ИИ-2041. Десять образов нашего будущего - Кай-фу Ли Страница 29

— Кажется, я поняла, — Сун сердито кивнула, — работа Серебряного Воробья состоит из четырех частей: один родительский стрим и три дочерних. Представьте, что Мону Лизу да Винчи оцифровали и преобразовали в другие виды медиа. Но у нас произведение было динамичным и гораздо более сложным. Серебряный Воробей говорил, что его работа призвана отражать духовно-эмоциональные связи между школой и ребенком. До тех пор пока из родительского стрима выходит поток данных, дочерний стрим продолжает развиваться. Но без него он нежизнеспособен.

— И при чем здесь Золотой Воробей?

— Он не просто в него влез, — хмуро сказала Сун. — Он сознательно его уничтожил.

— Что?!

Сун спроецировала видео с камеры наблюдения из серверной на vMirror конференц-зала:

— Смотрите.

На записи был Золотой Воробей в помещении школьного ИТ-отдела. Вот он через vMirror подключился к серверу, идентифицировал путь сохранения родительского стрима. Было видно, что мальчик колеблется, прежде чем отдать последнюю команду. Возможно, он даже думал в этот момент, сколько сил и времени затратил брат на эту работу в последние месяцы; может, вспомнил, что работа принесла славу его школе. И все же, слегка помедлив, судорожно сглотнул и нажал на кнопку «ОК». Родительский стрим, мастер-версия Серебряного Воробья «Фьюжн-опус-003», рассыпался на отдельные биты.

Серебряный Воробей, увидев, во что превратилась его работа, затрясся от горя и злости.

— Серебряный Воробей отомстил брату общей атакой на школьную систему — только так он мог уничтожить его Атомэна. — Мама Ким повернулась к Сун: — Мне нужно поговорить с Золотым Воробьем наедине. Позаботься о Серебряном.

Оставшись вдвоем с Золотым Воробьем, Мама Ким повернулась к мальчику. — Смотри в глаза. Отвечай, зачем ты это сделал?

— Я… Это… Ну… Серебряный Воробей без разрешения использовал мой портрет, — проблеял мальчишка.

Мама Ким перебила:

— Это потому, что брат выиграл приз и начал нравиться людям? Это тебя расстроило?

Золотой Воробей поник еще больше, ему с трудом удавалось подобрать слова:

— Я попросил Атомэна проанализировать все работы-победители за последние несколько лет. Я составил план для всех возможных исходов. Вероятность моего выигрыша была самой-самой высокой.

— Невежественный ребенок, — Мама Ким горестно покачала головой. — Вероятности — они на то и вероятности. Даже если вероятность самая-самая-самая высокая — это не значит, что ты обязательно победишь. Люди — не машины, у них есть эмоции. Радоваться надо, что приз получил твой брат!

— А почему вы все из-за этой ерунды решили, что он классный? Потому что у него с головой не в порядке, что ли? Но это же нечестно! Разве не должен побеждать лучший?!

— Я понимаю, это сложно, но нужно учиться держать удар, ты не всегда будешь во всем первым… — Мама Ким явно была в замешательстве.

— Вы ничего не понимаете! Меня только Атомэн понимает.

— Атомэн — не живой, он инструмент.

— Нет, Атомэн — мой лучший друг! А этот урод его погубил! Я его ненавижу!

Сун в это время в коридоре, за дверью конференц-зала, пыталась утешить Серебряного Воробья. Мальчик вернулся к привычному замкнутому состоянию. Девушка хотела, чтобы он заговорил, поделился с ней своими чувствами, но он лишь повторял, как заведенный: «Сувенир… Сувенир…»

И вдруг Сун вспомнила: именно это слово она произнесла во время первого разговора с Серебряным Воробьем несколько месяцев назад. Она говорила об оригами-фигурках, которые мальчик Томми сделал для одноклассников. «Сувенир». А может, Серебряный Воробей делал свой «Фьюжн-опус-003» для брата? И поэтому использовал портрет Золотого Воробья? Если так, то столь резкая реакция вполне понятна.

Разговор Мамы Ким с Золотым Воробьем был окончен — директор окликнула Сун, и девушка с Серебряным Воробьем вернулись в конференц-зал. Директор строго посмотрела на братьев: «Отсюда никто не уйдет, пока не извинится и не пожмет другому руку».

Мальчики дулись и мириться, похоже, не собирались — наоборот, с каждым мгновением они все больше становились похожи на параллельные прямые, которым никогда не пересечься.

Мама Ким, обсуждая усыновление Серебряного Воробья, поставила его новым родителям условие: добиться воссоединения близнецов. Пути братьев разошлись, но педагог считала необходимым сделать все, чтобы контакт между ними сохранился.

Мальчики встретились в доме Паков — огромном особняке в неоклассическом стиле, с бассейном и детской площадкой на заднем дворе. План мероприятия, как и обстановка, был слишком официальным: барбекю на открытом воздухе, активные игры для детей.

— Привет, Золотой Воробей, — Андрес с Серебряным Воробьем и Реем поднялись на крыльцо и остановились перед внушительной парадной дверью, — ты совсем не похож на свои фотографии. Наверное, ты много занимаешься спортом.

За полгода жизни у Паков мальчик действительно изменился — он стал выглядеть и вести себя по-другому.

Золотой Воробей ничуть не стушевался и протянул Андресу руку.

— Да, у меня жесткий режим — его разработал Атомэн. Там все написано — как мне питаться, как заниматься спортом, как работать и отдыхать. Да, такой вот у меня Атомэн после апгрейда, — и Золотой Воробей протянул руку близнецу:

— Привет! У тебя все ОК, брат?

Рей мягко подтолкнул Серебряного Воробья вперед. Мальчик посмотрел на Золотого Воробья, но руки не пожал.

— Ну же, Серебряный Воробей, — сказал Рей. — Это же твой брат, вы так давно не виделись… Целых полгода.

— Сто семьдесят три дня, если точно, — Золотой Воробей улыбнулся. — Хочешь, я покажу тебе моего Атомэна? Чжун Хо модернизировал его, он теперь — улучшенная версия, у него появилась куча интересных функций. Мы даже сделали ему настоящее тело. Круто вышло!

В глазах Серебряного Воробья сверкнуло любопытство.

— Атомэн, смотри, кто к нам пришел! — завопил Золотой Воробей.

Земля задрожала — по лужайке огромными прыжками несся красный робот. Верх гуманоида был прикреплен к плечам собаки-робота; такой себе киборг-кентавр.

Обновленная версия Атомэна сразу распознала лицо Серебряного Воробья. Смешно подогнув правую переднюю ногу (или лапу?), робот церемонно поклонился гостю, моргнул всеми тремя глазами-камерами и произнес: «Серебряный Воробей, сколько лет, сколько зим». Затем Атомэн чопорно поднял руку в особом робоприветствии — и Серебряный Воробей ответил слабой улыбкой.

— Дети, все готово! — позвал Чжун Хо, возившийся с барбекю. — Накрывайте на стол.

Новые братья и сестры Золотого Воробья, 15-летняя Хен Ву, 11-летний Си Ву и 8-летняя Сук Чжа, помчались к столу во внутреннем дворике.

— Позже поговорим. Я должен помочь, — Золотой Воробей, свистнув, рванул за старшими, Атомэн — следом.

— Кажется, с твоим братом не так уж трудно ладить, — пошутил Андрес.

Серебряный Воробей только скривился.

Мастерство Чжун Хо в приготовлении блюд на гриле оставляло желать лучшего, но, на счастье, остальное готовил повар.

За столом Андрес и Рей с интересом наблюдали за манерами детей Паков — они вели себя предельно сдержанно и аккуратно, даже когда просто выбирали подходящую вилку. Золотой Воробей