Клинок Императора. Книга I - Андрей Гардеев Страница 9

То, что меня окружало носило множество имен: тьма, бездна, мрак, хаос, сор, фон. Пригляделся: темнота не была абсолютна, по крайней мере на небольшом расстоянии. Казалось бездна двигалась, в некоторых местах чуть клубилась чёрным туманом, формировалась в мнимые щупальца; постоянно фонила мошкара зрительных искажений. А еще я разглядел во тьме крупицы кислотно-зеленого цвета, но странно разглядел: они то были видны, то – нет. А еще практически не двигались, висели в пространстве, щедро напитывая тьму – были всюду. Так и выглядел некро-сор в дикой природе. Остальное – банальная темнота.

Благодаря свету от небольшого костра, я смог разглядеть больше: левая кисть, действительно, повреждена. В целом ничего серьезного. Конечности смиренно дожидались на своих местах.

Раны и ссадины приманили на себя “щитов” – плоских рубиновых жуков овальной формы. Изученный курс теории хаоса говорил мне, это местные пчелы или бабочки. Они питались кровью и поврежденной плотью, налепляли ее на себя, а потом летели дальше и опыляли всякие прочие мерзкие штуки. Преимущественно трупные.

Отврат.

Напротив меня, по другую сторону костерка, сидели Тори и Бор.

Бор – еще один боец-телохранитель из сопровождения.

Оба грязные и усталые. Бор – это молодой мужчина, лицо которого постоянно скручивалось в усмешке. Это не он такой дерзкий, а логика застарелых шрамов заставляла корчить рожи.

Бор носил штурмовой доспех, на пластинах которого отчетливо виднелись следы всяческих попаданий. На коленях лежала старенькая модульная винтовка “Кнут”; сам боец с жадностью последнего обеда разгрызал брикет сухпайка.

– Очнулся? – нейтральным тоном спросил Тори.

Попробовал пошевелиться – не вышло.

– Ага, – ответил довольно бодро. – Гляжу тут у вас не шибко весело.

– И не говори. Как тебе бездна? Без панциря бронепоезда заставляет понервничать?

Решил повыделываться:

– Скучно. Сонное царство.

– Так ты, ёксель-моксель, не спи, – не прожевав, вставил предложение Бор. – И сонных царств никаких не будет.

Тут не поспоришь.

– Долго я лежал?

– Три дня. Примерно, – так ответил Тори. – У нас с собой ни некра нету, трудно понимать, что к чему. Без аппаратуры тут с ума сойти можно.

– Это дни с перехода от Дворца или дни уже в бездне?

– Второе.

– Так и почему я не сдох?

– Ну ты быстро начал, – иронично заявил Тори. – А потом Бор предложил некров алт тебе в грудину затолкать, мол ты ж один фиг дохнешь – вдруг поможет. У Бора котелок варит.

– А как иначе… Долбанный аналитический усилок. На кой ляд он нам в такой жопе? – ругался второй телохранитель. – Ничего полезного в наборке. Тактик-мастера уроды страшные. Вернемся, такую раскладку нужно одному из них в глотку забить до кровавых пузырей. Глядишь другие головы при работе начнут включать, а не это са-амое.

Тори проигнорировал сказанное, продолжил говорить:

– Так вот забили мы тебе алт в грудину, и, представь себе, Кир, помогло. Интеграция алтаря началась. Воздействие фона оказалось заблокировано. Можешь радоваться, от грязи теперь не помрешь. Сожрут или убьют – это может, но от некро-сора не скрючит.

– Радуюсь вон. Не видишь, что ли? Пляшу даже. Танцую всеми молодыми силами.

Тори позволил себе небольшую усмешку.

Бор хмыкнул и опять целиком сосредоточился на еде.

Хоть я пару секунд назад чувствовал себя способным вести долгую беседу, усталость навалилась внезапно, как удар дубинкой по затылку, – опять отключился.

***

– Кир, смотри скорее.

Тори растолкал меня.

Глянул: в глазах веселье, граничащее с безумием. Судя по тому как выглядел – полная депривация сна. Потом посмотрел туда, куда он показывал.

По левую руку, буквально в двух метрах, сидело небольшое создание – чуть больше метра ростом.

Жук.

Только не стандартно здоровенный – как на изображениях в альбоме бестиария, а мелкий совсем.

Четыре лапы сверху шарили, играясь с изумрудными точками в пространстве; стоял он на других четырёх лапах. Буро-красный панцирь бобовой формы и угловатая морда с склизкими и волосатыми хелицерами, педипальпами, прочими отвратными природными инструментами.

Воняло от него влажной тухлятиной – аж мутить начинало как сильно.

В основании