Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 2007 год Страница 9

Это был ежедневный утренний авиарейс из Санто-Доминго в Порт-о-Пренс, с одного, восточного, конца небольшого острова — на другой. Таким кружным путем добираться нам пришлось не из баловства: Республика Гаити — не самое легкодоступное место на карте. Регулярные рейсы туда из «дальнего зарубежья» можно пересчитать по пальцам.

Короткий внутриостровной перелет, судя по расписанию, должен был занять менее получаса. Я сидел и смотрел в иллюминатор. В какой-то момент, оторвавшись от стекла, увидел, как оба штурвала, оставленные, как в хорошем фильме ужасов, без присмотра, безвольно подергиваются из стороны в сторону. Оба летчика не обращали на них ни малейшего внимания. Склонившись друг к другу, они считали на коленях американские доллары и распихивали их в два конверта. Пачка была толстой и таяла весьма медленно. Самолет шел на автопилоте…

Все это говорило мне об одном — даже если там, внизу, еще продолжалась Доминикана, здесь, наверху, давным-давно наступило Гаити. И я, человек с места 1B, мог прочувствовать эту метаморфозу, как никто во всем самолете. Мое настроение было веселым и глупым. Я допил кока-колу, расстегнул ремень безопасности и уткнулся в грязный иллюминатор.

История обыкновенного безумия

С тех пор как 5 декабря 1492 года каравелла «Санта-Мария» Христофора Колумба причалила к берегу Гаити и остров был объявлен испанским, местная история пошла по одному из самых жестоких путей в полушарии. Коренное население острова было целиком истреблено конкистадорами уже к началу XVII века. Тогда испанцы, первоначально владевшие всем островом, который в то время назывался Эспаньола (то есть Маленькая Испания), первыми стали завозить на Гаити рабов из Западной Африки — преимущественно для добычи золота. Позднее, в 1620 году, будучи не в состоянии противостоять нападениям французских и голландских пиратов и контролировать всю Эспаньолу, первооткрыватели сместились на ее восток и закрепились на территории современной Доминиканской Республики. А запад автоматически достался французам, которые, в отличие от испанцев, сообразили, что главное богатство острова — не золото, а кофе и тростник. Очень скоро французская «зона оккупации» стала самой богатой колонией во всей Америке. Такой статус ей обеспечивали опять-таки более полумиллиона африканских рабов, условия жизни которых на Гаити слыли особенно тяжелыми. Уже в начале XVIII века тут действовали несколько крупных поселений маронов — беглых рабов, совершавших нерегулярные и плохо организованные набеги на французские поселения. Настоящая борьба, которая впоследствии привела к созданию первого в мире независимого государства с черным населением, началась в 1791 году, когда жрец вуду по имени Букман призвал людей к борьбе с французами . Восстание, возглавляемое Жаном Франсуа и Антуаном Биассу, разгорелось в августе того же года, после пленения и казни Букмана французами. Месть за это оказалась жестокой. Были сожжены сотни плантаций, убиты тысячи французских поселенцев. Одним из самых заметных вожаков восстания зарекомендовал себя Туссен-Лувертюр. Его армия наголову разгромила колонистов, но вскоре, после того как в метрополии победила революция, он присоединился к французам, поверив в обещания революционного правительства отменить на Гаити рабство. Вместе с республиканской армией Лувертюр стал сражаться против испанцев. Сотрудничество это закончилось печально — в 1802 году, когда Наполеон послал на остров новые войска с целью восстановить контроль над колонией. Обещания отменить невольничество оказались, конечно, забыты. Лувертюра схватили и увезли во Францию, но вероломство это подтолкнуло двух других гаитянских «полевых командиров» — Жан-Жака Дессалина и Анри Кристофа — к тому, чтобы возобновить борьбу. После серии крупных их побед Гаити устлали тысячи убитых наполеоновских солдат. На Новый год, 1 января 1804-го, страна провозгласила независимость. Дессалин стал первым правителем (диктатором). Тогда же родилось имя «Гаити». Не желая, чтобы новое образование хоть как-то ассоциировалось с испано-французским прошлым, вождь «вернул» острову старое индейское название (в переводе — «земля гор»). Увы, став вторым — после США — государством в регионе, обретшим свободу, и первым и единственным, где восстание рабов увенчалось успехом, молодое государство быстро сползало в трясину внутренних конфликтов, подкрепленных полной внешней блокадой. В 1806 году Дессалин был убит. Страна развалилась на две части: Республику, возглавляемую Александром Петионом (он стоял за землевладельцев), и Королевство, возглавляемое Анри Кристофом, любимцем неимущих. Оба правителя не доверяли друг другу. Чистокровный африканец Анри Кристоф подозревал мулата Петиона в связях с французами, но до столкновений дело не доходило. В 1820 году парализованный после тяжелого удара Анри Кристоф покончил с собой. Последующие сто лет были ознаменованы постепенным возвращением на Гаити европейцев, а также правлением весьма бесхарактерных личностей, что в 1915 году закончилось американской оккупацией, длившейся 19 лет. В 1957-м к власти пришел Франсуа Дювалье, известный как Папа Док (то был один из любимых объектов советской пропаганды). Объявив себя пожизненным президентом, упразднив армию и создав тайную полицию (знаменитый корпус «тонтон-макутов»), Папа Док стал, возможно, самым жестоким правителем за всю историю маленькой страны. В 1971-м, умирая, он передал власть сыну — Жан-Клоду, Беби Доку, который фанатично продолжал родительское дело и был смещен лишь в 1986 году, что и положило начало современной гаитянской традиции насильственной смены власти. Жан-Бертран Аристид, первый в истории страны демократически избранный (в 1991 году) лидер, также лишился должности в результате кровавого переворота. Позднее, находясь в изгнании, Аристид произнес знаменательную фразу: «Все наши беды происходят оттого, что каждый у нас хочет стать президентом». Его правоту подтверждает тот факт, что на выборах 2006 года в избирательном бюллетене значились 32 кандидата, двое из которых были мужем и женой.

Порт-о-Пренс. Наивные прародители

И наконец вот она, столица, где нас встречает Раймон — гид, хитроватый и веселый старик, похожий не то на кастильского пенсионера, не то на французского доктора: «Я покажу вам Порт-о-Пренс».

После убаюкивающего и расслабленного Санто-Доминго со всеми его Макдоналдсами, Тексако, Бургеркингами и ленивыми «испанообразными» жителями гаитянская столица действовала освежающе. Здесь отсутствовали не только светофоры и знаки с радушной надписью welcome, но и подземные переходы вместе с правилами дорожного движения. Жизнь выплескивалась просто на улицы.

Переплетение верований — обычное дело на Гаити. Эти добрые прихожане церкви Нотр-Дам-де-Мон-Кармель (Богоматери на горе Кармель) в лице Святой Девы приветствуют Эрзулию — дух, воплощающий женское начало 

Город напоминал огромный рынок. Везде продавалось все — из окон, с тележек, с рук. Торговцы всевозможными товарами — от газировки до газовых баллонов — ходили прямо по проезжей части. Наша машина двигалась рывками: проезжала несколько метров и увязала в пассажиропотоке. Стоял обычный гаитянский полдень. Люди, как волшебная каша из сказки, текли вокруг нас пестрыми ручьями. Текли они во все стороны света, расходясь и вдруг сходясь вновь. Мы вязли в этой человеческой пробке битый час, а потом вдруг нырнули в заросли и остановились перед старым двухэтажным домом колониальных времен — с колоннадой, высокими потолками и черепичной крышей. Перед входом имелась небольшая табличка: Hotel Oloffson. «Вот первое, что я хотел вам показать, — сказал Раймон. — Здесь жили мои друзья — Грэм Грин и этот большеротый, из битлов». «Джон Леннон?» — «Нет». — «Пол Маккартни?» — «Нет». — «Ринго Старр?» — «Нет». — «Черт возьми, Джордж Харрисон?» Раймон помотал головой: «Каждый день мы пили с ним ром. А ночью он брал гитару, покидал гостиницу и шел вниз, в центр города, — играть. Вместе со своими новыми друзьями». — «В «Биттлз» было всего четверо участников», — заметил я. Старик ненадолго задумался: «Мик Джаггер, его звали Мик Джаггер». — «Мик Джаггер никогда не состоял в «Биттлз». Он из «Роллинг стоунз»!» — «Стоунз»? — вновь пожевал губами Раймон. — Ну, возможно. Все возможно. Это было слишком давно». От свежеподстриженного газона шел жаркий пряный запах. «Да, — продолжил он. — Давно. А ведь в старое время жилось чудесно. Был молод Фидель на Кубе, за пару сантимов давали много хорошей простой еды, а по улицам бегали советские «Лады». Они, кстати, еще выпускаются, эти великолепные машины?» Конец 1960-х на Гаити в самом деле был счастливым временем — тогда в течение нескольких лет остров наводняли туристы. Некоторое время здесь даже имелся филиал известной сети курортных отелей Clubmed, а Oloffson переживал момент расцвета.