись услышать какой угодно ответ. Даже «да».

— Что?.. Нет, — полковник слабо улыбнулся. — Человек. Без сомнения человек. И генетически, и морфологически. Но в его крови обнаружено присутствие широкой гаммы неспецифических агентов.

— Наркотики?

— Хуже. Неизвестные гипервирусы. Что, согласись, довольно странно, ведь допущенные к свободному пользованию гипервирусы — например, те, которые поставляются в информационных пилюлях — в организме человека существуют не более двух-трех минут.

— И что ты сделал?

— Я — ничего. А комбайн сразу вколол ему унцию универсального фага.

— Разумно. У Галеацци есть право на потребление НС-новостей в пилюлях?

— Да. Такое право есть у каждого берсальера — с ограничением третьего типа.

Ограничение третьего типа — это значит «в любое время, в любой обстановке, кроме непосредственного выполнения боевого задания».

— Ты проверил его инъектор и пилюли?

— Я их не нашел. Зато я заглянул в его личное дело…

— Откуда оно у тебя?!

— Мне и твое выдали, — глядя мне в глаза, спокойно сказал Петр-Василий. — В каюте Бюро-9, на борту «Кавура».

Я скрипнул зубами. Все-таки это свинство: выдавать на руки полковникам досье бригадных генералов!

— На каком основании?

— Им было очень интересно, почему тойланги вызвали для переговоров именно тебя и Галеацци.

— Полковник, выражайтесь точнее.

— Ты ведь, наверное, думал, что командование выбрало тебя за былые заслуги? — почти сочувственно спросил Петр-Василий. — А на самом деле, когда тойланги потребовали прислать официальных представителей Земли на Эрруак, они специально оговорили, что в посольстве должны быть Искандер Эффендишах, Джакомо Галеацци и некто Франтишек Смыгла, капитан войск связи.

Петр-Василий пристально следил за моей реакцией. Фамилия Смыгла мне ни о чем не говорила. А потому и реакция у меня была стандартная — легкое удивление.

С заметным облегчением полковник продолжал:

— Но Смыгла, согласно сообщению с Земли, поступившему накануне прорыва «Пояса Аваллона» в базу данных Оперативной Ставки Флота, позавчера умер. Или погиб — это как посмотреть. Тело капитана нашли на дне бассейна во дворе его дома. На теле — никаких следов насилия. Судя по всему, капитан просто потерял сознание, захлебнулся и утонул. К слову сказать, капитан служил на наземном правительственном узле связи в Дели.

Я, конечно же, сразу сопоставил факты: оба — и Смыгла, и Галеацци — без видимых причин падали в обморок, будто литературные дамочки, а не боевые офицеры! А со слов Петра-Василия в крови Галеацци бродят какие-то подозрительные гипервирусы. Следовало бы ожидать, что и у Смыглы с кровью было не все в порядке…

— А кадровое управление получило заключение военно-медицинской комиссии о причинах смерти?

— О непосредственных причинах смерти — да. Непосредственные причины я назвал: захлебнулся, утонул. Но результаты вскрытия и анализов, которые были, конечно же, проведены, в Оперативную Ставку Флота попасть не успели. Ты же знаешь, что через АФ-связь такая информация ходит пакетами раз в сутки. А теперь вся уцелевшая АФ-связь в руках тойлангов, то есть Земля и Ставка друг о друге могут что-либо узнать только из сообщений наших врагов. Что уж говорить о служебной информации…