Ален Бадью об Алене Бадью - Ален Бадью Страница 7
- Категория: Разная литература / Зарубежная образовательная литература
- Автор: Ален Бадью
- Страниц: 19
- Добавлено: 2024-10-26 21:37:07
Ален Бадью об Алене Бадью - Ален Бадью краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Ален Бадью об Алене Бадью - Ален Бадью» бесплатно полную версию:Трудно сделать название книги более тщеславным. Но провокатор Ален Бадью с дерзостью и иронией принимает данный вызов. И это оправданно: философ Бадью – один из самых известных, переводимых и комментируемых французских интеллектуалов, а эта книга, затрагивающая самые разные области – от политики до искусства, через любовь и самую абстрактную математику, – предлагает не что иное, как систему осмысления всей реальности.
Книга родилась в результате встречи с бельгийскими старшеклассниками и стала, возможно, самым доступным введением в работу философа. В то время, когда труды Алена Бадью изучают и комментируют в университетах и высших школах по всему миру, у вас есть надежный компас, чтобы ориентироваться в его фантастическом изобилии, независимо от того, являетесь ли вы старшеклассником или нет.
Ален Бадью об Алене Бадью - Ален Бадью читать онлайн бесплатно
Что конкретно я имею в виду? Ответить не так просто, но мне думается, что философия прониклась чувством, и не напрасно, что она не поспевает за теми грандиозными событиями, которыми был отмечен XX век. Она почувствовала узость собственных категорий, неспособных вместить, например, истребление миллионов людей в войне 14-го года. Что на самом деле значили большевистская революция, затем Сталин? Что означал фашизм? И главное, как следует понимать тот факт, что неолитическая эпоха закончилась разгулом техники? На этот счет я согласен с Хайдеггером, который считает, что нигилистический элемент был подхвачен хищническим капитализмом, который располагает всем необходимым для хищничества инструментарием, который колонизирует само техническое изобретательство. Я думаю, что нет вопроса важнее. Над ним размышляли начиная с XIX века Маркс и многие другие, но он по-прежнему актуален. И вот перед лицом именно этого вопроса философия немного растерялась.
V. «Менять мир» / «Развращать молодежь»
Выходит, что мысль всегда ситуативна, она осуществляется во времени, являясь мыслью времени и времен, времен кризиса в том числе. И вот еще один вопрос, имеющий для вашего творчества принципиальное значение: как изменить мир с философской точки зрения? И в первую очередь, нужно ли вообще его менять?
Как все взаимосвязано, ведь если касаться этого вопроса, фигура Хайдеггера будет по меньшей мере симптоматична. Действительно, по мысли Хайдеггера, вот эта нигилистическая ситуация складывалась параллельно исчезновению философии. По его мнению, предвестником беды был уже Платон, а до него было лучше. Я с этим взглядом совершенно не согласен, но хорошо понимаю, что Хайдеггер имеет в виду под кризисом. Тот же словарь использует и Гуссерль, и по большому счету им пользуются сегодня все: все считают, что мы в кризисе.
И тогда спрашивается, сумеет ли философия справиться с кризисом, не забыв при этом о своих фундаментальных задачах? Понятно, что в этом и состоит моя позиция. Я полностью согласен с тем, что человечество находится в кризисе, который мне представляется последней конвульсией неолитической эпохи, то есть эпохи классов, частной собственности, государственной власти, техники и т. д. Все началось в Египте или в Китае шесть-семь тысяч лет назад, но только сейчас достигло кульминационной точки и рискует стать неконтролируемым. Все то, что накапливалось в течение этого невероятно длительного периода, теперь раскупорилось. Включая истины, которые, может быть, сегодня в каком-то смысле оказались приручены неконтролируемыми процессами хищничества и уничтожения.
В конце концов, техника обязана науке, повсеместное посредничество хочет играть не просто информативную, но даже эстетическую роль, сама любовь стала вычислимой, потому что можно научно определить, какой мальчик или какая девочка вам лучше подойдет. Все это действительно является причиной гигантского кризиса в философии. Лично моя позиция состоит в том, что можно занять позицию действенного сопротивления происходящему вокруг и как никогда отстаивать исконные категории философии. Но такое сопротивление все равно должно подтолкнуть нас к чему-то еще. Не следует надеяться изменить тот мир, в котором мы сегодня живем: я думаю, что это совершенно невозможно. Можно приложить к этому все усилия, разумеется, но рано или поздно мы все приходим к мысли, что живем в катастрофическом мире. И это действительно так. Он катастрофичен, поскольку является итогом многих тысячелетий, тут нужно смотреть широко. Он не возник в конце XIX и XX веков, он является концом мира социальных классов, неравенства, государственной власти, порабощения науки и техники, колонизирующей все и вся частной собственности, бессмысленных и преступных войн.
Но в этом же мире имели место самые примечательные случаи изобретения истин в рамках системы четырех условий. Интересующая нас проблема состоит в том, что мир был свидетелем появления и развития как условий философии, так и самой философии, но в то же время он в определенном смысле стал свидетелем их уничтожения, он стал миром нигилизма. Философия в кризисе, это очевидно. Но оставлять ее смертельно опасно. Это означало бы призыв к ее окончательному забвению. Философия должна объяснить все это, и сделать это она должна в согласии с общей системой условий. И, разумеется, тут вопрос неизбежного участия философа в сегодняшней политической жизни. Я думаю, что, несмотря ни на что, с этой точки зрения мы возвращаемся к фигуре ангажированного философа, потому что ничего другого нам не остается. Академическая философия совершенно бесполезна. Мой старый учитель Сартр говорил: «Мы не достойны наших настоящих предков». И когда его спросили: «Но кто эти предки?», он ответил: «Руссо, Вольтер и философы Французской революции». Я думаю, он был прав: сегодня философия снова должна отвоевать двоякий статус, когда она, с одной стороны, является спекулятивной, понятийной, стремящейся к истине, обусловленной, а с другой стороны, именно будучи таковой, должна укладываться в образ радикального участника борьбы против доминирующего положения дел в сегодняшнем мире.
Тог да мы возвращаемся к истокам философии, к Сократу и Платону, потому как вы принадлежите к числу тех редких философов, которые обращаются напрямую к молодежи. Что же значит, если идти по стопам Сократа, «развращать молодежь»?
Я полагаю, что сегодня молодежь подвержена всем тем упомянутым нами рискам, которые свойственны нынешнему миру с его катастрофическим стремлением к хищничеству. «Развращать молодежь» поэтому означает попытаться дать ей инструменты добровольного отстранения и выхода из всего этого. Мы знаем, что примеры таких тенденций существуют, но ведь и сама молодежь, осмелюсь предположить, уже с очень ранней поры и по крайней мере отчасти испорчена современным миром.
Ленин говорил, что молодежь – это «чувствительная пластина» своего времени, и мне это сравнение кажется очень удачным. Она является чувствительной пластиной по двум причинам. Во-первых, ее чувствительность калибруется существующим миром, а во-вторых, потому что на ней живо отображается злонамеренность и посредственность, отрицательные стороны мира. И то, что философ может сделать для извращения молодежи, пытаясь выхватить ее из ее погруженности в существующий мир – а ведь именно это ставили Сократу в упрек, именно поэтому он был приговорен к смерти, – так это предоставить теоретическую, формальную, продуманную опору для всех тех положительных тенденций, которые существуют внутри нее, то есть для тех тенденций, которые выводят ее из мира, каким он дан. И это следует приветствовать, чтобы суметь побороть спонтанную тягу к современному нигилизму. Для меня извращать молодежь означает помогать ей найти выход из нигилизма, в котором я вижу одну из форм спонтанной тяги к прогнившим сторонам современного мира. И я считаю, что та организация философии, которая сумеет действительно учесть систему четырех условий в
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.