Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1975 год Страница 9

Но если принять ее, то нельзя не остановиться вкратце и на предполагаемом открытии В. Русановым Северной Земли.

12 июля 1947 года в заливе Ахматова на острове Большевик (Северная Земля) гидрографы обнаружили странную стоянку — костер, пустые консервные банки... и часть человеческого скелета (правая голень со ступней, часть позвоночника с ребрами, правая лопатка). Еще через несколько дней был обнаружен кусок корабельной обшивки с болтами...

Чей это был лагерь, чьи останки? Ведь Северная Земля была закартирована только в советское время, обо всех зимовщиках было известно в Главсевморпути... Кто он, этот неизвестный, не оставивший никаких свидетельств? Гидрограф А. И. Косой сделал тогда логический вывод — или сам В. Русанов, или кто-то из его спутников. Находки у таймырского побережья он объяснил отправкой матросов Чукчина и Полова на материк с известиями об экспедиции. К сожалению, никаких предметов из залива Ахматова взято не было.

Более того, поиск на местности, предпринятый В. А. Троицким в 1972 (1 «Знание — сила», декабрь 1974 года.) году, не подтвердил достоверности находок 1947 года. Правда, такая проверка в принципе остается возможной и в будущем. Мало того, такой поиск стоит вести! Мы имеем дело с необычным человеком, который не однажды вызывал удивление современников, и он еще может заставить удивиться и нас...

Но при всем том, а реально ли достижение Северной Земли в 1913 году на судне, подобном «Геркулесу»?

Расстояние от островов Мона до Северной Земли в обычных условиях «Геркулес» одолел бы за трое-четверо суток. Ледовые условия в южной части Карского моря в 1913 году были хорошими, что известно по плаванию парохода ««Киррект», на котором находился Ф. Нансен. Пасецкий считает, что в это время для Карского моря в целом были характерны северо-западные ветры, заполняющие льдом его восточную часть. Однако, по-видимому, ситуация на самом деле была иной, так как во время плавания «Кирректа» наравне с северо-западными также часто наблюдались ветры южных румбов, отгоняющие лед от берега. Наконец, «Геркулес» имел возможность выйти в плавание несколько раньше, чем это позволяла обстановка в открытом море. Известно, что разрушение ледяного покрова моря начинается с образования длинных прибрежных полыней, сохраняющихся длительное время. В ряде мест этот метод, по-видимому, не устарел и до сих пор, но только для малых судов. Русанов, видимо, не случайно в категорической форме настаивал на приобретении малого судна, ссылаясь на опыт Р. Амундсена во время плавания на «Йоа» по северо-западному проходу. На Шпицбергене капитан «Геркулеса» А. С. Кучин уже доказал свое мастерство в прибрежном плавании, и оба они были не из тех, кто склонен ожидать у моря погоды...

Возможность именно прибрежного плавания раньше не учитывалась, а такое обстоятельство могло иметь решающее значение. С этой точки зрения можно более уверенно предполагать появление «Геркулеса» в районе архипелага Норденшельда не в сентябре, а раньше, где он был затем остановлен ледяным массивом в проливе Вилькицкого. Возможно, в конце августа 1913 года на пороге открытия две замечательные русские экспедиции — русановская и та знаменитая гидрографическая на ледокольных транспортах «Вайгач» и «Таймыр», которая впервые обследовала Северную Землю, — стояли нос к носу на расстоянии нескольких десятков километров, не подозревая о присутствии друг друга. В этом случае значительной разницы в погоде быть не могло, и дальнейшее развитие событий для обеих экспедиций протекало сходным образом. В это время на «Вайгаче» и «Таймыре» отмечались интенсивные ветры южных румбов. «Ветер нам благоприятствовал, он отжимал лед от берега или от берегового припая, и благодаря этому суда могли идти по каналу», — записал в те дни врач «Таймыра» Скорокадомский. Так или иначе «Таймыр» и «Вайгач», выйдя по каналам в обход массива льдов в проливе Вилькицкого, попали в полосу сильного стокового ветра типа фена (температура поднялась до +18°), отжавшею лед от берегов Северной Земли, что обеспечило им успешное продвижение, завершившееся открытием. Вся эта ситуация в той или иной степени имела место и у западного входа в пролив Вилькицкого. Неизвестно, кто при этом еще имел бы больше преимуществ, так как тактика ледового плавания обеих экспедиций сильно различалась. Так или иначе есть основания считать, что Русанов мог оказаться на Северной Земле.

Разумеется, приведенные оценки представляют только один из нескольких вариантов возможного развития событий, как мы их вправе ожидать.

Поиски следов последней экспедиции В. А. Русанова усиленно продолжаются в последние годы. Уже длительное время обследование различных участков таймырского побережья и Северной Земли проводил гидрограф В. Троицкий. Затем к поиску подключилась экспедиция «Комсомольской правды». Пока единичные находки не дали ответа. Но этот поиск не напрасен, потому что с каждым годом круг сужается. "Важно вести его дальше, наращивая усилия на перспективных направлениях. Следует тщательно опросить стариков с поселений вдоль Пясины о таинственных пришельцах с моря, проверить возможность движения русановцев в глубь материка, навстречу кочевникам-оленеводам, пройти маршрутом по всем старинным избушкам, показанным на карте в книге Норденшельда издания 1884 года, почти наверняка Русанов пользовался ею. Но надо спешить, потому что время разрушает следы пребывания наших предшественников. Это долгий и трудный поиск, но он оправдан, потому что мы ищем славные и трагические страницы истории отечественной науки, потому что мы в долгу перед теми, кто погиб на краю неведомого, у последних параллелей планеты.

В. Корякин

Похищение огня

В глубокой темной пещере, где были найдены кости древнейшего человека Земли, едва ли не самой волнующей ученых находкой оказались следы огня — доказательство его разумности.

История огня — как нить Ариадны в лабиринте тайн нашего прошлого. Нить эту и сейчас можно нащупать у самых разных и непохожих друг на друга народов. Я изъездил многие страны, изучая и снимая на кинопленку жизнь тех племен и народов планеты, которые сохранили многое из общего нашего прошлого.

...Память возвращает меня на остров Бали во дворик индуистского храма. Дворик освещается огнем — не простым, а священным, ибо и сам храм посвящен богу Агни, повелителю огня.

Служители Агни сложили в середине площадки горку кокосовой скорлупы; огонь превратил ее в ковер горящих угольев. Наши аппараты давно наготове, мы напряженно ждем момента, когда дух бога Агни овладеет жрецом, когда невидимое прикосновение сделает его неуязвимым для огня и он пройдет босыми ногами по угольям.

И вот испытание позади: в трансе жрец несколько раз прошел по углям, он бегал по ним, танцевал на них... Теперь вокруг воцарилась тишина, все ждут, когда к человеку вернется сознание. На теле его ни единого следа ожога: далеко не всегда можем мы все понять и все объяснить в сложных отношениях между огнем и человеком (1 О хождении по огню мы неоднократно писали в нашем журнале. См., например, в № 9 за 1975 год очерк Л. Шапошниковой «В джунглях древнего Вайнада». — Прим. ред.). Но в отношениях между днем сегодняшним и давно прошедшим суть состоит именно в этом — в постоянно растущем превосходстве человека над силами природы. Если же говорить об огне, о борьбе за господство над его коварной силой, то здесь речь может идти о вызове, брошенном человеком природе. Укрощение огня стало, может быть, первым шагом человечества за порог тайн Природы.

Чтобы объяснить свою мысль, я приглашаю читателя отправиться в австралийскую пустыню. Люди племени арунта, живущие в этих краях, представляют себе овладение огнем как борьбу с диким и страшным «солнечным быком», хранителем тайны огня. Эта борьба, это противостояние, вполне возможно, впервые заронили в человеке чувство вины и страха перед святотатством: ведь человек приспособил для своих скромных ежедневных нужд ту самую таинственную силу, что спускается к нам с неба и заставляет дрожать землю. Чувство вины? Да, но и чувство гордости за то, что человек смог переступить запретный порог.

Один мужчина изображает быка, посланного богом-солнцем на землю; трое других исполняют роль охотников. Танцор-бык не обращает ни малейшего внимания на своих преследователей, он движется, не замечая их; те же, напротив, вкладывают в эту сцену все уместные здесь чувства: и мужество, и страх, и робость. Танец кажется бесконечным, он длится всю вторую половину дня, пока наконец «солнечный бык» не падает, пораженный копьями охотников. Этот момент гибели быка точно совпадает с определенным положением солнца: лучи предзакатного светила — у самого горизонта — ослепляют глаза зрителей, и гибель святого символа здесь прямо и таинственно связывается с исчезновением самого бога-солнца.